Бесцветные выходные - Кирилл Евгеньевич Ответчиков

– Тебе то и судить об интеллекте людей, – я явно хотел на что-то нарваться.

– Слышь, тебе что, своих проблем не хватает, решил за других впрячься? Потеряйся где-нибудь за углом, пока я добрый.

– Потеряться, как и твоя мамочка?

– Чего ты сказал?

– А я понял, вот оно, твое больное место? Наверное, она уделяла тебе мало внимания в детстве, поэтому ты такой сейчас? А кому же тогда она дарила это свое, внимание? Соседу, а может быть, и всему району? – После моих слов, этот кабаняра будто взбесился. Видимо, я смог его задеть.

– Ну, все, ты огребаешь! – сказал он и ринулся в мою сторону.

Разогнавшись, он захотел отвесить мне небольшого пинка. Однако сделать это у него так и не вышло. Ловко увернувшись, я отставил правую ногу в сторону. Инерция и сила тяжести сделали свою работу. Громадная тушка повалилась на пол. Вся толпа, находившаяся в тот момент в зале, громко рассмеялась. Не выдержав такого позора, хулиган поднялся на ноги и принялся махать кулаками из стороны в сторону. В этот момент в его глазах пылала лишь абсолютная ярость. Осознав, что дело зашло явно не туда, куда нужно, я попытался схватить дебошира за руки, усмирить и успокоить его. Вопреки моим ожиданиям, все, как всегда, пошло не по плану. Несколько увесистых ударов по плечу и кистям полностью отбили у меня желание идти на мировую. В голове сразу же возник другой, не менее идиотский план – бегать по кругу, пока мой визави попросту не выдохнется. Наверное, со стороны это выглядело даже смешно. Я старался уклоняться, но все чаще получал по уязвимым местам. Один раз ему даже удалось попасть ногой в мое колено. Из защитника я превратился в защищающегося. Чувство самосохранения подсказывало – нужно срочно что-то предпринять. Я собрался с силами и одним прицельным ударом попал своему обидчику прямо в нос. Его намерение продолжать драку моментально испарилось. Он упал на пол, закрыл лицо руками и громко застонал. Я, словно победитель в боксерском бою, обернулся к зрителям, чтобы встретить мощный залп оваций. Какого было мое удивление, когда вместо довольных зрелищем болельщиков я увидел быстро приближающегося учителя. Он поднял пострадавшего с пола, схватил меня за руку и потащил нас обоих черт знает куда. Наверное, в дело вступился страх, потому что дальнейшие события я помню смутно. Единственное, что я запомнил, так это как мы дошли до медпункта, отдали хулигана в хорошие руки, и в быстром темпе устремились в какой-то кабинет. Осознание всей действительности, происходящей, почему-то, именно со мной, пришло ко мне только тогда, когда я переступал через порог кабинета директора школы.

– Ну, и кто во всем этом виноват?

– Он! – уверенно ответил я.

– Странно, тогда почему нос разбит у него, а ты сидишь здесь целый и невредимый?

– Он первый начал!

– Чего, дразниться и оскорблять родственников?

– Да я даже никого не оскорблял, я косвенно намекал, а все остальное он уже сам додумал в своей голове! И вообще, я младших старался защитить!

– И что мне теперь, медаль тебе выдать?

– Было бы неплохо – сказал я и улыбнулся.

– Тебе что, смешно?

– Нет, извините.

– У человека разбит нос, в драку ты полез первый, дразниться тоже начал первый. Может быть, у тебя есть еще какие-то доказательства своей невиновности?

– Но, я же вступился за младших…

– Я понимаю, но помочь кому-то можно и без насилия! Не знаю, поговорить хотя-бы!

– С таким, как он, только через кулаки! Иначе – никак!

– Я тебя поняла. Значит, завтра я жду твоих родителей в школе, и если утром ты явишься сюда без них, знай, на занятия допущен не будешь. Лучше тебе самому сообщить им пренеприятнейшую новость. Если в дело пойдет мой телефонный звонок, знай, разговор будет очень неприятным! Ты меня понял?

– Понял…– с виноватым выражением лица произнес я.

– Тогда можешь идти.

Я вышел из кабинета. Демонстративно хлопать дверьми, как это делает, наверное, девяносто процентов обиженных учеников, я не стал. Да и толку пытаться показать свое недовольство, когда все уже решено.

С самого утра день для меня, мягко говоря, не задался. Все мои одноклассники, да и проходящие мимо обычные ученики, перешептывались между собой и показывали на меня пальцем. Оказывается, таких крупных событий в нашей школе не происходило довольно давно, а я единственный, кто за пять лет в качестве наказания посетил кабинет директора. Короче говоря, все пошло наперекосяк! Может быть, мне и вправду здесь не место? Меня же просто поменяли с кем-то местами. Вернее, поменяли со мной же, но эта роль дается мне с огромным трудом. В моем прошлом все было иначе! Куда нужно звонить в таком случае, в бюро потерянных душ?

Прозвенел звонок. Люди побежали на занятия. Я в это время уже сидел за последней партой и угрюмо смотрел в пол. По иронии судьбы наш класс состоял из четного количества учеников, а так как Фредди побежал в больницу, мне пришлось сидеть одному.

Как и вчера, последним уроком стояла литература. Ну, хоть в этом мне повезло. Так как очередное произведение, которое мы сегодня обсуждали, я перечитывал несколько раз, а некоторые моменты даже мог процитировать, мне приходилось тратить свое время на копание в собственных мыслях и безудержную грусть.

Спустя какое-то время в голову забралась интересная идея: «Если мне и нет места в этой школе, то передо мной открыт весь мир! Может быть, это и есть шанс начать все заново? Может быть, я шел совсем не по своему пути? Именно за это вы закинули меня сюда, да?»

И снова мои вопросы улетели в пустоту.

– Разговоры с самим собой по душам? – ко мне подсела Марта.

– Ничего себе! Не боишься бегать от парты к парте посреди урока?

– Это точно не так опасно, как затевать драку со старшеклассником.

– Тоже верно. А на счет разговоров, не воспринимай всерьез.

– Если поговорить с кем-то, не только с самим собой, станет намного легче! – она непринужденно улыбнулась.

– Уверенна?

– А ты попробуй!

– Я хотел как лучше, а получилось как всегда! Ото дня ко дню ничего не меняется. И самое главное – никто меня не понимает, даже те, кто там был. А сами пострадавшие попросту решили не вмешиваться в дурно пахнущий конфликт и разбежались по классам! Я же даже никого не запомнил. В общем, ни свидетелей защиты, ни права на апелляцию.

– Разве это важно?

– Ну, как же! Теперь мою маму вызовут