Все, в чем он нуждается - Оливия Торн

потом уже нет. Тебе может не все понравится, но общий эффект достаточно невероятный. Ты словно участвуешь в некоем спектакле…тебе просто нужно отдаться этому и попробовать.

Отдаться этому.

Это было довольно подходящее описание некоторых других вещей.

— Ты смотришь застывшим взглядом, — отметил Коннор.

— Просто задумалась о некоторых других вещах, которые я попробовала в прошедшие выходные.

— О, да. И вот оно чертово представление.

— В твоем или моем исполнении? — кокетливо спросила я.

— А теперь ты просто напрашиваешься на комплименты.

— Или ты поздравлял себя.

Он ухмыльнулся.

— Я предпочитаю думать об этом, как о танце, для которого нужны два высококвалифицированных исполнителя, чтобы он получился лучшим.

— И каким он был для тебя?

Он наклонился вперед и накрыл мои руки своими.

— Лучшим. Самым, самым лучшим.

От его слов мое сердце затрепетало.

Глава 14

Ужин представлял собой роскошный парад блюд, которые я никогда не пробовала и даже не видела раньше. Я больше предпочитаю луковые кольца, чем великолепие высокой кухни. Но я была настолько потрясена зрелищем, звуками, запахами и вкусом, что полностью сдалась.

Если это звучит неприлично, то так оно и было в каком-то роде. С кулинарной точки зрения, по крайней мере.

Сначала подали клубничный суп, пряный и сладкий одновременно. Фуа-гра, которая определенно не самая любимая моя еда — но стружка трюфеля, разбросанная поверху, быстро стала моей любимой (по крайней мере, в течение следующих пятнадцати минут). Карпаччо из нежной рыбы, а затем гребешки, поданные на половине раковины гребешка. Трюфельный пирог с копченым беконом. Сырное суфле. Морское ушко и лук-порей в имбирном бульоне. Жареный лобстер с лимонником. Жареный сибас/морской окунь со шпинатом. Крошечная телячья отбивная под соусом песто. Три или четыре десерта, включая шоколадный мусс с компотом из яблок сорта Фуджи. (Я была на седьмом небе от счастья из-за шоколада).

Не только еда была великолепной, но и подача блюд была… как бы это сказать?…Фантастической. Некоторые блюда были покрыты сверху крошечными кусочками золотой фольги, как например ризотто из дикого риса. (Теперь я знаю, каковы на вкус деньги. И это не Гольдшлегер (итало-швейцарский коричный шнапс с сусальными хлопьями. Прим. пер.). Одно блюдо подали с небольшим тюком сена, в виде квадратика размером два с половиной сантиметра и перевязанного кусочками ткани, расположенного с краю тарелки. Поскольку, что же еще можно положить рядом с тарелкой необычной еды, покрытой золотой фольгой? Конечно же миниатюрный тюк с сеном.

Через какое-то время я перестала об этом задумываться и решила просто пробовать, как советовал Коннор.

Ой, и не забудьте про вино. Боже мой, вино. К каждому блюду подавали разное вино, грамм шестьдесят, не больше. Я не знаток вин, но обалдеть! Мой язык испытывал оргазм за оргазмом.

И все же, несмотря на кулинарный фейерверк, больше всего из того вечера я буду помнить наш разговор.

— Итак, скажи мне… — начала я примерно на смене третьего блюда.

— Что?

— Что это за загадочные дела, ради которых ты сюда приехал?

Коннор вздохнул.

— Давай не будем говорить о делах прямо сейчас.

— О чем тогда ты хочешь поговорить?

Он сделал глоток вина и задумался.

— О чем-нибудь личном.

— Мы говорили о личном в прошлый раз, когда обедали в ресторане.

— Я больше чем уверен, что мы еще не исчерпали эту тему.

— Ладно, умник…но в прошлый раз мы говорили обо мне. Думаю, самое время поговорить о тебе.

— Хм, — уклончиво произнес он.

Я подумала о его бывшей невесте, которая разбила ему сердце, но решила не касаться этого. В прошлый раз мое любопытство было встречено довольно прохладно.

Вместо этого, я довольствовалась вариацией на тему того, что он сказал мне.

— Что ж… кем пятилетний Коннор хотел стать, когда вырастет?

— Фьючерсным брокером, — совершенно серьезно ответил он, откусив кусочек гребешка.

Я засмеялась и чуть не подавилась вином.

— Какой пятилетний ребенок мечтает стать фьючерсным брокером?

— Я.

— Э-э… а кто такой фьючерсный брокер?

— Это тот, кто покупает и продает биржевые товары, такие как золото, сою или хлопок, и старается предсказать будущие изменения в цене, как повышение, так и понижение, в целях получения максимальной выгоды.

— Ты хотел покупать сою? — растерянно спрашиваю я.

— Не совсем. Я хотел делать ставки на рост или снижение цен на сою. Это похоже на торговлю акциями, когда ты пытаешься купить по низкой цене, а продать по высокой за относительно короткий отрезок времени.

— О, да. Каждый пятилетний малыш мечтает об этом.

Коннор улыбнулся.

— У моего отца работал сотрудник, который был особенно хорош в этом деле. Раджеш Сенгупта. Он был очень добр ко мне. Думаю, именно поэтому я хотел торговать фьючерсами. Я хотел быть похожим на него.

— Ох, как мило.

— Да. Мистер Радж… я давно о нем не вспоминал…

— А твой отец?

— Что мой отец?

— Он ведь был добр к тебе?

— Ха-ха, — засмеялся Коннор. — Нет, не совсем.

Я пристально посмотрела на него.

— Нисколечко?

— Он не особо хотел иметь дело с детьми. Или с теми, кто не мог заработать ему деньги.

— Но ведь ты спас ему жизнь в Мексике!

Я имела в виду тот случай несколько лет назад, когда Коннор вошел в логово похитителей и заплатил выкуп за своего отца, подвергаясь при этом риску самому быть похищенным или убитым.

— В то время мне было уже не пять лет, — заметил Коннор.

— Но… чем вы занимались, как семья?

— Ты имеешь в виду, когда я не находился в школе-интернате? Пару раз летали на Фиджи. И во Францию с Италией. Каждые рождественские каникулы катались на лыжах в Швейцарии.

— Похоже, было весело.

— Ну, да, но не по тем причинам, о которых думаешь ты. Обычно мои родители оставляли нас с няней и отправлялись на лыжные трассы с крутыми склонами. К тому времени, как я достаточно вырос, чтобы кататься там с ними, я уже был подростком и ни за что не хотел тусоваться с ними.

— Но… ты ведь проводил время с родителями после катания на лыжах?

— Нет, они обычно отправлялись ужинать и выпивать с друзьями. Я видел их только по утрам, до того, как мы отправлялись на подъемники, и всё.

— А как же на Рождество?

— Э-э… думаю, я видел их чуть дольше в рождественское утро, но потом всё снова заканчивалось горнолыжными склонами.

Я сидела с отвисшей челюстью. Я знала, что такое бывало, когда родители появлялись в жизни своих детей словно гости, но на самом деле, я никогда не встречала никого из таких семей.

У меня имелась куча друзей, чьи