Между небом и тобой - Сандра Мэй

Мы посидели на холодном цементе, приходя в себя, а потом Пилар сказала:

— Вон там свет. Там выход, Джесс. Мы все-таки выбрались…

В туннеле вокруг нас уже давно была практически полная темнота, я об этом не упоминаю только потому, что мне неприятно об этом вспоминать — темноты я побаиваюсь с детства. Тусклый свет пробивался к нам из вентиляционных отверстий, давая возможность хоть как-то ориентироваться, однако здесь, наверху, было значительно светлее. Я прикинула: на улице должны быть густые сумерки, ведь сейчас не меньше десяти часов вечера. Тогда откуда свет?

Я хотела остановить Пилар, но маленькая бандитка уже почуяла воздух свободы. Ее стройная фигурка метнулась в сторону светлого пятна, и мне ничего не оставалось, как бежать за ней.

Вскоре стало ясно, что перед нами действительно выход из подземелья, а светло потому, что на улице горят фонари. Пилар выругалась по-испански и велела мне сидеть и не высовываться, пока она не выберется и не найдет сообщников. Мое белое тело и светлые волосы будут видны за милю, сказала Пилар.

Я послушалась и уселась возле самого выхода, обняв руками изодранные коленки. Только сейчас мне пришло в голову: ведь Пилар намерена исчезнуть, бросить меня одну — и как я собираюсь покинуть Марокко в таком вот виде?!

Надо вернуться к решетке и выдернуть вещи. Возможно, я сумею притвориться жертвой ограбления. Или доберусь до океана и хоть немного отстираю многострадальный костюмчик в водах Атлантики…

Пилар тем временем шагнула наружу, ее чистый и звонкий голосок прозвенел на всю улицу:

— Пабло, аморе мио, я сделала это!..

И в этот момент ударил выстрел. За ним другой, третий — и пошло гулять по всей улице, перекатываясь эхом между домами. Пилар дернулась, как от удара, шагнула назад и свалилась к моим ногам. Я заглянула ей в лицо, не понимая, почему она медлит…

Огромные черные глаза смотрели спокойно и чуть изумленно. Алые губы приоткрыты, словно Пилар что-то хочет сказать. И черная струйка из угла рта, сначала тонкая, потом все шире, шире, и еще эти ноги, вывернутые при падении под очень странным углом, у живых так ноги не выворачиваются…

Я заорала и метнулась к выходу, потому что мертвая Пилар перегородила мне путь в подземелье. Разумеется, и о костюмчике, и об отсутствии документов и денег я в тот момент не вспоминала. Меня гнал животный, панический ужас перед смертью, только что случившейся прямо у меня под носом.

Я вылетела наружу и заметалась среди каких-то кустов. Колючки, вероятно, царапали меня, камни, наверное, впивались в босые ноги, но в эту минуту я могла бы запросто пересечь площадь, заваленную горящими углями, и не пикнуть. Лишь бы убраться из этого страшного места, лишь бы проснуться от своего проклятого кошмара.

А кошмар цвел пышным цветом и заканчиваться не собирался. Внезапно меня схватили чьи-то руки, я почувствовала, что меня несут куда-то, вообразила, что это мои тюремщики тащат меня на расстрел вслед за Пилар, и принялась бороться за свою жизнь. В результате руки неожиданно разжались, кто-то ойкнул, и приятный мужской голос с легкой хрипотцой укоризненно произнес:

— Солнышко, моя мама мечтает о внуках. Не будем лишать ее этой мечты, о'кей? Я за тобой, так что перестань брыкаться. Идти можешь?

— М-могу…

— Тогда ходу. Сейчас начнутся танцы.

Откуда-то сверху и сзади раздались гортанные вопли, где-то совсем рядом взревела сирена, и тут до меня дошло, что над нами по-прежнему высится все та же башня и что я оказалась всего лишь на другом краю тюрьмы, так что теперь действительно стоит прибавить скорости.

Мой спаситель повернулся и помчался сквозь кусты, я кинулась за ним. Передо мной мелькали только смуглые плечи, черная майка-борцовка да темный хвост волос, схваченный какой-то серебряной штуковиной, наподобие той, что была у Дункана Маклауда…

Я ухитрилась ахнуть на ходу, и мой спаситель обернулся, чтобы проверить, как я там. Я немедленно впаялась ему в грудь, и он принужден был подхватить меня на руки. И руки, и грудь — все в нем меня пока устраивало. Вот еще бы личико увидать…

Нет, это не может быть тот самый парень, что и на свадьбе Эбби! Сериал про шотландского бессмертного в свое время перепахал не одну подростковую душу — девочки любили Горца за красоту, мальчики — за умение драться любыми способами. К тому же я все равно не помню толком, как выглядел красавец пират, приглашенный на свадьбу Эбби и Рокко…

В этот момент мой спаситель чертыхнулся и бросил меня на землю. Я удачно приземлилась головой обо что-то твердое, и последнее, что видели мои закрывающиеся голубые глазки, было: двое мужчин яростно мутузят друг друга кулаками, а прямо над ними в черном и бархатном небе сверкает невозможная, немыслимая, нереальная африканская луна…

Я очнулась в машине. Машина ехала — это я поняла, потому что меня мотало из стороны в сторону. Я лежала на заднем сиденье — потому что прямо передо мной снова оказались смуглые плечи, майка и хвост темных волос. Я быстро скосила глаза на себя — и тихий стон, больше похожий на скрежет вилкой по тарелке, вырвался из моей многострадальной груди.

Почему, ну почему во всех приличных приключенческих романах героини даже в самом неприглядном положении остаются истинными красавицами? И почему я — натуральная блондинка из Огайо, филолог, умница и красавица — лежу здесь, грязная и исцарапанная, в обрывках лилового нижнего белья, источая дикую вонь… и даже не знаю, как выглядит мой спаситель?!

— Очнулась? Слава богам. Я тебя маленько того… уронил, ты уж извини. Времени не было. Этот придурок напрыгнул на меня, как тигр.

— Я… мне…

— Понимаю, нелегко тебе пришлось. Честно сказать, мы с Пабло едва тебя не подвели. Он ведь должен был сам приехать, но вчера немножечко того… короче, послал меня, а я, не поверишь, заблудился.

— Э-э-э…

— Само место я знал точно, сам тут сидел полгода назад, а вот с задними дворами заплутал. Ты отчаянная девка, я тебе скажу! Когда они начали палить, мне показалось, что в тебя попали.

Я вспомнила запрокинутое лицо Пилар, распахнутые черные глаза, темную струйку крови, становящуюся все шире…

В зеркале заднего обзора вдруг отразились карие глаза моего спасителя. Очень симпатичные, надо сказать глаза, слегка раскосые, теплые, участливые. Я вдруг засмеялась дурацким, визгливым смехом. Этот парень принимал меня за Пилар, спасал меня, думая, что я — Пилар! Я еду в машине, а не прячусь в канализации, потому что Пилар умерла. Вот такая ирония судьбы… Впрочем, скоро везение закончится, ибо кареглазый везет меня к неведомому Пабло, и Пабло, скорее всего, пристрелит меня, поскольку прекрасно знает, как выглядит настоящая Пилар…