Вызывающий бурю - Том Ллойд

– А ты не знаешь?

– Нет, милорд. Отец ничего мне не сказал. Я думал, что меня собираются повесить.

– Тогда позвольте мне объяснить, – с насмешливой улыбкой предложил Лезарль. – У нас есть такая традиция – мы не вешаем нового кранна, когда он присоединяется к избранным.

Изак что-то лихорадочно забормотал – он просто не мог с собой справиться, и беспорядочный поток слов заставил «духов» расхохотаться, разрядив обстановку в комнате. Бахль пристально посмотрел на мальчика, и тот быстро взял себя в руки, хотя от всего происходящего у него голова шла кругом. Случившееся с ним скорее походило на злую шутку, нежели на милость богов. Он замерз, устал, у него все болело, а кроме того, он ясно понимал, как сейчас глупо выглядит. И он совсем не знал, что с ним будет дальше.

– Ты уже совершеннолетний? – неожиданно спросил повелитель Бахль.

Изак отрицательно покачал головой, охваченный внезапным ужасом – а вдруг отец сумеет вмешаться и все испортить? Хорман мог объявить его взрослым уже в четырнадцать лет и выставить из дому, но предпочел не делать этого и обрек сына еще на четыре года рабства.

– Замечательно. Лезарль убедит твоего отца передать мне опекунство над тобой. С твоей прошлой жизнью покончено. Теперь ты кранн Фарлана и зовешься сюзерен Анви. Этот титул немногое дает, только сам Анви и поместье Малаористен, зато ты займешь высокое положение в обществе. Остальное может подождать. Лезарль даст тебе на подпись бумаги, можешь смело подписывать.

Изак молчал, изо всех сил стараясь не выглядеть слишком глупо, а сам с трудом осмысливал услышанное. Кранн? Сюзерен? Это же только на одну ступень ниже герцога. Вот теперь он испугался по-настоящему – он был готов расхохотаться или снова упасть в обморок и лежать до тех пор, пока жизнь снова не станет понятной.

Все знали, что в Фарлане уже двести лет не было кранна, с тех пор, как сам Бахль был объявлен наследником повелителя Атро. В других племенах всегда так происходило, но в Фарлане не нуждались в этом.

У Изака задрожали ноги, словно сама земля под ним сотрясалась от возмущения или смятения. Так сейчас появилась необходимость в появлении кранна? Изак, конечно, никогда не сомневался, что в жизни есть что-то еще, кроме тюков с тканями, которые перевозили они с отцом. Но сюзерен? Придворный титул? И деньги? Герцоги и сюзерены были богачами и происходили из древних семей, поэтому возвышались над остальными блистательными богачами. Но повелитель Бахль, белоглазый и недостижимый как бог, был герцогом Тиры и самым главным во всех землях Фарлана.

Теперь глаза «духов» стали серьезными. Перед Изаком стояли люди, проливавшие кровь за свое племя, те, что переступали через тела погибших товарищей и продолжали биться, даже не имея возможности оплакать павших. И эти люди должны были отныне отвечать перед каким-то юнцом. Пока новый кранн не произвел на них большого впечатления. Изак вздрогнул: теперь он, никогда не видевший сражений даже издали, должен будет вести этих опытных воинов в бой.

Бахль повел Изака через зал к дверям, которые выходили в темный коридор. Кроме шарканья ног где-то вдали, здесь не раздавалось ни звука. Едва дверь за ними закрылась, приятные ароматы Большого зала – еды и горящих дров – сменились другими запахами: в коридоре пахло пылью и временем. Справа и слева горели факелы, отбрасывая причудливые пляшущие тени на стены, сплошь увешанные флагами и драпировками, цвета которых все время менялись в неверном свете.

Изак замедлил шаги – он буквально ощущал тысячелетия, заключенные в камнях под его ногами. Место это скорее походило на могилу, чем на дворец. Повелитель Бахль продолжал идти вперед легкой неслышной походкой, и следующий за ним Лезарль старался ступать как можно тише. Наблюдая за этими двумя, Изак невольно подумал, что главный распорядитель за долгое время службы перенял многие привычки своего господина.

Слева мальчик увидел лестницу, украшенную резными изображениями Верхнего круга, в стене справа – четыре очень простых двери, зато в дальнем конце коридора виднелись двойные богато украшенные створки.

Изак испытывал одновременно и страх и любопытство. Подойдя ближе, он увидел, что дверь обрамлял выкованный из железа дракон: его ребристые крылья свисали почти до пола, свирепый клюв выступал из стены, словно отпугивая тех, кто приближался.

Бахль подошел к этой двери и открыл ее. Громко отозвавшийся в пустоте коридора щелчок вывел Изака из оцепенения.

Перед ними открылась круглая комната диаметром в десять ярдов, потолок которой был достаточно высок даже для самого крупного белоглазого. По стенам вились выведенные мелом узоры, и хорошо различимый запах магии говорил о том, что то не было простое украшение.

Изак подошел к ближайшему изображению и прищурился, чтобы лучше рассмотреть сложные формы и рисунок рун. Бахль издал недовольный возглас, видимо предупреждая, чтобы Изак не подходил слишком близко: хозяин не хотел, чтобы узоров касались любопытные руки.

Только оторвавшись от созерцания рун, Изак заметил, что в комнате находится служанка – она опустилась на колени перед повелителем Бахлем. Как только Бахль прошел мимо, она поднялась и выступила на середину комнаты. Изак понял, что она явно знает, что сейчас произойдет, и очень боится этого. Девушка заметила смотревшего на нее Изака и склонила голову, наверное пытаясь прикрыть длинными густыми волосами свое испуганное лицо.

Вслед за Лезарлем она направилась в черный круг в центре комнаты, стараясь при этом держаться как можно дальше от Бахля. Девушка напряженно застыла, вперив глаза в пол, крепко прижимая к груди стопку постельного белья. У нее был такой вид, словно ей предстояло выйти из дома в сильную бурю.

Изак тоже вошел в круг и попробовал пол ногой: то был не камень, а что-то более мягкое и податливое. Он вгляделся вниз, и у него тотчас закружилась голова – ему показалось, что он падает. И чем дольше он смотрел, тем менее материальным казался ему пол.

– А как мне спуститься вниз? – спросил Изак.

Бахль указал на знак на стене, похожий на птицу, и сухо рассмеялся.

– Терпение, молодой человек. Ты еще не готов к этому. «Вниз» – это куда больший шаг, чем тебе кажется.

– А что там внизу?

– Я уже сказал – терпение. Все объяснения оставим на потом.

Изак наконец унялся и прекратил расспросы.

Бахль снова вернулся к изображению на стене и начал произносить слова, сопровождая их жестами. Всякий раз, как его рука рассекала воздух, за ней тянулся цветной шлейф, который исчезал с окончанием жеста. Изак как раз открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, как вдруг со всех сторон подул сильный ветер, затрепавший одежду и стопку белья в руках служанки.