Расклад на любовь - Ксения Каретникова

Так что придется в курортном раю искать нового мастера. В общем, дни сменялись днями, час нашего отъезда молниеносно приближался. Причем Стас мне все это время не звонил. Лишь написал пару смс, в одном уточняя, купила ли я все необходимое, в другом сообщая время, когда за мной и за моими вещами прибудет Славик, чтобы отвезти меня в аэропорт. Вовка пропадал на работе. Я видела, как он выматывается, и, признаюсь честно, очень боялась оставлять его одного. Как бы чего еще не натворил. Но надеялась, что этот случай его многому научил. Маринка пообещала приглядывать за братом. Ей я оставила связку ключей, а Вовке сказала, что подруга будет приходить поливать цветы, он же вечно о них забывает. В общем, брат не стал возмущаться, с Мариной он был знаком, и они вполне хорошо общались.

Ночь накануне своего отъезда я провела, раскладывая бабушкины карты. Я вообще в последнее время часто это делаю. И вот знаю же, понимаю, что каждая означает, но соединить воедино смысл раскладов не получается. Может, я не умею и ведьма Елунова ошиблась? Однако ночью мне приснилась прабабушка Оля, лица ее я не видела, зато слышала до боли знакомый голос, который меня сначала просветил: "На себя не делай раскладов, не увидишь". А затем ободряюще уверил: "У тебя все получится".

Вещи были собраны еще с вечера, так что как только Слава уведомил меня о своем прибытии, я расцеловала Вовку и поспешила спуститься. Однако брат решил проводить меня до машины. Пока мы спускались в лифте, Вовка внимательно разглядывал мой внешний вид. Да, я была уже в образе, с головы до ног.

— Все равно мне это все не нравится, — заявил Вовка.

— Все будет хорошо, — улыбнулась я, потому что сама была в этом уверена, да еще эту уверенность закрепила та встреча с Галиной Елуновой, о которой я брату не рассказывала. Рассмеялся бы.

Уже отъезжая от подъезда, я с грустью посмотрела на окна нашей квартиры. Я знала, что вернусь. Но внутренний голос вдруг зашептал, что вернусь я уже совсем другой.

В аэропорту, увидев меня, Стас без стеснения громко присвистнул.

— Ответственно ты подошла к своей роли, — подметил он, рассматривая мой наряд. — Такими когтями можно что-то проткнуть.

Я поиграла пальчиками, а затем томно, с придыханием, выдала — Например, твою ауру, — и ткнула Океанова в грудь. — А вообще, это для лучшего приёма космической энергии. Острые ногти заменяют остроконечную шляпу ведьмы.

Стас фыркнул. А я заметила, как на нас, точнее на меня, косятся люди вокруг. Одна бабка даже перекрестилась, что-то шепча себе под нос. Ну что ж, нужный эффект достигнут.

Признаться честно, летать я боюсь. Пару раз мы летали с родителями, и я, ерзая в кресле, с нетерпением ждала, когда коснусь ногами земли. Сейчас было то же самое, только хуже. Страх почти парализовал. Я уставилась в одну точку перед собой, почти не моргая, когда самолет взлетал. Моя левая рука потянулась к бабушкиным бусам, безмятежно лежащим на моей груди. Я перебрала пальчиками бусины, моторика рук немного успокаивала… И вдруг на мою правую руку, которой я вцепилась в подлокотник, легла горячая ладонь Стаса. Повернулась к нему, встречаясь с голубыми глазами почти родственника.

— Не боись, — шепнул мне Стас. И это странным образом подействовало.

Я даже умудрилась задремать. И пробудилась за секунду до того, как стюардесса попросила пристегнуться, потому что самолет идет на посадку.

Курортный край встретил нас жарой. Я даже пожалела, что на мне столько слоёв одежды. Пришлось снять накидку, демонстрируя окружающим глубокое декольте и обнажённые плечики.

На последней ступеньке трапа я наступила на край длинного подола юбки и уже приготовилась встретиться с землёй, точнее с асфальтом взлётной полосы, лицом, но Стас успел подхватить меня за локоть и вернуть тем самым моему телу вертикальное положение.

Не знаю, говорило это о везении или нет. Но знак какой-то странный.

Сели в машину, заранее заказанную Океановым, и еще два часа тряслись по неровным дорогам юга страны. Под конец меня уже укачивало, хорошо, что в самолёте я отказалась от еды и напитков, иначе все это вырвалось бы уже наружу.

Наконец мы свернули у яркого, буквально огромного указателя с названием отеля. Проехали минут пять по узкой дороге, с двух сторон которой возвышались огромные деревья. От этого казалось даже, что здесь темно и прохладно.

Дорога вывела нас к мрачному кирпичному замку. От изображения на буклете он ничем не отличался, разве что вблизи оказался даже больше, чем я представляла.

Холод пробежал мурашками по позвоночнику от увиденного, не по себе мне вдруг стало от этого места в целом.

Глава 18

Нас встретили. Пожилой мужчина с идеально постриженной седой бородой вышел на широкое крыльцо. На нем темный, расшитый серебряной нитью камзол длиной до колен, с длинными рукавами. На груди объёмный, белый воротник жабо, из-под рукавов камзола торчат не менее объёмные манжеты. На худеньких ногах бриджи в тон камзола, на ступнях смешная обувь с бантиком. А на носу мужчины крохотное пенсне на цепочке, которая тянулась из нагрудного кармана. Говорящий образ, продуманный не хуже моего.

— Добрый день, Станислав Викторович, — вежливо поздоровался мужчина гнусавым, но при этом приятным голосом. Может, простыл человек, насморк у него?

— Добрый, — кивнул Стас, — привёз вам гадалку. Это Ляля, — представил он меня, а затем представил мне мужчину: — А это Милослав Антонович, наш портье.

— Весьма приятно, очарован, — ответил мужчина и поцеловал мою ладонь, слегка наклонившись и заведя вторую руку за спину.

— Я тоже. Вы актер? — предположила я, уловив какую-то особую и знакомую мне энергетику от пожилого мужчины.

— Грешен, — слегка удивленно кивнул Милослав, — было это давно, да и неправдой. Дилетант я, без должного образования, играл небольшие роли в местном театре.

— Коллега, — улыбнулась я.

— Неужели? — приподнял он густые, почти белые брови. — Так вы не настоящая гадалка?

— Одно другому не мешает, — подал голос Стас, и я невольно кивнула. А рука Океанова коснулась моей спины, толкая чуть вперед. — Нам бы отдохнуть с дороги, наши номера готовы?

— Конечно, — кивнул портье и торжественно распахнул перед нами двустворчатые двери.

Внутри замок выглядел даже эффектней, чем снаружи. Мрачность и таинственность повсюду, в основном их создавал серый камень, которым были отделаны стены, металл в деталях и унылая охра темного дерева. Также вытянутые арки не только окон, но и проёмов, холла и дверных. На потолке фигурная лепнина. Слева, сразу от входа, была лестница с вычурными перилами, ведущая