Поединок со Змеем - Мария Семенова

И вот как-то раз, непогожим осенним вечером, только что не засыпая на ходу от усталости, ехал Тор по берегу моря. Глухо ворчал прибой, вкатываясь на галечную отмель, а по правую руку вздымались крутые бурые горы. Сырой туман окутывал плечи гор, а на вершинах лежал снег, предвестник зимы…

Долго ехал Тор под холодным мелким дождём и подумывал уже устроиться на ночлег где-нибудь под нависшей скалой – когда вдруг Таннгниостр и Таннгриснир учуяли впереди запах жилья и разом приободрились, натягивая упряжь.

Тор чуть не сокрушил впотьмах жалкий домик своей колесницей: только-только видна была над землёй его крыша, густо поросшая мхом и жёсткой осенней травой – козлы дружно принялись её дёргать, не видя лучшего корма. Распахнулась ветхая дверь, выскочили хозяева, до смерти напуганные шумом и громом: мужчина, женщина, дети-подростки – мальчик и девочка. Им показалось, что под землёй пробудилось пламя Муспелля и нужно спасаться. И надобно думать, вид грозного пришельца нагнал на них ещё пущего страху.

– Не бойтесь, добрые Люди, я с миром, – сказал им Тор. – А не найдётся ли здесь для гостя лишней миски овсянки и тёплого хлева на ночь – для моих скакунов?

Переглянулись растерянные хозяева и пригласили Тора в дом. И пришлось могучему Асу согнуться чуть ли не вдвое, входя в низкую дверь.

Там, внутри, едва теплились в очаге угли, озаряя врытые в каменистую землю, подгнившие, голые деревянные стены, и дым плавал в стропилах, а вместо еды и уюта пахло сыростью и ещё желчью зубатки, которой хозяйка отстирывала одежду. Муж с женой усадили нежданного гостя поближе к огню, повесили сушиться вымокший плащ, а сын с дочерью распрягли и устроили на ночь козлов. Собрала хозяйка угощение – всё, что в доме нашлось: несколько чёрствых лепёшек да две тресковые головы…

– Небогато живёте, как я посмотрю, – сказал Тор.

– Небогато, – ответил хозяин. – Видел ты, знатный гость, там, повыше в долине, край ледника? В прошлом году он начал расти и разрушил наш дом, погубил ячменное поле. Думаем мы, это не просто ледник, а пятки зимнего Великана. А нынче мы с сыном ходили в море за рыбой, но только поставили ярус – Мировой Змей Йормунганд повернулся в пучине и мало не съел нас обоих, еле спаслись.

– Змей Йормунганд? – спросил Тор и опустил руку на молот, и успоковшимся было хозяевам опять стало жутко. – Зимние Великаны?.. А эти засохшие корки, небось, последнее, что у вас есть?

– Не сердись, знатный гость, – вздохнули хозяева.

Тор молча поднялся и вышел наружу. Вывел из хлева Таннгниостра с Таннгрисниром – недовольно блеяли и упирались козлы, только-только пристроившиеся к кормушке, – вытащил из ножен боевой нож… да и зарезал обоих.

– Зачем ты это сделал? – всплеснул руками хозяин. – Как дальше поедешь?

Тор велел ободрать своих скакунов и сварить мясо на ужин:

– А шкуры сложите у очага и кидайте в них кости. Только смотрите мне, чтобы ни косточки не разрубили и не разгрызли!

Делать нечего, повиновались муж и жена, хотя становилось им чем дальше, тем страшнее: поняли, не простой гость забрёл к их очагу. А Тор, пока варилось мясо, подозвал к себе Тьяльви и Рёскву-Резвушку – хозяйских детей. Потрепал по затылку белоголового Тьяльви, и показался ему парнишка похожим на пасынка Улля: такой же смышлёный, ловкий и смелый.

– Правду ли говорит твой отец, – спросил Тор, – будто ты нисколько не испугался, когда Змей Йормунганд разинул на вас ядовитую пасть?

Тьяльви ответил:

– Я знаю лишь одного, кто не испугается Змея. Это Тор из племени Асов! Мы всякий раз приносим ему жертву, когда охота удачна.

Засмеялся Тор, так что труха посыпалась с кровли, а тут как раз хозяйка поставила мясо на стол. Стали ужинать знатный гость и хозяева, и все косточки, по уговору, складывали в разостланные козлиные шкуры. Давно не было в доме подобного пиршества, давно здесь не ели мяса досыта; и мудрено ли, что Тьяльви не выдержал – насадил на охотничий нож вкусную бедренную кость, расколол потихоньку и высосал мозг, а Тор и не видел. Иные же Люди рассказывают, будто в туманной ночи возле дома мелькнула тень злобного Локи, и он-то шепнул на ухо мальчишке, мол, ничего нету страшного, мол, всего одну кость…

Так или нет, а только Тор славно выспался в тепле, и снились ему всё добрые сны. А рано утром он встал, натянул одежду и вышел во двор, захватив козлиные шкуры. Вышли за ним хозяева, вышли Тьяльви и Рёсква: как поступит удивительный гость, как поедет дальше на своей колеснице?.. А Тор поднял молот Мьйолльнир и освятил им шкуры: полыхнула зарница, и как ни в чём не бывало встали козлы. Развернул Тор повозку, приготовил упряжь, поманил Таннгриснира и Таннгниостра. Послушно пошли круторогие скакуны… и тут-то приметил Тор, что один из них захромал.

– Кто посмел расколоть кость?! – загремел рыжебородый Ас, ощупав больную ногу козла. И задрожал низенький дом, а со склона горы посыпались камни. Он так стиснул рукоять молота-молнии, что побелели суставы: – Кто посмел нарушить запрет?!..

А надобно помнить, что Бог Грозы удивительно страшен на вид, когда хмурит брови и сверкает гневно глазами: самые свирепые Великаны не раз удирали прочь от одного его взгляда, не дожидаясь, пока он схватится за оружие. Вот и теперь, как позже рассказывали, язык ледника, разлёгшийся в горной долине, немедленно начал съёживаться, отступать и прятаться в тёмном ущелье, а Змей Йормунганд затаился на морском дне, не смея пошевелить хвостом.

– Пощади, пощади, знатный гость!.. – в один голос заплакали хозяин с хозяйкой и повалились Тору в ноги. А у Тьяльви достало мужества вымолвить:

– Это я виноват, меня и казни.

Ещё надо сказать про Тора, что он столь же отходчив, сколь гневлив. Увидя, как перепугались хозяева, он всё-таки выпустил свой страшный молот из рук, никого не ударив. И улёгся задувший было грозовой порывистый ветер, разошлись тяжёлые тучи, проглянула синева.

– Ну ладно, – смягчаясь, сказал наконец Тор. – Немного чести наказывать тех, у кого ел за столом. Пусть мой скакун стоит здесь в хлеву, пока не поправится. А вы, дети хозяйские, отныне будете следовать за мной неотлучно, куда бы я ни отправился. Будете служить Тору из племени Асов, Богу Грозы!

На том помирились. И, уж верно, не слишком печалила мать с отцом доля, доставшаяся Тьяльви и Рёскве: ратный труд и опасности рядом с Богом Грозы куда веселей жизни в ветхом домишке, у края бесплодной земли. Впрочем, ледник больше не смел приближаться к человеческому жилью, так что хозяева скоро поставили себе славный дом вместо отсыревшей землянки, и Змей Йормунганд не распугивал в море зубатку и нежную сельдь – ловилась лучше не надо. И, говорят, до сих пор, когда ночной шторм сотрясает Небо и Землю, а тучи от края до края пылают холодным огнём – хозяин с хозяйкой спешат на берег и долго слушают, как удаляется гром:

– Это ведь наши дети там, вместе с Богом Грозы…

Тор и перевозчик

Пока у козла заживала поломанная нога, Тор с новыми спутниками путешествовали пешком. Трудновато им показалось без колесницы, легко пролетавшей болота и тёмные чащи. Пришлось карабкаться по отвесным обрывам, вязнуть в глубоком снегу и переходить вброд холодные реки. Но никакой поток не мог повалить Бога Грозы, когда он шагал с камня на камень, держа на плече сразу Тьяльви и Рёскву, с ним никакая гора не казалась слишком крутой, никакие дебри – непроходимыми. Славно, когда рядом кто-нибудь, похожий на Тора!

Но и Ас понял, какими помощниками наградила его судьба. Лакомка Тьяльви, оказывается, любил носиться взапуски с ветром, и ветер ни разу не изловчился его обогнать: второй пары таких быстрых ног во всём Мидгарде не было. Увидал это Тор и научил парня бегать по воздуху, не касаясь земли, начал посылать вперёд – разведывать путь. Научил не бояться каменных исполинов и Хримтурсов, сыновей древней зимы. И нередко мальчишка вставал с ним плечом к плечу в битве: случалось ему, легконогому, догонять удирающего людоеда, а не наоборот.

Что же до Рёсквы-Резвушки, думал Тор поселить её в Асгарде, у себя дома. Пусть бы помогала Сив по хозяйству, чистила горшки, пасла телят и гусей. Но Рёсква взмолилась не разлучать её с братцем, не захотела сидеть за высокими стенами, пока Тьяльви будет сражаться – и даже нахмуренные брови Бога Грозы не добавили ей послушания. Махнул рукой Тор и позволил ей путешествовать с ними, сидеть рядом на колеснице и даже править козлами, пока они с Тьяльви отдыхали после битвы. А ещё – стряпать еду, зашивать продранную одежду, мыть котелок, кормить Таннгниостра с Таннгрисниром… известно ведь: женским рукам обязательно сыщется дело, если они принадлежат не лентяйке.

Но об этом потом; а в тот самый первый раз, потеряв из-за Тьяльви охромевшего скакуна, Тор пешком возвращался в Асгард, неся всю еду и припасы в плетёной корзине за спиной, и был, понятно, очень не в духе. А Тьяльви и Рёсква шли следом, испуганно держась за руки и не смея шушукаться, чтобы снова не рассердить грозного Бога.