Сталинград - Владимир Шатов

 - Воды, дайте воды!

 Пожарные гидранты оказались обезвоженными, да и количество возгораний превышало силы пожарной охраны и горожан. Приводить город в порядок после этого жуткого налёта пришлось одним женщинам, поскольку почти все мужчины призвались на фронт в составе бригад народного ополчения.

 - Алёшенька сынок мой родненький! - Женщины хоронили своих близких прямо во дворах домов.

 Авианалёт на Сталинград, самый массированный на Восточном фронте, явился кульминацией карьеры Рихтгофена. 4-я воздушная армия совершила в тот день 1500 вылетов, сбросив 1000 тонн бомб и потеряв при этом всего лишь три боевые машины.

 - Поздравляю генерал! – Штабные офицеры расшаркивались перед командующим. – Блестящая операция!

 - Это заслуга наших героических лётчиков.

 В Сталинграде в то время находилось около 600 тысяч человек, и более 40 тысяч из них было убито только за первую неделю бомбардировок. После них великолепный город было не узнать. Груды развалин; трубы, торчащие из нагромождения камней. Дома, разрезанные пополам, представившие взору потаённые уголки каждого этажа. Металлические решётки, сломанные, как спички; раздробленные балки, разрушенные стены, полный хаос там, где когда-то была нормальная жизнь. Плоды труда людей многих веков оказались превращёнными в прах всего за несколько дней.

 Летом 1942 года множество железнодорожных составов громыхало в направлении на Восток через узловую станцию Сталинград. Прорыв немецких войск под Харьковом привёл в движение огромные массы народа и перемещение колоссальных материальных ценностей. Оборудование текстильных фабрик и колхозный скот, заводские станки и труппы театров перемешивались на стальных рельсах.

 - Я вам что – волшебник! – кричал красноглазый от бессонницы железнодорожный начальник. - Сказано же, в первую очередь военные эшелоны.

 - У меня скоропортящийся груз! – пыхтел вспотевший толстяк. – Вы обязаны пропустить вагоны.

 - С чего?

 - Нам срочно нужно в Куйбышев.

 - Всем надо…

 - У меня образцы элитной пшеницы…

 - Вон эвакуированный ростовский детский дом уже неделю стоит в тупике, а ты про какую-то пшеницу!

 … Упомянутый эшелон действительно чрезвычайно медленно тащился по степи, то и дело, останавливаясь, чтобы пропустить литерные поезда. Расстояние от Ростова до Сталинграда он преодолел за несколько недель.

 - Так мы в лапы к немцам попадём! – ужасалась Дарья Ушакова, тридцатилетняя воспитательница детдома.

 Некрасивая, полная женщина вздохнула и пошла, выполнять свои ежедневные обязанности. Работы было много, воспитанников числилось под сто человек.

 - К тому же ещё по дороге подкидышей подбираем! – неприязненно подумала она, вспомнив малыша навязанного им на станции Миллерово.

 Годовалого мальчика назвали Колей, а фамилию ему записали Безродный.

 - Пока доедем до Кирова, нахватаемся сирот как блох!

 Дарья никогда не была замужем и только две вещи на свете радовали её: еда и мужчины.

 - Лучше бы приняли взвод военных…

 От таких приятных мыслей она стыдливо раскраснелась и вспомнила недавний случай. Их поезд надолго застрял около маленького разбитого бомбёжками полустанка. От него осталась бесформенная куча камней, семафор да кусок деревянного забора.

 - Пыль и зной, - заметила заведующая заведением Мария Ивановна, мусоля папиросу, - кругом ни души.

 - Только голая степь до горизонта. – Согласилась Даша, она не хотела ни в чём спорить с начальством.

 На главном пути притормозил военный эшелон. Молодые солдаты высыпали из теплушек разжиться жратвой. Кругом смех, маты и суматоха.

 - Где тута можно отоварить продовольственные аттестаты?

 - Хрен его знает!

 Вдруг откуда ни возьмись, появились бойкие девчата в гимнастёрках. Как Даша узнала позднее, это прибежали зенитчицы, которые обороняли объект от немецких самолётов. И естественно очень скучали…

 - Хи-хи, да ха-ха! – послышалось из клубящейся кучи, где девчонки смешались с заинтересовавшимися солдатиками.

 Особенно выделялась одна симпатичная девушка, чёрненькая и весёлая. К ней вразвалочку подошёл высокий, кучерявый солдат и начал нашёптывать на ушко всякую чушь.

 - Вот бы мне пообщаться с ним! – размечталась давно не целованная Дарья.

 Взявшись за руки, они побежали к остаткам забора и быстренько приступили к делу…

 - Время военное - нельзя терять мгновения, - одобрила их действия Ушакова. – Я тоже долго не ломалась бы…

 Внезапно раздался протяжный гудок паровоза, и лязгающий эшелон тронулся.

 - Лёвка-а-а! Скорей!!! - завопили товарищи красавца.

 - Бегу!

 Солдат рванулся к последнему вагону, поддерживая на бегу галифе рукой.

 - Ах, какая жалость! – огорчилась Даша и прошептала: - Пришлось голубкам расстаться. 

 Ребята помогли ему забраться в вагон, который уже набрал приличную скорость.

 - Воинский долг превыше всего! – весело крикнул он своей минутной подруге.

 - Куда же ты, солдатик, миленький, - закричала чёрненькая и одёрнула юбку защитного цвета, - имя хоть скажи!

 … Они простояли на том полустанке пока в небе не появились немецкие самолёты. Судя по их виражам, они охотились в степи за медленно тащившимися поездами. 

 - Где же наши истребители? – спросила побелевшая Мария Ивановна.

 - Там же где танкисты…

 И тут Даша увидела один советский самолёт. Прижимаясь чуть ли не к самой земле, краснозвёздный истребитель не уходил, а улепётывал, что было духу от противника, напоминавшего злую осу с ярко-жёлтым ободком на фюзеляже. Расстояние между ними быстро сокращалось, «мессер» уже выпускал очередь за очередью из своих пулемётов, но снаряды пролетали выше цели.

 - Неужель собьёт изверг?

 - А наш вёрткий….

 Очень скоро самолёты исчезли из глаз. Через какой-нибудь час Ушакова увидела обломки истребителя и рядом с ними самого лётчика. Эшелон снова остановился и Мария Ивановна закричала:

 - Дети не смотрите туда!

 - Гляньте вон крыло со звездой… - загалдели ребята.

 Тело было разорвано на куски и раскидано вокруг обломков. Из земли торчала нога, обутая в модный сапог. Глаза Даши не могли оторваться от другого сапога, валявшегося отдельно рядом с разрушенной кабиной: из него виднелся кровавый обрубок ноги, лишь верхние обнажённые осколки костей белели.

 - Господи, что же это?! – побледнела Дарья и прижала ладонь ко рту.

 - Отвернись немедленно. – Велела деспотичная заведующая.

 Дети притащили голову лётчика, она отлетела вперёд и попалась им на глаза.

 - Бросьте эту гадость! – закричала Мария Ивановна.

 Ушакова успела заметить, что из-под шлема пилота выделялись нос и глаза, до предела расширенные в предсмертный час, да так и застывшие в таком положении.

 - Надо бы попытаться собрать по кусочку лётчика, - сморкаясь, сказала она, - выкопать хотя бы небольшую ямку, да и похоронить.

 - Всех не похоронишь!

 Тот день у Дарьи не заладился с самого утра, всё шло наперекосяк. Сначала заведующая накричала на неё по поводу плохо вымытой посуды.

 - За всеми заморышами мне, что ли тарелки перемывать? – размышляла про себя Ушакова, когда Марья Ивановна разорялась про дизентерию.

 Затем выяснилось, что обещанный отъезд, в который раз откладывался.

 - Как мне надоел этот город! – тихо выругалась Даша. – Что в нём красивого?

 Ей до смерти надоела Волга, широкие проспекты и шумный вокзал.

 - Дашка, сгоняй за кипятком! – велела требовательная заведующая.

 - Счас! – лениво ответила Дарья, но за водой пошла.

 Только она завернула за угол здания вокзала, неся в руках горячий чайник, как прямо перед ней упала бомба. Невесть откуда взявшаяся взрывная штука угодила прямо в вагон, в котором размещались сироты.

 - О Господи! – выдохнула Даша и уронила чайник.

 Боли от ожога ноги она не почувствовала, так как прямо на её глазах вместо полного жизни вагона образовалась гигантская воронка.

 - Как же это? – выдохнула женщина и отшатнулась.

 Прямо на неё, толкаемый силой ударной волны летел ребёнок. Она инстинктивно выставила руки и упала вместе с ним за спасительный угол.

 - Кто это свалился на меня? – первым делом подумала она.

 При падении Ушакова сильно ударилась головой об брусчатку и от невероятности происшедшего начала соображать со скрипом.

 - Колька Безродный… - прошептала она почти с огорчением.

 Потом женщина встала, отряхнулась, взяла хнычущего мальчика на руки и пошла.

 - Нужно отойти подальше от эшелона, чтобы нас не убило! – думала Дашка, не замечая, что и там, куда она шла густо падали бомбы.

 В полной прострации Ушакова прошла несколько кварталов и остановилась, только упёршись в полностью разрушенный трёхэтажный дом.