Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители - Петр Владимирович Рябов

С ними вот такая проблема, со стоиками. Проблема отсутствия источников. Стоики вышли из киников. Отец стоицизма – Зенон Китионский – был учеником Кратета Фиванского и очень многое у киников взял, а через киников – у Сократа. Но дело в том, что от ранних стоиков ничего не дошло. Были стоики греческие IV–II веков до н. э., но всё, что мы знаем о стоиках – это какие-то поздние авторы, в основном, уже римские стоики. А римские стоики уж совсем не анархисты. Я уже сказал, что тем, кому интересна тема анархизма в стоицизме, я рекомендую вам такое имя – Столяров А. А. – крупнейший специалист по стоицизму, автор огромной монографии «Стоя и стоицизм». И вот он издал на русском языке «Фрагменты ранних стоиков». И тут есть маленькие кусочки из сочинений Зенона, основателя стоической школы, в том числе о государстве.

У Кропоткина, кстати, есть маленькая статья «Анархизм», написанная им для «Британской Энциклопедии». Он начинает историю анархизма не с кого-нибудь, а именно с Зенона-стоика. О Зеноне мы знаем очень мало, о его взглядах на государство – ещё меньше. Тут всё очень шатко, дошли полтора фрагмента, грубо говоря. Так что, говоря о раннем и среднем стоицизме, мы гадаем на кофейной гуще, строим предположения.

Но всё-таки, что мы можем сказать о стоиках как о протоанархистах? Повторяю, извиняюсь, что я нарушаю хронологию, потому что стоики вышли из киников, а о киниках надо рассказать подробнее. Дело в том, что, во-первых, известно, что Зенон написал книгу о государстве, где он спорит во всём с платоновским проектом, и ругает он его совершенно с анархических позиций за регламентацию, за тотальную власть государства над человеком. То есть это такой «анархический» ответ, ответ анархиста Зенона государственному коммунисту Платону. Но беда в том, что мы почти ничего не знаем о его критике и почти ничего не дошло из этого трактата.

Мы знаем, что стоицизм проповедует, с одной стороны, индивидуализм, а с другой стороны, идею солидарности и дружелюбия людей. И вслед за киниками стоики выдвигают идею космополитизма. То есть идею того, что все люди и все боги равны и образуют такое единое мировое сообщество, семью всех людей и богов. Cosmopolis. То есть это идея отрицания каких-либо расовых перегородок, национальных, государственных, социальных. Стоицизм критикует рабство с моральных позиций. Никто не раб, все люди в принципе равны. Идея космополитизма, идея критики рабства. Все равны по природе. Вообще, стоицизм, вслед тоже за кинизмом, говорит о том, что его главный призыв: жить по природе. Природа – это Бог, Логос. И жить по природе значит жить по богу, по добродетели, по морали, по разуму.

И да, я ещё на секундочку хочу остановиться на Зеноне и его критике Платона. Плутарх пишет: «Да и во многом удивительное учение о государстве Зенона, основателя стоической школы, сводится лишь к одному: чтобы мы жили не по городам, не по демам (демы – это административные единицы), отделённые друг от друга различными установлениями, но считали бы всех людей соотечественниками и согражданами, чтобы у нас был единый жизненный порядок, каку стада, пасущегося на общем пастбище. Но Зенон написал это, словно запечатлев мечту или образ совершенного философского благозакония».

Известно, что Зенон отрицал собственность и деньги, отрицал моногамную семью, отрицал суды и государственную регламентацию, но высказывал идею равенства людей и мирового полиса, Космополиса, в котором все равны: и люди, и боги, и рабы, и варвары.

Всё это очень отрывочно. Повторяю, мы всё это реконструируем по отдельным обрывочкам и намёкам. И важнейшая идея стоицизма, помимо идей космополитизма, равенства, критики Платона, – это идея естественного права. То есть природный закон есть проявление Божественного Закона, и он есть мораль. Из идеи естественного права можно сделать два вывода. Первый вывод, который делали первые стоики – Зенон и другие, – естественное право противоположно государству. Не нужно власти, не нужно судов, не нужно собственности, нет моногамной семьи, нет тотальной регламентации в духе Платона. То есть анархические выводы из идеи естественного права, в духе того, что потом Кропоткин скажет: мораль должна заменить государственное право. Общество должно заменить государство.

А можно сделать и иной вывод. Можно не противопоставлять естественное право государству, а выводить государственное право из естественного. И вот это сделают поздние стоики, римские, которые сохранят какие-то идеи стоицизма – космополитизм, критику рабства, пафос внутренней личной свободы – но которые уже отнюдь не будут анархистами. И римское право, как известно, родилось из стоицизма. То есть, повторю, право человеческое как проявление Божественного Логоса. Это второй путь, по которому пойдёт уже римский стоицизм, поздний, который до нас дошёл лучше. (Сохранились сочинения Сенеки, Марка Аврелия и записанные учениками беседы Эпиктета.) Повторюсь, стоицизм потенциально содержит в себе два этих пути. По первому пути шли основатели, Зенон, в частности: противопоставление права природного праву государственному, жизнь по природе, жизнь против государства. Государство не нужно, оно искусственно и насильственно, Платон всё это зря написал, не нужно нам ни судов, ни государственного освящения семьи, ни рабства, ни собственности. Должна быть солидарность, равенство, дружелюбие. А поздние римские стоики, они скажут – да, конечно, космополитизм, да, рабство, конечно, не очень хорошо, но законы людские есть проявление Божественного Закона. Закон земной, государственный – это проявление Божественного Логоса.

В общем, как вы видите, со стоиками всё непонятно. Сочинения ранних стоики не дошли, хотя они, скорее всего, были очень близки к анархизму (и к кинизму, соответственно). А поздние дошли, но они были далеки от анархизма.

Если у вас ещё остались силы и терпение, то имейте в виду: у нас остался на сегодня ещё один большой и очень интересный участок нашего разговора – кинизм. Киников я очень люблю, почти также, как даосов. Могу говорить о них долго. Но я не буду говорить долго, чтобы вас совсем не вывести из себя и не утомить, и не превысить размеры нашей полуторачасовой лекции (не больше, чем вдвое). Кто захочет узнать больше – читайте «Антологию кинизма».

Кинизм – это философия угнетённых. Я не марксист совершенно. Марксисты очень любят всё на свете выводить из социологии, из классов, из социальной природы. Обычно это убого и неплодотворно. Например, назвав Платона «рабовладельческим философом», мы почти ничего не узнаем собственно о мысли Платона и лишь бесконечно удалимся от её несравненой глубины и утончённого содержания. Но вот с кинизмом это как раз уместно.

Напомню вам очевидное, но часто забываемое: вся великая и