Попранная справедливость - Джерри Эхерн

Дверь открыла женщина с оспинками на лице, но тем не менее хорошенькая. Она отбросила рукой волосы и искренне улыбнулась ему.

— Мистер Эшбрук, мы думали, вы уже не придете.

— Я такого не пропущу, — улыбнулся он.

Она приоткрыла дверь шире, и Эшбрук вошел в комнату без окон, где проводились допросы. Она была построена так, чтобы выдержать бомбовый удар. Но если кондиционер, который был вмонтирован прямо в стену и прикрыт бронированными пластинами, отказал бы, а дверь заклинило, они бы все задохнулись.

— Сеньор Ортега де Васкес сегодня весьма разговорчивый, — одними глазами улыбнулся Хьюго Краковски.

— Правда? — улыбнулся Эшбрук. — Это замечательно. Было бы ужасно, если бы мы просто выставили его на улицу и пустили слух о том, как он сдал нам Инносентио Эрнандеса и к тому же рассказал нам все, что знает о наркотических картелях и международном терроризме.

Краковски засмеялся, и девушка тоже. Но Ортега де Васкес молчал.

Медленно, за все эти дни допросов, с тех пор как они привезли его в Израиль, он терял свою наглость и самоуверенность.

— Расскажите мистеру Эшбруку то же, что вы рассказали нам, Эмилиано, — очень любезно сказал Хьюго Краковски. Он посасывал пустую трубку. Капельки пота были видны на шраме почти у самых волос.

— Партию, «Лучшие американцы», лоббистов, которые очень тесно связаны с оппозицией американскому президенту, возглавляет Хорас Элдертон. Я думаю, он входит во «Фронт Освобождения Северной Америки».

Том Эшбрук уселся на один из складных стульчиков, держа в руках свою спортивную куртку. Было тяжело дышать, кондиционер ему почти не помогал.

— Почему вы так думаете?

— Его помощница, сеньорита Нэнси О'Донелл, была любовницей Дмитрия Борзого перед тем как…

— Дмитрий Борзой, — шепотом повторил Эшбрук.

— Эта сеньорита О'Донелл была подружкой Борзого, а потом стала помощницей Элдертона. Может, она спит с ними обоими, а?

Дмитрий Борзой через Нэнси О'Донелл, кто бы она ни была, имел прямую связь с Романом Маковски. Томас Эшбрук почувствовал себя нехорошо.

Глава двадцать первая

Дом выглядел как старое викторианское английское поместье с фотографий, которые она видела в журналах. Плющ, уже увядавший, вился вокруг двери. Рози Шеперд шла между Дэвидом и Лютером Стилом. Машина Стила (за рулем остался Билл Раннингдир) была припаркована на посыпанной гравием площадке возле дома.

Передвигаться стало очень тяжело. Обычные самолеты, конечно, уже не годились, а езда на машине занимала невероятно много времени, потому что приходилось объезжать дорожные посты, которых стало намного больше, и к тому же они постоянно меняли место.

Они пользовались грузовым самолетиком Честера Литла, этого маленького молчаливого человека, который привозил ее и Дэвида в Альбукерке и обратно, когда они ездили туда вместе со Стилом и ввязались в перестрелку с ФОСА во время нападения на конференцию по безопасности. Рози улыбнулась, вспомнив его. Рот у него почти не открывался, но в остальном это был неплохой парень. Дэвид заметил, когда они стали подниматься по ступенькам к двери:

— Жаль, я забыл ту строчку из старинного стихотворения.

— Какую строчку, Дэвид?

— Про розу между двух кустов терновника.

Деревянная дверь с решеткой из маленьких стеклышек открылась перед ними, когда они дошли до верхней ступеньки.

— Меня зовут Честер Уэллс. Я видел ваши фотографии, профессор Холден. А вас я узнал по описанию, которое мне дал Руди Серилья. Вы агент Стил. А эта прекрасная дама в зеленом, наверное, знаменитый детектив Рози Шеперд.

Он был высокий, с густыми, коротко подстриженными и уже седыми волосами. Складки вокруг рта, которые у женщин называются морщинами, подчеркивали характер. Глаза были ясные и голубые.

Рози была одета в зеленое. Это было закрытое платье, с воротником, который напоминал воротник мужской рубашки, и тоненьким матерчатым пояском. Он назвал ее прекрасной, но если бы они знали друг друга ближе, он бы наверняка сказал, что от одного взгляда на нее можно упасть в обморок. Поднявшись на последнюю ступеньку, Дэвид протянул руку.

— Рад познакомиться с вами, мистер Уэллс.

— Я тоже, — кивнул Лютер Стил, в свою очередь протягивая руку.

Рози тоже протянула руку, и он пожал ее, как мужчине, хотя сначала, наверное, собирался поцеловать или что-то, в этом роде. Рози это понравилось.

— Проходите, ребята. Стоя на пороге, можно что-нибудь подхватить, включая простуду.

На солнце еще было тепло, но поздняя осень уже чувствовалась. Он пропустил их в дверь, первой вошла Рози, и запер дверь за ними. Она стянула с себя свой белый свитер, Дэвид помог ей. Под платьем было невозможно носить плечевую кобуру, но ее «Детоникс» лежал в сумочке, которую она не захотела оставлять в прихожей, несмотря на то, что этот Честер Уэллс казался очень приятным человеком.

— В библиотеке кофе и более крепкие напитки на любой вкус. Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы я кое-что нарисовал и ответил на кое-какие вопросы.

— Нам нужно, чтобы вы рассказали нам все, что знаете о «Лесном пансионате», — сказал Лютер Стил, переходя прямо к делу.

— Вы, конечно, понимаете, что это очень важно, чтобы мы знали каждую подробность, которую вы вспомните, — добавил Дэвид.

Уэллс пригласил их в комнату и засмеялся.

— Ну, тогда, в 1944, кормили нас плохо, но, я думаю, с тех пор что-нибудь изменилось. Это случилось тогда, когда я попал в Секретную службу. Хотя тогда я еще не знал, что стал агентом, я думал, что служу в каком-то особом отделе морской разведки. Я попадал туда еще в 1968 и в 1984. Понятия не имею, что там произошло за это время, но расскажу вам то, что помню.

«Кабинет или библиотека, — типично мужская комната», — подумала Рози.

Две стены были отделаны темным, в третьей в основном доминировали большие стеклянные двери, которые, как она думала, открывались во дворик или в сад. В четвертой стене был устроен массивный камин, в котором горел огонь. Возле камина, рядом с темно-коричневым кожаным креслом лежала собака. Пес должен был быть ирландским сеттером, но оказался вполне дружелюбным угольно-черным доберманом. Над камином висело какое-то старинное ружье, было похоже, что оно настоящее, и пороховой рожок. На другой стене коллекция холодного оружия, тоже настоящего на первый взгляд, разнообразные мечи и всевозможные ножи. В комнате стояла кожаная, удобная на вид, мебель. Везде висели книжные полки, некоторые книги лежали на камине. В углу, возле дверей во дворик, стоял бар. Возле кожаного кресла был столик с разнообразными трубками. Когда Честер подошел к креслу, доберман лениво встал, почесался — он был крупнее стандарта для своей породы — и как бы нехотя подошел и лег рядом с хозяином.

— Пожалуйста. Я не настолько назойливый хозяин, чтобы наливать вам. Просто предлагаю. Бар там. Кофе стоит там же.

— Я налью. Что вы хотите? — спросила Рози.

Она вызвалась, потому что подумала, что все ждут этого от нее, раз уж ей не повезло, и она родилась с грудями, а не с яичками.

— Я первый воспользуюсь вашей любезностью, — сказал Уэллс, как она и ожидала.

Рози направилась к бару.

— Что вы будете, мистер Уэллс?

«А что, если он захочет что-нибудь сложное или экзотическое?»

— Пожалуйста, на два пальца виски и три кубика льда.

Это было просто.

— Дэвид?

— Кофе.

— Лютер?

— Кофе.

Ей показалось, что они еще дадут ей чаевые. Рози начала искать стаканы и чашки. Она была не за рулем и к тому же никакой стрельбы до вечера не предвиделось. У хозяина был неплохой вкус. Она решила сделать себе коктейль из кубинского рома с лимоном, как ее учил Том Эшбрук, но лимонов, похоже, не было.

— К черту лимоны.

— Что? — спросил Дэвид.

— Ничего, — очаровательно улыбнулась Рози.

Она слушала, о чем говорили мужчины.

— Профессор, агент Стил, давайте раскроем карты. Я знаю, что президент, вероятно, в «Лесном пансионате». Вам не нужно лгать и говорить, что он не там, или сказать, что он там, и выдать секрет. Я думаю, Роман Маковски планирует что-нибудь против него.

— Лютер, сахар или сливки?

— Мне черный.

Рози уже заранее знала, что он скажет. Она знала, что и Дэвид будет пить черный кофе.

В баре стоял темный ром «Майер» и кока-кола. Она начала смешивать себе коктейль.

— Допустим, вы правы, мистер Уэллс, — сказал Дэвид. — Тогда вы можете себе представить, насколько для нас важна каждая деталь.

В баре, в маленьком холодильнике, Рози нашла лед.

— Время от времени я ездил туда. В сорок четвертом я влюбился в тамошнюю медсестру. Она была похожа на детектива Шеперд, но не такая высокая.

«Неужели я слишком высокая?» — подумала Рози.