Принц фальшивых героев - Владимир Брайт

Маленькая тварь, которая с первого же взгляда вызвала у меня резкую антипатию и вполне оправданные подозрения, с легким присвистом выплюнула порцию ядовитых колючек. С невероятной скоростью рой мини-дротиков устремился навстречу долгожданной свободе, чтобы через доли секунды достигнуть своей цели, вонзившись в наши тела.

Только одна иголка попала мне в шею, но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы мгновенно парализовать все тело. Легкая судорога пробежала волной по мышцам, после чего я застыл неподвижным изваянием, не в силах даже пошевелить пальцем — не говоря о каких-нибудь решительных действиях.

Судя по всему, с Гархом не собирались долго возиться, решив просто устранить с пути. После чего оставалось бы только засунуть меня в подарочный мешок, перевязать его ленточкой — и можно было отправляться получать премиальные. В не защищенные доспехами места моего телохранителя вонзилось больше дюжины отравленных иголок. Думаю, для обычного создания доза была бы смертельной, но мой боевой напарник обычным созданием не был. Уж не знаю, что там у него творилось внутри и каким был его метаболизм, но, во-первых, даже трупный яд в этом организме циркулировал в избытке, а во вторых, у тела не было связи с мозгом через кровь — ведь голова была надежно изолирована от остального тела навороченной, ничем не пробиваемой пленкой, сотворенной чернокнижником Антопцем по фирменному рецепту. Так что какая-то жалкая отрава ничтожного членистоного уродца никак не могла испортить настроение моему жизнерадостному другу. Он продолжал идти вперед и, по своему обыкновению, очень нехорошо улыбаться.

Паукообразный фармацевт, наверное, подумал, что ошибся с дозировкой своего фирменного препарата, так как сразу же вслед за первым последовал второй залп, оказавшийся, однако, столь же безрезультатным. Вероятно, наши противники чересчур понадеялись на своего ядовитого друга, упустив таким образом пару драгоценных мгновений, которые могли серьезно повлиять на развитие событий. Впрочем, если кого и винить в этой ошибке, то только изысканного тореадора.

Как впоследствии оказалось, он был магом экстра-класса. По-настоящему сильным колдуном, способным на очень многое, в том числе и на то, чтобы расплавить тело полусмертного в мгновенной вспышке адского пламени. Но, не догадываясь и даже не подозревая о том, что собой представляет Гарх, он не сделал этого, резонно посчитав, что не стоит затрачивать слишком много энергии, если вполне хватит яда. Как показало дальнейшее, это была самая серьезная ошибка в его жизни.

Однако если бы не этот фатальный просчет, в основном он действовал вполне грамотно, так как был опытным профессионалом.

Невзирая на численное преимущество, тореадор не пренебрег элементарной техникой безопасности, поставив магический барьер, в который и уперся все так же не перестающий улыбаться Гарх.

С точки зрения колдуна, Гарх не представлял никакой опасности: даже если отбросить четырех спутников тореадора и все прочие магические способности, оставив только барьер — даже в этом случае у моего безумного друга не было никаких шансов. Пробить такую преграду могло только очень сильное заклинание, которое было под силу не менее сильному магу, а аура, окружавшая Гарха, наглядно говорила о том, что он может быть кем угодно, но только не асом по магической части. Поэтому следующим шагом со стороны вражеского шамана была попытка превратить противника в кучку пепла и, прихватив меня в качестве законного трофея, отправиться к своим хозяевам.

Колдун, может быть, сделал бы это, но его погубила чрезмерная самонадеянность вкупе с нездоровым чувством юмора.

Упершись в барьер, Гарх сделал шаг назад, вытащил из-за спины арбалет, взвел его и со все той же жуткой гримасой, по-виднмому, означавшей одному ему понятное здоровое веселье, не торопясь, очень тщательно и сосредоточенно прицелился в лицо тореадора.

Как уже было сказано, ни простой арбалет, ни даже магический не могли бы пробить данный барьер. А по виду и ауре колдун определил, что направленное на него оружие — не более чем простая никчемная деревяшка. Поэтому перед тем как нанести решающий удар, он позволил себе досмотреть окончание спектакля. Наверное, ему хотелось увидеть, как глупо и смешно будет выглядеть нападавший, когда после стольких приготовлений арбалетный болт, отброшенный защитной преградой, упадет к его ногам.

Он широко и искренне улыбнулся, как бы приглашая всех присутствующих разделить его радость; при этом на щеках весельчака появились непосредственные, почти детские ямочки.

Вероятно, это и был тот последний штрих, которого не хватало сознанию моего телохранителя. Ой улыбнулся в ответ, после чего сделал первый и единственный в этой битве выстрел.

Дзиньк...

Мягко щелкнув, спустилась пружина арбалета.

Болт, выпущенный с такого ничтожного расстояния, за долю секунды достиг цели и навеки стер с лица великого мага счастливую улыбку. Попутно выбив зубы, пробив череп и наполовину выйдя из затылка.

Бывший красавец, умевший так гармонично и празднично улыбаться, последним, чисто рефлекторным движением вскинул руки вверх, после чего ноги его подкосились, и он очень плавно и неестественно завалился на спину. Тореадор так и не понял, в чем заключалась его ошибка.

Нет, все-таки не зря Антопц предупреждал нас о бережном отношении к артефактам. В самом деле, экземпляры в его коллекции были просто уникальные.

«Один — ноль в нашу пользу»,— не скрывая злорадного торжества, подумал я.

— Враг разбит и деморализован! Еще одна стрела в глаз переростку с кувалдой — и можно считать, что победа в наших руках,— в тон мне отозвался внутренний голос.

Однако оптимизм наш был несколько преждевременным. Даже оставшись без своего некогда белозубого предводителя, команда соперников чувствовала себя вполне уверенно. Вместе со смертью мага исчез и сотворенный им барьер, и теперь исход противостояния должен был решиться при помощи холодного оружия. Но численный перевес все еще оставался на их стороне, поэтому у нападавших не было особых причин для волнения. Они потеряли всего лишь одну боевую единицу. Это событие выглядело скорее нелепым недоразумением, нежели предвестием грядущего поражения, поэтому не вызвало смятения в рядах противника.

Идея со стрелой в глаз была, несомненно, интересной, но времени на перезарядку арбалета уже не было, поэтому Гарх просто отбросил его в сторону и обнажил меч. Охотники за моей головой сделали то же самое.

Дальнейшие события развивались настолько стремительно, что восстановить полную картину происшедшего я смог лишь чуть позже.