Измена. За что ты так со мной (СИ) - Дали Мила

Его лицо отвернуто. Снимок мелкий и не совсем еще понятный.

Мне следовало бы заблокировать профиль Кристины сразу и не мучить свое сердце, однако я все же захожу на ее страничку.

На снимке Тим лежит на нашей кровати с прикрытыми глазами и, похоже, спит. А Кристина легла с ним рядом и сделала селфи. Фото было обновлено час назад…

Значит, Демидов все-таки добрался под крылышко к новой любимой.

В «шапке» профиля у Кристины есть описания ее страницы: публичная личность, я скоро стану мамой ангелочка, любимая девушка самого лучшего мужчины на свете.

Она даже возомнила себя прорицательницей, потому что указала заранее дату их свадьбы. Интересно, а Тим в курсе этого? Или они уже обсуждали дату, просто я не знала?

У соседки даже статус стоит — бесконечно счастлива.

Меня снова затрясло. Нет, так нельзя себя изматывать. Это просто мазохизм.

Закрываю ее страницу и блокирую, чтобы не искуситься и еще раз не заглянуть. Ничего хорошего я там не увижу.

Мне больно и обидно, эти чувства я причинила себе сама, но они позволяют без раздумий открыть сайт Госуслуг и написать заявление о разводе. С моим графиком работы на автомойке я вряд ли смогу явиться в загс. А снова отпрашиваться у Ирины не хочется.

Надеюсь, Тимофей не станет препятствовать. Мы разведемся без суда.

Приходится снова разблокировать мужа и оповестить его сообщением о разводе, попросить тоже написать заявление.

Глава 10

Понедельник

Выходные я безвылазно просидела дома. Тимофей ничего не ответил на сообщение и больше не объявлялся. Я не знаю о его планах и что вообще можно от него ждать.

Сегодня прихожу на работу без опозданий — моя студия ближе, чем квартира Тима, добежать до автомойки можно минут за семь.

— Ох, — манерно вздыхает Ира и закатывает глаза, — Демидова, как всегда, отличилась!

Останавливаюсь в боксе, так и не дойдя до комнаты администратора.

— Я вчера все вещи перестирала, чтобы даже не пахли квартирой моего бывшего мужа, — отвечаю тверже, чем обычно.

Придирки Ирины к моему внешнему виду стали напрягать.

— Ты как не от мира сего! — И оборачивается на мойщиков, ища у них поддержки: — Парни, Демидова перепутала работу с кукольным домиком! — заливисто смеется.

Чувствую, как щеки начинают краснеть. На мне твидовая юбка выше колена светло-розового цвета и пиджак. Белая шелковая блузка. Я сделала макияж, но не кричащий. Кончики распущенных волос слегка завила плойкой.

На Ире коричневые штаны, заправленные в резиновые сапоги. Черная водолазка и красная жилетка, которую коллега деловито называет дресс-кодом. Только почему-то кроме Иры их здесь никто не носит.

— Да нормально она одета! — вдруг отзывается Николай. — Красиво даже. Как женщина.

Ирина корчится и, кажется, смотрит на меня с ненавистью. Я не понимаю причину ее эмоций, ведь каждый сам решает, как ему выглядеть. Если Ира с утра завязывает волосы в дульку, то это ее выбор. Но я же ее не осуждаю, я так же завязывала.

А потом увидела мужа, выходящего из квартиры Кристины. Тогда я была растеряна, во мне кипели разные чувства, и я не сразу смогла себе признаться, что по сравнению с худенькой соседкой в алом халатике я выглядела домашним разношенным башмаком.

И во мне с тех пор что-то переклинило. Не хочется с утра собираться, но я крашусь и укладываю волосы, потому что мне страшно снова превратиться в башмак.

Это потом я заметила, что лоск соседки не такой уж идеальный, когда увидела ее в простой футболке и лосинах. А позже увидела еще и ее грязные тапки. Ее безупречный образ в моей голове испортился, а страх стать башмаком усилился.

Идею Ирины посмеяться надо мной и пошатнуть и без того мою уничтоженную изменой самооценку никто не поддерживает.

Ира злится, но не отступает. Набирает воздуха в легкие, хочет снова что-то сказать, но неожиданно глотает воздух и переводит взгляд чуть в сторону от меня.

— Что стоим, бездельницы? — за моей спиной раздается голос Суворова.

Ирина тут же меняется в лице и улыбается:

— Доброе утро, Захар Олегович!

— Ага, — хрипит он и останавливается рядом со мной. Напрягаюсь до последней клетки своего тела, когда Суворов кончиками пальцев дотрагивается до моей поясницы и слегка барабанит ими. — Пошли со мной.

Он смотрит вдаль, и я не сразу понимаю, кому именно был адресован приказ. Медлю. А Захар, убрав руку, шагает мимо Ирины и на ходу бросает:

— Катя…

Отмираю. Спешу за ним. Будь моя воля, я бы к Суворову вообще не подходила. Но он босс, который платит мне деньги. А они мне теперь жизненно необходимы. Я осталась без мужа. Теперь только я могу о себе позаботиться.

В кабинете Захар бросает на стол ключи от своей машины и падает в кресло.

Я, осторожно прикрыв дверь, стою у порога. Близко подойти к Захару не решаюсь.

Он скользит по мне внимательным взглядом и шумно выдыхает.

— Квартиру сняла?

— Да, — несмело киваю, не убирая ладонь от дверной ручки.

— Хорошо… — задумчиво отвечает и, не сводя с меня глаз, почесывает подбородок. — В ресторан поедем?

Его вопрос сбивает с толку.

— Простите… что?

— В ресторан со мной поедешь? — тверже повторяет он.

Я теряюсь. Он снова вынуждает ему отказать. Я же ясно выразилась в прошлый раз. Или Захар думает, что за выходные что-то могло измениться?

Но сказать ему жестко я все же не решаюсь. Он совсем не из тех, кто терпит отказов. Суворов кажется мне очень страшным в этом плане мужчиной и иногда агрессивным.

— Я не могу, у меня работа, — возражаю тактично.

И беззвучно молюсь, чтобы Суворов понял. Если бы я искренне хотела поехать с ним, то согласилась бы сразу же, не раздумывая. Может быть, еще в ладоши похлопала от восторга.

— Я отпущу тебя раньше. Не переживай, — настаивает на своем.

— Захар Олегович, — шепчу я, опустив взгляд, — я с мужем развожусь, сейчас совсем не то настроение, если честно…

— Так оно у тебя и не изменится. Пока будешь думать о нем, — ухмыляется.

Он замечает, как мне неловко и стыдно об этом говорить, оправдываться. Захар неглупый мужчина, но ему будто нравится так испытывать меня.

Не нахожусь с ответом, но меня спасает…

Ирина. Она открывает дверь, и я вынужденно отхожу в сторону, впуская девушку в кабинет. Суворов мрачнеет.

— Захар Олегович, — щебечет она, — все в порядке?

— Да, — рычит Суворов и взмахивает рукой, говоря мне, — ладно, иди, а ты останься, — приказывает Ирине.

Я облегченно выдыхаю и очень быстро вылетаю из кабинета.

Когда оказываюсь в коридоре, слышу, как щелкнул замок на двери кабинета. И мне вроде бы нужно убраться, но я почему-то задерживаюсь. На цыпочках, чтобы не стучать каблуками, крадусь к двери и прислоняюсь к ней ухом.

— Раздевайся, — в повелительном тоне рычит Суворов.

А я округляю глаза от шока, слыша какие-то шорохи.

— Мне на стол ложиться? — спрашивает Ира.

— Да.

Вскоре я слышу тихие стоны Ирины и отчетливые шлепки тел. Зажимаю ладонью рот и резко отхожу от двери, будто она сейчас под электрическим напряжением. Захар и Ира любовники… Или кто они друг для друга?

Спускаюсь в бокс.

На душе остается грязный осадок.

Если Суворов уже спит с Ирой, то зачем ему я? Мало одной?

У Захара нет обручального кольца, но есть золотая печатка на безымянном пальце. Мне непонятно, женат он или носит ее, чтобы бить в челюсть неугодным людям. А спрашивать у босса о его семейном положении я стесняюсь.

Да и зачем мне знать?

Суворов же может ответить «нет» при любом раскладе. А в паспорт я к нему не полезу. Захар может быть холостяком, а может, его дома ждет законная супруга.

Мужчины — отличные лжецы и манипуляторы.

Я поняла это, когда открылась правда об измене Тимофея. Он крутил роман с соседкой, и при этом никак не выдавал себя. Врал мне прямо в глаза. И если бы я тогда не увидела мужа с соседкой, даже не знаю, насколько далеко бы зашел грязный обман.