Шаг к удаче - Ярослав Коваль

С раннего утра на улицах толклось множество оживленных людей, некоторые были одеты в национальные костюмы, в плащи, расшитые гроздьями рябины или боярышника и пестрыми осенними листьями. Девушки щеголяли огромными венками из листьев и веток, иногда искусственными, иногда настоящими, постепенно вянущими, но всегда очень красивыми. Чувствовалось, что каждый хочет если не одеться поярче, то хотя бы украсить себя. От пестроты толпы рябило в глазах.

Прямо на улицах стояли столы, ломящиеся от домашней выпечки и больших кувшинов с напитками — морсами, соками, компотами, холодными травяными, фруктовыми и ягодными чаями, молочными и яичными коктейлями, а также чем-то, здорово напоминающим сбитень. Большинство горожанок считали своим долгом приготовить хоть что-нибудь эдакое и обязательно угостить этим побольше прохожих.

Пока Илья с друзьями добрался до одной из тех лошадей, где разворачивалась ярмарка, они уже успели наугощаться до отвала. Больше всего юноше понравились пряное хрустящее печенье в виде ракушек и тонкие, похожие на блины лепешки, в которые были завернуты ломтики ветчины, листья салата, кусочки маринованных овощей, и все это обильно полито соусом. Кроме того, он, конечно, оценил и рыбный салат, уложенный в половинки булочек, и пирожки с беконом и луком, и бутерброды с мясом и артишоками.

Санджиф уверенно вел их вперед — чувствовалось, что он уже бывал на подобных праздниках, а может, и именно на этом. На каждой площади обязательно обнаруживалось что-нибудь интересное, даже притом что праздник только-только начинался, и самое главное, конечно, планировалось на послеполуденное время и на вечер. Где-то выступали бродячие труппы, и Илья, читавший о подобных только в книгах, смотрел во все глаза. Представления по большей части были забавные, щедро сдобренные юмором и магией, так что посмотреть было на что.

Свои павильончики и прилавки торговцы ставили где только возможно, лишь бы не мешать проходу. Часть улиц были временно превращены в пешеходные, чтоб разместить всех гуляющих и все палатки. Торговали здесь всем, чем только угодно — любыми ремесленными изделиями, одеждой, обувью, книгами, магическими предметами, редкими животными. Кафе и ресторанчики, развернутые всего на несколько дней, попадались буквально на каждом шагу.

Илья сперва купил Мирним украшение в одной палатке, потом во второй и в третьей — ему не приедалось делать ей подарки. Девушка повеселела, оживилась, стала с интересом поглядывать по сторонам, останавливалась у каждого прилавка и только следила, чтоб не отстать от Санджифа. А тот с увлечением демонстрировал чудеса ярмарки своей новой знакомой. Он попытался купить ей какой-то подарок, но девушка решительно воспротивилась.

— В полдень начнется большое представление на центральной площади, — сказал сын лорда. — Мы сможем занять столик.

— А что там будет?

— О, много чего. Огненные шоу, танцы, выступления магов-иллюзорников, запуск фейерверков. Это будет центральная часть всего празднества.

— Боюсь, тогда нам не светит занять там даже хотя бы уголок асфальта, — с сомнением протянул Илья.

— Если на общих основаниях, то конечно. Но я могу раздобыть для нас места, используя как аргумент свое происхождение.

— Знати везде у нас дорога?

— Да, получается, — немного смущенно улыбнулся Санджиф. — Этим привилегии благородного происхождения не исчерпываются. Но почему бы и нет? Если это облегчает жизнь.

— Да уж… Обожаю блат! Пойдешь с нами, Фёдор?

— Интересно, я что — дурак, от такой возможности отказываться?!

К тому моменту, когда друзья пробились к главной площади, они успели здорово проголодаться. Пространство, заставленное столиками, было тщательно огорожено и охранялось, однако хватило нескольких слов, сказанных Санджифом одному из охранников, как перед ними распахнулась неприметная калиточка, и один из официантов помог им найти свободный столик, принес еще стульев и огромные папки меню.

— Я угощаю, — объявил юноша-аргет.

— Нет, зачем же? — Маша полезла за дебетной карточкой. — У меня есть деньги…

Да брось, к чему эти церемонии? — воскликнул Илья. — Саф же от чистого сердца предлагает, к тому же, поверь, он вполне может позволить себе угостить хоть всю школу, что уж говорить о нас! Но неудобно же…

Кому неудобно? Поверь, всем нам станет неудобно, если ты потребуешь отдельный счёт. Ещё радеть, считать, кто что и сколько съел… Давай сделаем всё, чтоб нам было весело и непринуждённо, идет? Если у Сафа закончатся деньги, мы тут же скинемся по полной программе. А, Саф?

— Это ж сколько вы должны съесть, чтоб у меня закончились деньги? — сдержанно улыбнулся тот. — Думаю, если мы закажем по большому комплексному обеду с десертом на каждого, причём выберем разные, то так будет лучше всего. Можно будет попробовать почти каждое блюдо, которым здесь угощают.

— Отличная идея!.. Смотри-ка, нам не подали карту напитков, а на тот столик принесли!

— Потому что в той карте — алкоголь. Нам алкоголь не принесут. Вот. — Санджиф извлек из-под папок лист плотной бумаги. — Выбирай.

Представление, начавшееся вскоре после того, как им принесли первые закуски, оказалось куда великолепнее и богаче, чем Илья мог себе ожидать. И дело было даже не в обилии магии, которую здесь использовали по ходу представления чуть ли не на каждом шагу, а в той продуманности и синхронности каждой детали шоу, которая и превращала его в настоящее произведение искусства, от которого нельзя оторвать глаз. Юноша не замечал, что и как он ест — он смотрел только в центр площади, где разворачивалось действо.

Здесь ничего не объявляли и не предваряли объяснениями, да даже если бы и захотели, не смогли бы, потому что одно представление логически продолжало следующее, без пауз. Танцы сменял шквал иллюзорного пламени, окутывавший площадь и заставлявший зрителей испуганно отшатываться, вспыхивали и гасли вихри огненных искр, на их месте расцветали огромные цветы, из зарослей которых выступали люди в масках и причудливых костюмах. Миниатюры, которые они разыгрывали, не требовали особого знания языка — выразительность жестов и движений была так велика, что Илья хохотал до слез, не понимая и половины.

От возбуждения, веселья и впечатлений к вечеру он совсем осоловел, словно умудрился все-таки выпить спиртного, хотя это было не так. После обеда, когда главное представление на площади завершилось, а вазочки с десертами были опустошены, ему уже не хотелось развлекаться. Юноша не возражал бы, если б его спутники приняли решение выбираться из Уинхалла и ехать в школу — он отвык от веселья и устал, — однако друзья веселились вовсю, они тащили его вперёд, и поневоле приходилось не отставать.