Смерть в кредит - Джеймс Гриппандо

– В смысле до того, как узнал, что она замужем?

– Начнем сначала.

– Мне казалось, мы близки. Я считал ее близким человеком.

– Вы ее любили?

– Наверное. По крайней мере, после развода я больше ни к кому так не привязывался.

– А теперь что вы к ней чувствуете?

– А что я, по-вашему, должен чувствовать?

– Если бы похититель прислал вам идентичную записку – с требованием заплатить то, чего она стоит, – вы бы повели себя так же, как Салазар?

– Ни в коем случае.

– Вы бы заплатили выкуп?

– Я такого не говорил. Салазар затеял опасную игру. Платить или не платить – его дело, да только Мия может поплатиться жизнью.

– Теперь вы меня понимаете, – сказала Энди. – В подобных ситуациях мы имеем право лишь давать советы. Если ФБР посоветует не платить, а семья заплатит – это их право. А заставлять Салазара, навязывать ему какое-то поведение в переговорах…

– Понятно. Но когда-то надо вмешаться. «Слушай, придурок, хватит играть с человеческой жизнью, ведь пострадает похищенная».

– Вот именно. Поэтому вам необходимо оставаться в деле.

– В каком смысле?

– Мне кажется, Мия вам по-прежнему небезразлична, и Салазар это просек.

– Тогда вы оба ошибаетесь.

– Знаете, я хоть и полицейский, но прежде всего – женщина. И не вешайте мне эту лапшу – чувства всегда иррациональны.

Джек отвел глаза.

– При чем здесь это…

– Мне нужно, чтобы вы доставили первоначальный взнос.

– Даже так?

– Признаюсь, когда я узнала о ваших с Мией отношениях, то была категорически против вашей кандидатуры. Потом Салазар ясно дал мне понять, что агента прикрытия он использовать не разрешит. Поэтому, если вы не согласитесь, я боюсь, что он сам попытается это сделать. Или хуже, пошлет какого-нибудь шестерку, который завалит все дело.

– Наверное, того самого, который «жучков» мне понаставил.

– Не исключено. Нам надо по максимуму переключить на себя это дело. Так будет лучше. Все от этого только выиграют, особенно Мия.

Джек молча допил кофе: он думал.

– Помню, я сидел в вестибюле вашего офиса и видел там Торнтона. Как он горевал… Тогда я сказал себе: жизни не пожалею, чтобы ее спасти. А потом, когда Салазар выкинул финт с проверочным вопросом… Неспроста он это сделал. Или он пытается кого-то уколоть, или хуже: пытается кого-то подставить. Пока непонятно.

– И меня это тревожит. В любом случае надо перехватить у него инициативу. Я бы не стала просить человека с улицы. Вы – другое дело: работали прокурором, в вас есть стержень, желание бороться со злом.

– Наверное. А еще у меня, как у всякого нормального человека, есть чувство самосохранения. Сколько у меня времени на размышления? Когда вам нужен ответ?

– Похититель велел ждать дальнейших распоряжений. Это может случиться в любой день, в любой час.

Джек забарабанил пальцами по столу, взвешивая «за» и «против». Наконец, взглянув на Энди, он сказал:

– Утро вечера мудренее.

В эту ночь ему не дано было уснуть.

Глава 12

Джек отъехал от «Перриконс». Дорога была свободна, и он спокойно добрался до светофора на Майами-авеню. По левую руку возвышался здоровенный приветственный знак с пластиковым дельфином в натуральную величину. В былые времена, не так давно, это была акула. Джеку представилось, что забавно было бы нарядить ее в деловой костюм и вложить в уста фразу: «Вам причинили ущерб?» Очень уместно как дань уважения многочисленным богатым адвокатам, называющим остров своим домом.

Джек нередко задумывался о том, как могла бы повернуться его жизнь, направь он свои профессиональные навыки в «частный сектор». Тут бы и настал конец всем денежным затруднениям. Спалили доисторический «мустанг-кабриолет»? Без проблем: покупаешь два взамен. Брак горит синим пламенем? Не беда: нанимаешь всемогущего адвоката по бракоразводным процессам, отваливаешь тысячу долларов за час – и все! Но Джеку такой образ жизни претил – крутиться с бесконечными жалобами мелочных истцов, в душе жаждая, чтобы в кабинет зашла заплаканная мамаша с парализованным малышом, лишившаяся дома по милости какого-нибудь строительного магната, который решил возвести на территории их деревушки очередной мегакомплекс. Он мечтал бороться за справедливость, защищая ребенка, которого сбил грузовик курьерской службы и которому пьяный врач «Скорой помощи» поставил диагноз «грипп». Бегать на цыпочках перед Уильямом Бейли, чтобы тот порекомендовал его своим важным клиентам, тоже не бог весть какая радость. И если правду говорят, что нет худа без добра, тогда в чудовищном несчастье, постигшем Мию, тоже был свой плюс: оно быстро положило конец борьбе за мнимые привилегии, которые сулила работа на крупную адвокатскую контору.

Джек остановился на красный свет и набрал номер Тео.

– Твой знакомый еще там? – спросил он.

– Что?! – проорал Тео.

– Твой электронщик еще у меня? «Жучков» ищет?

Из трубки доносились смех и громкая музыка.

– Ага, здесь. И еще парочку друзей прихватил. Джек Дэниелс, мистер Баккарди…

«Потрясающе», – подумал Джек.

В это время Тео пробормотал кому-то:

– Отойди, милая, я по телефону разговариваю.

Джек даже спрашивать не стал – пустая трата времени. Просто попрощался и дал отбой. Загорелся зеленый, но Джек не поехал туда, куда собирался. Вместо этого он пересек три полосы и вырулил к въезду на магистраль I-95. Теперь он будет гнать без остановок до самого Палм-Бич.

Пришла пора навестить лучшую подругу Мии.

Джек не был знаком с Эмилией Варналь, зато у него был номер ее сотового телефона. Когда Мия внезапно откладывала свидание или у них срывались планы, она неизменно ссылалась на свою подругу – мол, у бедняжки депрессия после развода. Она не раз звонила Джеку с телефона подруги, чтобы сказать, как сильно по нему скучает. Теперь, глядя на прошлое через призму недавних открытий, Джек понимал, что дело было не в забытом телефоне и не в севшей батарейке. Просто Мия старалась свести к минимуму количество звонков со своего телефона на тот случай, если мужу вздумается заказать распечатку телефонных соединений.

Джек набрал номер Эмили, которая, судя по звукам, находилась на каком-то банкете. И хотя время было не самое подходящее, Джек настоял на встрече.

– Нам необходимо поговорить, – сказал он. – Речь идет о похищении. Дело не терпит отлагательств.

Похоже, эти аргументы на нее повлияли.

– Я в отеле «Брейкерс», – сказала она. – Попробую улучить минутку и спуститься в вестибюль. Там можно спокойно пообщаться.

– К девяти буду, – ответил Джек.

Отель «Брейкерс» – местная достопримечательность Палм-Бич, удачно отреставрированная архитектурная жемчужина с патиной истории, роскоши и смака жизни. Внушительные башни, декоративная каменная кладка, железные балконы наводят на воспоминание об итальянском Ренессансе. У парадного входа – вереница черных лимузинов. Джек припарковал автомобиль и вошел в вестибюль следом за группой светских персон, шествовавших с таким видом, будто они только что скупили бутик «Шанель» на Уорт-авеню. Он уже начал комплексовать по поводу внешнего вида, явившись на встречу в синих джинсах и футболке – едва ли приемлемой одежде даже для «Перриконс». Джек твердил себе, что и в повседневных нарядах есть свой шик, и все-таки его не оставляло ощущение, что на него все смотрят.

– Джек? – послышался женский голос.

Свайтек обернулся и сразу же понял, что перед ним Эмилия. Она оказалась в точности такой, какой он ее себе и представлял. Не столь сногсшибательна, как Мия, но и в ней было что-то утонченное. Бриллиантово-изумрудное ожерелье на шее наводило на мысль о том, что после развода она внакладе не осталась.

Они прошли к шикарному дивану, устроившись в уютном уголке у камина. Эмили присела на самый край – не для того, чтобы ловить каждое слово собеседника. Ей было явно не по себе в черном шелковом платье – прежде чем столь опрометчиво в него втискиваться, не помешало бы пару недель посидеть на диете. Собеседники обменялись стандартными любезностями – приятно познакомиться, жаль, что при столь печальных обстоятельствах, – и Джек завел разговор о Мие.

– Фэбээровцы попросили меня помочь, – начал он. – Я не вправе вдаваться в подробности, но знайте, что дело чрезвычайной важности и мне необходимо принять решение, прежде чем во все это ввязываться.

– И поэтому вы позвонили мне?

– Да, – ответил он, решая, с чего лучше начать. – Может, это не имеет никакого значения, но мне вдруг захотелось узнать. – Он бросил на нее взгляд, который говорил сам за себя.

– Мия вас любила, – мягко и искренне произнесла собеседница. – Да вы и сами знаете, правда?

– Я знаю только, что она меня обманула.

Эмилия поставила бокал с недопитым шампанским на мраморную столешницу.