Вино поцелуев - Вайолет Уинспир

Глава 3

Они гуляли по саду, и огромная дуга воды, просвеченная насквозь солнцем, сверкала брызгами на фоне зеленых кипарисов, спускающихся каскадами зарослей бугенвиллеи и цветущих деревьев, пахнущих лавром и лимоном.

Мужчина, чьей невестой она была в глазах окружающих, шагал с ней рядом — он шел упругими шагами, с хорошей выправкой, и солнце ярко блестело в его начищенных сапогах. Он показывал ей разные цветы и растения, и она невольно испытывала радостное удивление от их восхитительного изобилия и от тысячи пряных ароматов, которые кружили ей голову и возбуждали чувства, как вино.

Глаза у нее сияли; ее глубоко трогала окружающая красота. Никогда в жизни Лиза не видела, как жимолость карабкается по ветвям кипариса, не видела гвоздик всех мыслимых цветов и оттенков, поля фиалок, спускающиеся к ручью, который поил водой весь сад. О, это был больше чем сад! Он простирался в стороны, как небольшой парк, где в течение многих, многих лет каждая новая владелица замка сажала свои любимые растения. Наконец все они сплелись, смешались в один сплошной цветной узорчатый ковер.

Граф вдруг остановился на дорожке и указал ей на одно растение: это была цветная крапивка, по-испански «маха мухер». Он предупредил, чтобы она не дотрагивалась до этой «злючки», как она очень красноречиво называлась, не щадящей никого, кто до нее дотронется, больно жалящей и оставляющей воспаленный след.

— Жгучую крапиву привезла одна из моих прабабушек из Бразилии, со своей родины, — рассказывал он. — Говорят, она сама была на нее похожа, на вид веселая и живая, но с таким характером, что с ее языка буквально лился яд. Как видите, не все невесты в замке Маркос-Рейес были такими неженками, как моя мать.

— А вы пошли в свою бабушку? — сухо спросила Лиза.

Его взгляд вспыхнул при этих словах, и он повернулся к ней. Лиза отвела глаза в сторону, следя за полетом бабочки, порхающей над огромным кустом красных роз. Она спускалась все ниже и ниже, почти касаясь шипов.

— О боже! — Лиза поднесла руку ко рту. — Надеюсь, она не уколется!

— К сожалению, такие вещи иногда случаются в саду Эль-Сефарин, — сказал он многозначительным тоном. — Этот сад похож на саму жизнь, с шипами, которые колются, с крапивой, которая жжется, и с камнями, о которые спотыкаешься каждый раз, когда слишком засмотришься на небо, на его синеву. Всех нас терзает, так или иначе, тигр жизни.

Они оставили позади розовые заросли и вышли к небольшому патио, устроенному в глубине сада. Широкие плитки пола блестели на солнце. Там стояли каменные скамьи, нагретые солнцем. В центре возвышалось скульптурное изваяние, изображавшее четыре времени года, — четыре женские головки глядели в разные стороны. Одно из этих странных каменных лиц смотрело прямо на Лизу. И вдруг из его полуоткрытых губ вылез огромный паук. Она невольно вскрикнула и отпрянула назад, наткнувшись на графа. Когда она почувствовала, как он обнял ее за плечи, дрожь прошла по ее телу, — дрожь, вызванная не только огромным мохнатым пауком.

— Вам здесь не нравится? — сказал он у нее над головой, прижимая ее плечи к своей груди.

Она чувствовала спиной твердость его сильного гибкого тела, тепло его пальцев и, оглядываясь, решила, что даже хорошо, что она была не одна, когда набрела на это патио. Здесь царила мрачная таинственная атмосфера, словно витал чей-то дух. Какие-то воспоминания, чье-то отчаяние, свидетелями которого были четыре каменных головы.

— Я так и думал, что вы почувствуете зловещую ауру этого места, — сказал он. — Здесь та бразильянка покончила с собой — она отравилась, когда ее мужу стало известно, что у нее были любовные отношения с его братом. В те времена в Испании женское целомудрие высоко ценилось мужчинами. Считалось, что жена должна быть ангелом чистоты, и если муж обнаруживал измену, закон не запрещал ему лишить неверную супругу жизни. Но Лаурита была слишком гордой женщиной, слишком страстной и своенравной, чтобы терпеть наказание, а возможно, и смерть от рук мужа. Поэтому она пришла сюда и умерла молча, гордо, в сумерках летней ночи, оставив в наследство своим потомкам страстный и гордый нрав, а также протест против браков без любви. Кто знает, сеньорита, возможно, я пошел в нее.

Пока он все это рассказывал, Лизе показалось, что на его губах мелькала ироничная усмешка, а в точеных чертах бронзового лица затаилась глубокая страсть. Она подумала, что он родился на земле еще более горячей и безжалостной, чем сама Испания.

— Считалось, что Лаурита ведет род от принцессы племени инков и испанского конкистадора. У нас в замке висит ее портрет, выполненный незадолго до того, как она с варварским мужеством ее племени лишила себя жизни. Кожа у нее была тонкая и белая, как фарфор, волосы черные до синевы, длинные загнутые ресницы и миндалевидные поразительные глаза. Блестящие волосы она заплетала в косы, так что ее хрупкая шейка, казалось, переломится под их тяжестью. Она была прекрасна, но так и не нашла своего счастья, поэтому сделалась злой. По-моему, она завела любовника в поисках утешения, другой причины я не нахожу. До сих пор здесь, в этом воздухе, чувствуется присутствие Лауриты. Ее страдания о несбывшемся, девические мечты о любви так и не воплотились в жизнь, потому что ее передали в руки мужчины, которого она не успела узнать, прежде чем стать его женой. Она сделалась во всех смыслах злючкой, но мне кажется, всему виной ее несчастливый брак. О, сколько таких несчастных невест в Испании решалось на бунт? Часто, слишком часто девушку выдавали за человека намного старше ее, забирая прямо из монастыря или со школьной скамьи. Она не знала ухаживаний молодых людей ее возраста, а между тем должна была стать верной и любящей женой человеку, которого совершенно не знает. Мне представляется, что Лаурита часто приходила посидеть в это патио, хотя моя мать избегала этого места. Ля Соледад — так ее звали. Как видите, сеньорита, история заключения браков в нашей семье была не слишком счастливой, поэтому я не позволю еще одной юной девушке стать нелюбимой невестой.

С этими словами он повернул Лизу к себе лицом.

— Ну что, мы с вами кое-что узнали друг о друге? Теперь вы понимаете, почему я решил воспользоваться нашей нежданной встречей. Я просто не мог вас отпустить, чтобы вы заблудились где-нибудь в испанской глубинке, в то время как вы очень подходили на роль моей невесты и могли быть представлены в этом качестве бабушке, с тем чтобы спасти и меня и Ану, а также сына, который появится у меня в будущем. Я не хочу, чтобы у него были такие же печальные глаза, как у той, которую прозвали Соледад — Печальная. Возможно, будь мы в Англии, такой ситуации не возникло бы, но мы в Испании, где люди гордые и с сильными страстями. Как я вам говорил, в обмен на вашу помощь я дам вам все, что пожелаете. Новую машину… новый гардероб…