Любимая - Джейн Фэйзер

— Так удобнее, — коротко ответила она, подбирая поводья. — Я всегда здесь так езжу, и никто не обращает на это внимания. Всего хорошего, лорд Стоунридж.

От такой манеры ездить верхом будущую графиню тоже придется отучить. Покачав головой, он уселся на свою лошадь и поехал следом за Тео. Такое уж выпало ему счастье, что единственной дочерью леди Белмонт, на которой он мог жениться, оказалась эта строптивая молодая ведьмочка, которая питала к нему явное отвращение… Может быть, имеет смысл попробовать уговорить леди Белмонт передумать и дать ему возможность попытать счастья с Клариссой.

Нет! С Тео справиться гораздо сложнее, но тем славнее будет победа над столь неординарной личностью. К тому же ее знания и опыт в управлении имением были поистине бесценным капиталом.

Граф пустил свою лошадь в галоп и поравнялся с Тео, когда она выезжала из деревни и поворачивала к вершине скалы, высившейся над Лалуорт-Коув.

— Одно слово, кузина.

— Почему вы не можете оставить меня в покое? — воскликнула Тео.

Граф поджал губы.

— Было бы гораздо лучше для всех, если бы вы примирились с неизбежным, — проговорил он с тщательно дозированной суровостью. — Хотите вы или нет, но мы будем соседями. А вы ведете себя как избалованная девочка-подросток, которую надо как следует высечь, чтобы научить хорошим манерам.

— Я приняла неизбежное, но не желаю поощрять вас. Вы же, кажется, нарочно дразните меня, повсюду преследуете, заставляете говорить ужасные вещи… а я вовсе этого не хочу.

В ее голосе звучало такое отчаяние, что граф не мог не смягчиться. Положив руку ей на плечо, он улыбнулся и попытался ее успокоить.

— Я вам верю, Тео, и вовсе не намерен провоцировать вас на всякие глупости. Но мне хотелось бы поближе познакомиться с вами, а вы всячески мне в этом препятствуете.

Акула! Тео увернулась от него и пришпорила свою кобылу, направив ее по узенькой тропке, спускающейся со скалы к маленькой бухточке. Кобыла уверенно ступала по крутому склону и, видно, хорошо знала дорогу. Сильвестр следовал за Тео, сдерживая свою лошадь.

Тео слышала за собой стук копыт и действительно чувствовала себя дичью, на которую ведется охота. Очевидно, настало время показать этому Джилбрайту свой характер.

Кобыла достигла ровного места, Тео спешилась и завязала поводья на шее лошади, поджидая, когда подъедет граф.

Она отбросила шляпу в сторону и расстегнула жакет. Все это она проделывала с нарочитой медлительностью.

— Прекрасно, милорд. Раз вы не хотите оставить меня в покое, как я прошу, вызываю вас на дуэль. Деремся до трех падений.

Тео сбросила жакет и бесстрашно уставилась на Сильвестра. Выражение лица графа было непроницаемо. Он молча слез со своей лошади.

Тео широко расставила ноги и встала лицом к противнику. Затем подняла руки и завязала косы узлом на затылке. При этом грудь ее поднялась, и на мгновение сквозь тонкую рубашку стали видны темные соски.

— До трех падений, милорд. И если я выиграю, вы больше близко ко мне не подойдете. Согласны? Граф тоже скинул сюртук и закатал рукава.

— Разумеется, — спокойно ответил он. — Но если я выиграю, ты будешь со мной настолько любезна, насколько я этого захочу.

Это могло означать только одно. Тео в упор уставилась на графа, но при воспоминании о его поцелуях в груди у нее сладко защемило.

Она судорожно сглотнула и, казалось, впервые рассмотрела его мощную мускулатуру. Господи, какой же он большой! Только круглый дурак может надеяться, что справится с ним… Конечно, такая возможность есть, но абсолютно никакой уверенности. А если она проиграет, то целиком будет в его власти.

А его поцелуи… Боже праведный! Умом она ненавидела этого человека, а тело… тело жаждало объятий.

— Да пропадите вы пропадом, граф Стоунридж! — Тео повернулась и вскочила в седло.

Граф стоял и смотрел, как она направила лошадь прямо в закипающие у берега волны. Он покачал головой, в равной степени будучи удивленным и раздраженным. Ну и жизнь у него будет с женой, которая предпочитает выяснять отношения в кулачном бою!

Сильвестр нагнулся, чтобы поднять ее жакет и свой сюртук, стряхнул с них песок и положил на плоский выступ скалы. Затем он уселся рядом, вытянул ноги и сощурился от солнца, когда смотрел, как его строптивая кузина пустила кобылу в сумасшедший галоп вдоль берега.

Когда она направила лошадь к входу в бухточку, граф резко выпрямился. Не собирается же она пуститься в море? Сильвестр даже привстал, чтобы закричать ей, но тут увидел, как Тео достигла песчаной косы футах в двенадцати от берега и, окруженная сверкающим ореолом мелких брызг, двинулась вдоль косы легкой рысью.

— Отчаянная цыганка! — Он снова уселся на камень, закрыв глаза, подставил лицо солнцу и стал ожидать возвращения Тео.

Она скакала до тех пор, пока ее раздражение не улетучилось. Лошадь под ней бежала с видимым удовольствием, весело резвясь на мелководье. Морские волны ритмично набегали на песок, но здесь, в защищенной от ветра бухточке, поверхность моря была гладкой, как зеркало, и солнце жгло затылок и спину юной всадницы.

Тео обернулась и посмотрела на берег. Сильвестр Джилбрайт все еще был там, и его поза ясно говорила о том, что он никуда не торопится. Не будет же она до бесконечности скакать по бухточке!

Повернув кобылу, Тео вернулась на берег. Костюм ее промок до пояса, в сапожках хлюпала вода, а рубашка прилипла к вспотевшей спине. Шпильки где-то потерялись, и косы рассыпались по плечам.

Тео подъехала к тому месту, где полулежал граф, откинувшись на сложенные за затылком руки.

— Вы отвратительны, я вас ненавижу, — заявила Тео.

— Неужели?

Граф открыл глаза и лениво покосился на Тео.

— Может быть, вы будете любезны вернуть мне жакет? — ледяным тоном проговорила она.

Сильвестр покачал головой:

— Подойдите и возьмите сами, цыганочка.

— Будьте вы прокляты!

Она повернула лошадь и поскакала прочь.

— Она начала повторяться, — пробормотал граф, усаживаясь на лошадь и направляясь вслед за Тео. Расстояние между ними быстро сокращалось, несмотря на то что Тео пригнулась к шее своей кобылы и всячески подгоняла ее. Но ее лошадь выдохлась, и Тео бросила попытки вырваться вперед. Она отпустила поводья и дала своей лошади возможность скакать, как ей вздумается.

Тем временем граф поравнялся с Тео. Она искоса взглянула на него и, к крайнему своему удивлению и неудовольствию, обнаружила, что он смеется. Тео заметила блеск в его глазах, а на губах многозначительную ухмылку. Она снова пришпорила свою лошадь в отчаянной попытке оторваться от графа.

Сильвестр взял в зубы поводья своей лошади, наклонился и легко снял Тео с седла. К его удивлению, сделать это при ее посадке оказалось нетрудно. Затем он остановил ее лошадь и пристроил свою пленницу на седле перед собой.