Тень власти - Поль Бертрам

Я мысленно отметил это обстоятельство. Оно было чрезвычайно важно для меня.

– Но отец Балестер знал меня хорошо, – продолжала шпионка. – Он знал, что на меня можно положиться. Узнав, что я здесь, он сейчас же послал за мной.

– Ну а вы, ван Линден? – обратился я к молодой женщине.

– Я не хотела, чтобы меня вносили в список. Я, конечно, и без того не могла бы отказать в своих услугах, когда в них есть надобность. Но могли быть случаи, когда я предпочитала бы остаться в стороне.

Странно было слышать такой гордый ответ от подобной личности, и я не знал, как его понимать.

– Хорошо. Начинайте ваш рассказ с самого начала. Достопочтенный отец прислал за вами?

– Да, ваше превосходительство, – отвечала ван Линден. – Достопочтенный отец…

– Он сначала прислал за мной, – перебила старуха.

– Совершенно верно. Досказывайте, а я могу подождать, – не без презрения отвечала ван Линден.

– Ах, вы можете подождать, – со злобой заворчала старая ведьма. – Ты думаешь, что твои действия так важны, что потеряют в цене, если тебе придется подождать. Но я работала не хуже тебя, а даже, может быть, и лучше.

Ван Линден не отвечала.

– Кто нашел жабу в фонтане, подле которого прошла эта дама? Кто созвал народ и показал ему эту жабу?

И старуха пустилась перечислять свои подвиги, победоносно кивая. Ван Линден отодвинулась от нее с видом отвращения, как будто ее дыхание заражало ее.

– Почему ты не отвечаешь? – с гневом продолжала старуха. – Ведь это ты подговорила Катерину сказать, что она не верит в это? Разве я этого не знаю? Да, и его превосходительству это известно, – яростно махнула она рукой. – Но это нехорошо. Ты не одолеешь меня таким путем. Кто следил за домом этой дамы, пока оттуда не вышел на рассвете человек в черном одеянии? А кто нашел отпечаток ноги на полу в ее комнате? Все этому поверили.

Она говорила быстро и громко, раздраженная молчанием ван Линден. Теперь она остановилась, чтобы перевести дыхание. Я молча смотрел на нее и ждал продолжения.

– А кто разузнал, что ребенок Магдалины Брауер заболел, после того как эта дама дотронулась до него? А ты что сделала? Ты пришла на другой день и видела только, что ребенок умер. Вот и все. Молода еще, лучше занимайся своими рыжими волосами. А дело буду делать я. Вот его превосходительство сам разберется во всем.

И вдруг, как бы вспомнив, что положение дел с утра сильно изменилось и что она открыла уж слишком много, старая мегера заговорила:

– Ваше превосходительство, отец Балестер сказал мне, что эта дама виновна. Он, конечно, знал, что говорил, а я простая бедная женщина. Если ваше превосходительство находите, что эта дама не виновна, – продолжала она с хитрой улыбкой, отчего ее беззубый рот стал еще противнее, – то я буду всем говорить, что это действительно так. Все будут ко мне прислушиваться, а я уж знаю, как сказать.

– Не сообщите ли мне чего-нибудь о человеке в черном одеянии, который, по вашим словам, вышел на рассвете из дома этой дамы, а также относительно следов ног в ее комнате?

– Я, ваше превосходительство, передаю только то, что мне говорил достопочтенный отец. Тогда было очень темно, и возможно, что я ошиблась. Может быть, кот вымазался в камине, следы были не очень явственны. Поэтому я прошу ваше превосходительство извинить меня, я разумею в том случае, если вы подозреваете еще что-нибудь и хотите иметь доказательства…

– Я посмотрю, – отвечал я. – А вы что скажете, Анна ван Линден?

Ван Линден, слушая наш разговор, как-то странно молчала. Потом она бросила нам – мне и Бригитте – презрительную улыбку.

– Я полагаю, что ваше превосходительство достаточно уже осведомлены обо всем, – спокойно отвечала она.

– Хорошо, – сказал я. – Благодарю вас за доставленные мне сведения. Позвольте спросить, сколько вам заплатил отец Балестер? Я тоже должен вас отблагодарить за причиненное беспокойство, и мне бы не хотелось отставать от него.

– Он дал мне пять золотых флоринов, – сказала Бригитта. – Но он обещал дать еще.

– А вам, Анна ван Линден?

– Кажется, шесть, ваше превосходительство, – небрежно сказала она, как будто бы это для нее было совсем не важно.

– Ты получила больше за свою физиономию, вот и все, – прохрипела старуха.

– Я сам думаю, что Анна ван Линден заслужила большего. Ибо вы только отравили колодезь, отчего ребенок заболел, а она убила его, когда он вздумал было поправляться.

Бригитта с изумлением уставилась на меня. Анна только улыбалась какой-то загадочной улыбкой.

– Ваше превосходительство, ребенок… – начала было Бригитта, но вдруг остановилась.

– Вы хотите сказать, что ребенок умер от какой-нибудь случайности? Пусть будет так, и я напрасно обвинил вас? Нет сомнения, наиболее трудная часть дела сделана вами.

– Я никогда не говорила, что я…

Она опять остановилась, как будто чувствуя инстинктивное отвращение ко всяким объяснениям.

Я вынул из кармана несколько монет и стал считать их. Потом я опять положил их в карман и сказал:

– Вы, конечно, должны знать, как все это случилось. Я принимал вас за ловких женщин, которые не станут заниматься пустяками. Ясно, что всякий, кто доставит сведения о том или другом событии, поступит лучше и заработает больше, чем тот, кто только его увидит и пройдет мимо.

С этими словами я опять вынул деньги, но уже не все.

Старуха с минуту смотрела на них. Жадность и хитрость явственно отражались на ее лице. Потом она сказала:

– Дайте мне все эти деньги, ваше превосходительство. Все это устроили мы.

– То есть вы хотите сказать, что бросили жабу в колодезь и сделали ребенка больным? И устроили так, что в комнате этой дамы оказались следы ног?

– Да. Поверьте, ваше превосходительство, ребенку не было бы никакого вреда…

– Пока вы не убили его, Анна ван Линден? Она едва заметно пожала плечами и возразила:

– Я только прекратила его мучения. Бригитта права, он никогда бы не поправился.

– Хорошо, я конечно, не сконфужу вас таким ничтожным вознаграждением.

И с этими словами я удвоил количество денег. Бригитта двинулась было вперед, чтобы схватить деньги, но я жестом остановил ее.

– Подождите минуту. Я попрошу вас подписать вот эту бумагу, которая может доказать, что все это дело затеяно инквизитором и что все было подстроено по его приказанию. Вот и все. Согласны вы подписать?

Ей это было не очень приятно.

– Прошу извинения. Как вам известно, церковь… Вы могущественный вельможа, а я бедная женщина. И инквизитор…

– Если он когда-либо вздумает упрекнуть вас в этом, – я не думаю, впрочем, чтобы ему пришла в голову такая мысль, – то вы можете сказать, что я принудил вас к этому. А я могу это подтвердить, когда вам угодно.