Осуждённые грешники (ЛП) - Сомма Скетчер

косяку, на его лице написано недоумение. — Ты могла бы сказать мне, что это место заняли сквоттеры5, и я бы тебе поверил. Я и забыл, как здесь… паршиво.

Я смеюсь и качаю головой. Когда алкоголизм овладел моими родителями, наш городской дом начал гнить. Обои с цветочным рисунком поблекли, а гранитные кухонные столы потеряли свой блеск, как бы часто я ни мыла их. Я делала всё, что могла, используя краденые чистящие средства и немного антижира Elbow Grease, но отмыть ковер в гостиной от маминой рвоты можно определенное количество раз, прежде чем он приобретет стойкий запах, который нельзя будет вывести. И через некоторое количество попыток я достигла своего предела и меня перестало это заботить.

После того как их застрелили, в течение следующих пяти лет я переезжала из одной приемной семьи в другую, живя в пустых комнатах, предназначенных для случайных гостей, а не для осиротевших подростков. В день, когда мне исполнилось восемнадцать лет, мне позвонил адвокат. Между рюмками водки и бессвязными спорами мои родители не успели составить завещание, но, видимо, у них хватило ума положить деньги на оффшорный банковский счет, когда я достигну совершеннолетия. Это была полная чушь, но я не стала копать глубже, потому что там было достаточно денег, чтобы я смогла купить эту квартиру. Я пробыла здесь всего несколько месяцев, после чего собрала свои вещи и уехала на Greyhound6 на новые пастбища. Я следовала за яркими огнями от одного побережья к другому, пока не оказалась в Атлантик-Сити. В моей однокомнатной квартире была такая плесень, от которой по утрам горят легкие, так что я даже рада вернуться домой.

Взгляд Мэтта следует за мной, пока я пересекаю комнату и провожу рукой по стеклянному обеденному столу, придвинутому к дальней стене. Я отодвигаю занавеску и смотрю на мощеную улицу внизу. Напротив находится пекарня, а если прижаться носом к стеклу и посмотреть направо, то можно различить красные пластиковые столики закусочной.

В этом и заключается особенность Дьявольской Ямы. Тут ничего никогда не меняется.

— Что привело тебя обратно в город?

Я слегка напряглась. По правде говоря, когда я собрала всю свою жизнь в чемодан и покинула Атлантик-Сити, возвращение на побережье было последним, о чем я думала. Я не думала об этом до тех пор, пока не выпрыгнула из автобуса, который довез меня до Портленда. Дрожа под автобусным навесом и не зная, куда податься дальше, я ввела запрос в Google «Самые тихие города Западного побережья». Дяволськая Яма была под номером три в туристическом блоге Венди Вандерласт7. По совпадению, менее чем через тридцать минут в Бухту Дьявола отправлялся автобус, и стоимость билета равнялась как раз той мелочи, которая была у меня в карманах.

Вот такая удача и подвела итог моей жизни.

— Соскучилась по потрясающей погоде, — сухо отвечаю я.

Он засмеялся.

— Да? Ты уже нашла работу?

Это мое следующее препятствие: найти работу в Дьявольской Яме. Это будет почти невозможно, потому что в маленьком городке все есть по одному. Один продуктовый магазин, одна закусочная, одна пиццерия. Создается впечатление, что люди, работающие в этих заведениях, держатся за свою работу дорогой ценой, и единственное, когда появляется вакансия — это когда кто-то умирает или уходит на пенсию.

— Нет, но если ты узнаешь, что кто-то увольняется, дайте мне знать?

— Я уверен, что в Бухте найдется миллион баров и ресторанов, в которых будет…

Я прервала его, твердо и быстро.

— Я хочу работать здесь, поэтому я ищу только в Дьявольской Яме.

Никакой Бухты, никакой Лощины. Было бы слишком заманчиво засунуть руки в глубокие карманы, а я стараюсь этого больше не делать.

Я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть подозрение, промелькнувшее во взгляде Мэтта. Он открывает рот, несомненно, со шквалом вопросов на языке, но я успеваю раньше него.

— Спасибо, что помог мне с вещами. Может быть, встретимся на выходных, если ты не будешь занят?

Намек, который даже идиот не смог бы пропустить. Он отталкивается от дверного косяка и делает два шага назад, в тень коридора.

— Конечно, я тебя оставлю, — он останавливается у входной двери. — У тебя есть какие-нибудь планы на завтра?

— Зависит от того, что ты собираешься предложить.

— Свадьба. Бесплатная еда, бесплатное спиртное и хорошее времяпрепровождение. Что скажешь?

Я нахмурилась.

— У кого свадьба?

— Помнишь Рори Картер?

Я застонала. Не потому, что Рори мне не нравится — совсем наоборот. Она одна из самых милых девушек на Побережье. Она училась в единственной другой школе в Дьявольской Яме, а также работала в ночную смену в закусочной в конце улицы. Каждый раз, когда я заходила к ней, она давала мне дополнительную порцию жареной картошки или горячий шоколад за счет заведения, и я составляла ей компанию, пока она убирала со столов и проверяла запасы. Возможно, она была добра ко мне только потому, что мои родители погибли, но все же она была для меня самым близким другом.

Нет. Я застонала, потому что Рори — моя ровесница, а это значит, что я уже в том возрасте, когда люди разбираются в своем дерьме.

Я же, напротив, очень далек от того, чтобы разобраться в своем.

— За кого она выходит замуж? Я его знаю?

Мэтт задумчиво покачал головой.

— Нет, не думаю, что ты его знаешь. Ну, что скажешь? Хочешь быть моей парой на свадьбе?

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки и обдумываю услышанное. Думаю, было бы неплохо увидеть старые лица, да и подходящее платье наверняка пылится у меня в шкафу. Кроме того, может быть, я встречу кого-нибудь, кто возьмет меня на работу.

— Я согласна, но только если ты не будешь называть меня своей девушкой.

— Не буду, потому что ты моя напарница в деле, чтобы заполучить другую.

— Что ж? Ты хочешь, чтобы я пела ей дифирамбы в уборной?

— Нет, я хочу, чтобы ты смотрела на меня, как будто влюблена в меня, и делала вид, что смеешься над моими шутками. Потом, когда она поймет, как я сексуально выгляжу в смокинге, ты должна будешь пропасть из моего поля зрения.

Я смотрю на него в недоумении.

— И раньше это срабатывало?

Он подмигивает мне.

— Не знаю, никогда не пробовал. Я заеду за тобой в два часа дня.

Он выбегает из моей квартиры, оставляя меня только с моими мыслями и шумным жужжанием отопительного прибора.

Душ. После почти трех дней, проведенных в вонючих автобусах, пахнущих как ходячая, говорящая пепельница, мысль о душе — это рай,