Время – река - Мэри Элис Монро

Она отбросила шнур за спину. Потом она постаралась перекинуть его вперед, но почувствовала, что что-то мешает. Оглянувшись через плечо, она проследила взглядом за шнуром и увидела, что тот зацепился за ветку нависшего над водой дерева. Маленькая коричневая мушка свисала с яркой зеленой листвы, которой она недавно любовалась.

– Не-е-е-ет, – застонала она и потянула шнур. Кончик удочки изогнулся, но мушка не сдвинулась с места.

– Осторожнее с кончиком удочки, – сказала Белла, затем она тихо засмеялась и подошла к дереву. Подтянувшись на цыпочках, она рывком дернула ветку вниз и, наклонив ее, отцепила наживку. Маленькая коричневая мушка отпрыгнула назад, все еще вися на ветке. – Ладно, пусть победа останется за деревом.

– Я безнадежна.

– Нет, ты – новичок. – Белла взяла удилище и начала наматывать шнур на катушку.

Мия расстроилась и была готова зашвырнуть удочку в реку.

– У других женщины из оздоровительного центра был талант.

– Понимаешь, это не соревнование. Прислушайся к себе.

– Не могла бы ты приехать снова и дать мне еще один урок?

Белла вздохнула и нахмурилась:

– Я хотела поговорить с тобой об этом. Помнишь, я говорила тебе, что собираюсь в Шотландию? Ну, так я уезжаю через несколько недель и проведу там бо́льшую часть лета. Поэтому я сейчас очень занята и пытаюсь устроить свои дела. Я хотела бы до отъезда дать тебе еще один урок, но не могу этого обещать. Эй, не смотри так мрачно. Я привезла все это снаряжение, чтобы ты потренировалась сама.

– Я не знаю, что с этим делать.

– Да нет, ты знаешь. Ты обучалась азам в моем центре. Теперь тебе нужно просто тренироваться, быть терпеливой и уверенной в себе. И единственный способ достичь этого – ходить на реку. Найди местного проводника, если захочешь попробовать на других реках и ручьях.

– Мне не нужен другой проводник, – раздраженно сказала Мия. – Ты – самая лучшая.

– Что ж, спасибо, но поблизости действительно можно найти отличного проводника. И знаешь, не стоит полагаться только на него. Главное – это встать с дивана, выйти на улицу и пойти к воде. – Белла обняла ее за плечи, а потом по-сестрински встряхнула: – С тобой все будет отлично. А, Мия? Не скучай.

Мия вернулась в хижину, взяла рыболовные снасти и аккуратно поставила их в чулан. Забродные штаны повисли на вешалке, как манекен. Она слышала, что одни приноравливаются к рыбалке нахлыстом, а другие – нет. Она боялась, что относится ко второй категории.

«Может быть, я просто не создана для этого», – разочарованно подумала Мия, закрывая дверь чулана.

Она механически готовила себе еду на маленькой кухне, оставаясь спокойной и безразличной и размышляя о том, как она будет жить здесь в горах без Беллы, когда та так далеко, что до нее не докричаться. Мысль о том, что она, к счастью, не стала покупать много продуктов, засела у нее в голове и пустила корни, побуждая вернуться домой. Жареный цыпленок был похож на скелет в пластмассовом контейнере. Она нарезала на кусочки засохшего цыпленка, помидор, остатки лука. Положив кусок хлеба в новый гриль-тостер, купленный в городе, она толкнула вниз рычаг. Тишину разорвал громкий треск, и посыпались искры. Потом погас свет.

Открыв рот, Мия в изумлении уставилась на тонкое кольцо дыма, выходящего из розетки. На стене образовалось темное пятно. «Этого не могло произойти», – думала она, открывая холодильник. Он тоже не работал. Она проклинала себя, а в ее голове вихрем проносились разные вопросы. Она не имела понятия, что делать. Повинуясь внезапному порыву, она выглянула в окно, но Белла давно уехала. Мия стояла посреди комнаты, чувствуя себя совершенно беспомощной.

Она была умной женщиной. Но в колледже она не изучала азов электротехники. Ей показалось, что перегорела пробка, но она не знала, как ее заменить. Она даже не знала, где располагается чертов электрический щит.

Ночь наступила быстро. Мия чувствовала, как паника, похожая на сову, ухающую с растущего поблизости дерева, подогревает ее страхи. Она поспешно начала закрывать окна, зашторивая их и запирая на щеколды. Как только она закончила, хижина погрузилась во тьму. Она спотыкалась в темноте, пытаясь отыскать фонарик, купленный в хозяйственном магазине Кларка, и с облегчением вздохнула, когда узкий луч света пронзил темноту. Она поспешно развела огонь, положив в камин оставшиеся дрова, ощущая, как при мягком свете камина паника отступает. Придвинув одно из кресел-качалок ближе к огню, она раскачивалась в нем, пока ужинала растаявшим шоколадным мороженым.

Глядя на пламя, Мия не могла припомнить случая, когда она была такой одинокой. Ей хотелось плакать. Она пережила столько мучений за последний год только для того, чтобы потерпеть поражение от гриль-тостера. Когда-нибудь она расскажет эту историю на вечеринке, и все, включая ее саму, рассмеются. Но сейчас ее действительно можно было пожалеть. Дело было не в том, что она не знала, как справиться с хозяйственными проблемами. С неполадками в электричестве не смогла бы справиться ни одна ее подруга. Внезапно Мия осознала, что неспособна позаботиться о себе. В глухомани – и даже в городе – она всегда рассчитывала на то, что о ней кто-то позаботится. Здесь же, в горах, ей нужно было рассчитывать только на себя.

Отложив в сторону мороженое, она подошла к книжному шкафу. Книги всегда успокаивали ее. Узкий луч фонарика прошелся по заголовкам. Пробуждение[13] и Своя комната[14], прочитала она, надеясь, что ее вдохновят великие писательницы-феминистки. До сих пор ей так и не удалось освободиться от иллюзий, а Вулф вдохновляла лишь на то, чтобы набить карманы камнями и отправиться на самое глубокое место реки.

Она перевела луч света на другую полку. «Более безопасная, с учетом моего душевного состояния, тематика», – подумала Мия. Она вытащила шесть книг. Это были очень тяжелые книги, покрытые толстым слоем пыли. Сморщив нос, она крепко прижимала тяжелые тома к груди, чтобы не уронить. Стараясь их удержать, Мия выронила фонарик. Она повернулась, чтобы взять его в руки. Луч света осветил заднюю стенку книжного шкафа.

На пыльной полке остались светлые полосы там, где стояли книги, но слева за книгами, у самой стены, примостился покрытый пылью том. Она положила на стол стопку вынутых книг о рыбалке нахлыстом, с любопытством вернулась к шкафу и поднесла фонарик поближе, чтобы получше рассмотреть. Тонкий том в кожаном переплете был втиснут за рядом книг. Пытаясь его вытащить, Мия обнаружила, что он прилип к полке. Она сдвинула другие книги и легонько дернула его, стараясь не порвать. Вытащив книгу, она подошла с ней к камину. Мягкая темно-синяя кожа блестела в розоватом свете. Мия ладонью смахнула пыль с обложки. Золотыми буквами в окружении венка из листьев аканта было написано КУ.

– Кейт Уоткинс, – прошептала Мия.

Она поудобнее устроилась с книгой в кресле-качалке, положив ее на колени. Страницы как будто слиплись, вероятно, за долгие годы, пока книга стояла зажатой в шкафу. С большой осторожностью она открыла ее.

Страницы были тонкими, как крылья бабочки. Затаив дыхание, Мия изучала строчки, написанные синими чернилами четким, аккуратным почерком. Это напоминало детскую тетрадь по чистописанию.

12 июня 1912 г.

Дорогой Дневник!

У Мии перехватило дыхание. Это был дневник юной Кейт Уоткинс!

Она вернулась в кресло и уставилась на тонкий томик в своей руке. Она не решалась начать читать. Правда, это были всего лишь невинные детские записки, при этом почти столетней давности. Какой от них вред? Разве в библиотеках не хранят старинные экземпляры подобного рода? Между тем она ощутимо почувствовала присутствие Кейт Уоткинс в хижине. Может быть, она, как гость, совершает преступление? Ведь дневник хранит чьи-то сокровенные мысли.

Страницы дневника как будто ожили. Мия почувствовала, как по рукам побежали мурашки, хотя окна были закрыты. Она сказала себе, что ведет себя по-детски, как девочка, писавшая эти строки, но, вспомнив сплетни о том, что в хижине водятся привидения, придвинула кресло чуть ближе к камину. Снова взглянув на дневник, она что-то заметила в его середине. Перелистав страницы, она нашла фотографию. На коричневатом снимке были изображены мужчина и девушка. Они стояли на улице, у реки. При ближайшем рассмотрении пейзаж напоминал озерцо за хижиной. Мужчина был одет в костюм-тройку и держал в руке удочку, деревянный подсачек и рыбину впечатляющих размеров. Его поза, так же как и улыбка, казалась расслабленной. Он был похож на человека, совершенно довольного тем, как прошел день.

Мия внимательнее присмотрелась к стоявшей рядом с ним девушке. Она была уже не подростком, но еще не сформировалась. На ней была темная старомодная юбка, из-под которой виднелись высокие ботинки на пуговичках, и белая блуза с широким, спадавшим на плечи воротником. Длинные, блестящие темные волосы были туго зачесаны и завязаны огромным бантом, как было принято у девушек в начале века. Девушка стояла прямо, гордо держа в руках удочку, которая была выше, чем она сама. Она была красивой девушкой, хотя и необычной. Но в ее глазах читалось нечто такое – ум и остроумие, – что создавало вокруг нее ауру не ребенка, а женщины. Она словно смотрела прямо на Мию с фотографии – из другого времени, – а на ее губах играла легкая улыбка, как будто она думала: «Я знаю, кто ты и чего ты хочешь».