Секс АНДЭ! - Елена Ровинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наверное, она бы рассказала подробнее, но Лерка уже шла к двери и я последовала ее примеру. Злая, как три собаки, связанных вместе. Работа, мать его!
Мне он за все лето, вообще ни разу не улыбнулся.
Ни разу.
II. Грош и Елена.
Тичер была у девок. Пила валерьянку и толкала обвинительный спич.
– Она меня совершенно ни в грош не ставит! «Тыкает», поучает, а я, между прочим, в Корее не первый раз. А как она матерится!
– Позвоните Дмитрию Сергеевичу, – посоветовала я.
Наша многострадальная наставница закатила глаза и глубоко вздохнула:
– Он не берет трубку!.. Ну ничего, зайки, придется вам потерпеть!
– Что значит НАМ? – вопросила Лерка.
– Я лично хочу вернуться домой! – заявила она. – Не девочка уже по столам бегать! Раз мы не танцуем шоу…
– Моментик! – вскинулась Оля. – А мы? А что с нами будет?! Мы, вообще-то, тоже собирались танцевать шоу!
Тичер вздохнула, но как-то испуганно и поспешила вновь сменить тему.
6.09.99 г.
I. Уайт-блонд один тэйбл.
Как-то так вчера получилось, что мы с Леной сидели за одним тэйблом. У нее были длинные белые волосы, цвета льна. Светлее моих, но гости так сурово не придирались. Назвали нас обеих уайт-блонд и заказали петь в караоке.
Это было куда приятнее, чем сидеть с моими праведными подругами, или Тичером, которая говорила, будто бы ей всего лишь двадцать четыре года. Стоило нам оказаться в «руме», как Лена мигом отбросила свое чванство и распустила чары. Совсем, как моя маман. Я, которая девятнадцать лет наблюдала эти метаморфозы, бросилась повторять.
Конечно, я не была настолько красива, как моя мать, но и Лена не была тоже. Тем не менее, она вела себя, как маман и у нее получалось. Я мигом подстроилась, включилась в игру: заговорила сладко, засюсюкала, словно девочка. Захлопала ресницами… Гости потеплели глазами и принялись открывать кошельки.
Лена слегка удивилась, но вовсе не растерялась.
– Не надо с ними говорить на твоем «оксфордском», – шепнула она. – Говори так, чтобы они тебя поняли. Они сюда пришли развлекаться и, если повезет, облапать смазливую агащи. Будь ласковее, а лапать не позволяй. Тогда они придут к тебе снова.
– Толку-то, – насупилась я, вспомнив, как мои подруги доказывали друг другу и мне, что лучше умрут, чем станут заниматься тем, ради чего приехали. Развлекать мужиков.
Такое чувство, что у нас тут саннимы не источники заработка, а какие-то буржуины, которых нужно наказывать за то, что они – буржуины. Нет бы, сидеть всем вместе, улыбаясь и нежно глядя в глаза. Как Тичер. Подливать им бухло, слушать их пение и хлопать, как будто перед тобой Канг Та и Сунг Хун дуэтом поют.
– Толку-то? – возмутилась Лена. – Деньги, тебе, значит, не нужны?!
Я покраснела, перепугавшись до смерти. Я так недавно получила права принимать решения, что еще не была уверена в правильности того, что я принимаю.
– Нужны…
– То-то же! – наставительно подытожила Лена.
И тут вслух решив, что мы с ней подружимся, принялась за мною «присматривать».
II. Красивая женщина средних лет.
Лерка была у девок: я-то с Ольгой еще окончательно не помирилась после поездки на море, поэтому, после обеда Лена зашла ко мне и осталась. Учила жизни, расспрашивала о том, о сем и рассказывала о некой красивой женщине, «в возрасте», которая все лето бьет к Кану клинья.
Я морщилась: красивая женщина, кажется, всякий стыд пропила! Пожимала плечами:
– Может, из первой плеяды его проституток? Мне-то откуда знать?..
– Ты ведь, вроде бы, с ним амуры крутишь.
– Кто тебе такую чушь рассказал?!
Леночка не ответила: к нам ворвалась Елена. Бешено вращая глазами, она оглядела комнату и вдруг заорала:
– Почему ты до сих пор не накрашена?!!
– В кондейке накрашусь, – проблеяла я.
Елена не успокоилась. Когда ей хочется крови, она так просто не отступает. Даже то, что у нас полчаса свободного времени, она не считала веским доводом. Швырнула мне косметичку и приказала краситься прямо сейчас. При ней.
Будь со мною кто-то из наших, я бы накрасилась. Но рядом сидела Лена и тупо, как неизвестный науке вид, наблюдала беснующегося Тичера.
– Лен, ты в своем уме? – поинтересовалась она
У Тичерины стал такой вид, что мне захотелось накапать тетушке валерьянки. Или, вообще, мышьяку. Чтобы она уж точно утихомирилась.
– Красься, – прошелестела Тичер.
И я вскипела. Кто ты такая, мать твою? Сука злобная! Я встала, уперлась руками в бока. Сузила глаза, совсем, как моя родительница, когда собиралась дать отпор бабке и сделала шаг вперед.
– Я сказала, что я накрашусь в кондейке. Не надо со мною так разговаривать!..
Тичер отступила, но не сдалась.
– Ну, я тебе это еще припомню! – пообещала она.
III. Все равны, но некоторые все равно равнее.
После работы, как всегда, сидели, рядом с «Фэмили Март» за пластиковым столиком, как в уличных кафе и ждали, пока парнишка за прилавком разогреет все полуфабрикаты, которые мы вознамерились слопать на сон грядущий.
Даже не разговаривали. Просто молчали и смотрели на небо.
Оно здесь какое-то необычное. Не темно-синее и чистое, как у нас, а желто-фиолетовое с примесью темно-серого. Звезд не видно. Какое-то оно «низкое». Падает на голову, навевая депрессию и тоску.
В телефонной будке через дорогу бесновалась Елена.
– Что значит, «мы все равны»?! Я старшая, а она мне абсолютно не подчиняется! Я хочу, чтобы ты убрал ее из моей команды!..
Я оторвала пластиковую пленку от обжигающе горячего контейнера с пловом и принюхалась. После первого обеда в чуфалке, собачье мясо мерещится мне повсюду.
В рисе с овощами и мясом, в мантах и даже в гамбургерах. А поскольку я делюсь своими открытиями с подругами, мне уже не раз угрожали.
– По-моему, тут Бобик, – бесстрашно сказала я, чтобы их позлить. – Вот это, красное, похоже на кусочек ошейника.
– Лина!!! – воскликнули они.
– Что? – спросила я.
– Заткнись, ради бо-о-ога! – сказала Оля и кивнула на телефонную будку с Тичером.
Леночка говорила, что кто-то из девок, сравнив Кана с богом, придумал шутку, что все мы мол, под Богом ходим. То бишь, под Каном. Ольга неспроста сейчас об этом заговорила.
Тичер грохнула трубку на рычаг и, вся в слезах, помчалась к мотелю. Я облегченно выдохнула: кажется, на этот раз пронесло.
– На все воля божья, – сказала Ольга и сложила ладони. – Я бы ему дала… А вы?
Лера оскорбленно скрипнула стулом, Леночка мечтательно закусила губу, Криста улыбнулась, Альбина хмыкнула. Я пожала плечами:
– Только, если мистер Чжон разрешит мне спать с корейским бойфрендом.
И все рассмеялись.
7.09.99 г.
I. Итальянец и дежа-вю.
Когда раздавали пиали, я встретила какого-то итальянца.
Мама, какой мужик! Он так на меня посмотрел, что у меня чуть сердце не лопнуло.
Не то, чтобы он – сверхкрасивый. Обычный: квадратный подбородок, орлиный нос и черные, чуть волнистые волосы до подбородка, лет тридцать… Он сек-су-аль-ный!!! Чем-то напомнил мне Диму в
