Хроника Третьего Кризиса - Сергей Мусаниф

— И эти способы законны? — поинтересовалась Ди.

— В какой-то степени…

То, что мы находились здесь, уже было незаконно. Конечно, с точки зрения дзайбацу.

Вообще-то я был лучшего мнения об их службе безопасности. Сколько еще времени потребуется этим олухам, чтобы вычислить, что двое бродящих по парку людей не являются вышедшими подышать воздухом лаборантами, а проникли на территорию, ни у кого не спросив разрешения?

В ответ на невысказанный вопрос соседнее дерево ощетинилось оружейными стволами, и из-за него вывалилась добрая дюжина охранников. Выстроившись полукругом, они наставили на нас свои пушки.

Я и бровью не повел, но это неудивительно, учитывая, сколько раз на меня наставляли оружие и сколько раз из этого оружия стреляли. А вот хладнокровная реакция молодой и очень талантливой журналистки меня сильно удивила и заставила еще раз задуматься о ее истинном статусе.

— Руки вверх! — скомандовал начальник группы. Сплошной комок мышц и рефлексов. Еще бы пару граммов мозгов, и можно записывать парня в сержанты ВКС. — Кто вы такие и откуда взялись?

— Спокойнее, — сказал я, и не подумав выполнить приказ. — Мы не враги.

— Отвечать на вопрос. И поднять руки!

— И не мечтай, — сказал я. — Не хочу ставить тебя в еще более неловкое положение, приятель, ты и так уже держишь на мушке представителя исполнительной власти Лиги. Укокошь меня, и твоих нанимателей ждет такой скандал, после которого тебе даже мусорную свалку охранять не позволят.

— Да ну? — спросил он уже менее уверенно. — И кто вы такие?

— Гвардия, приятель.

Если бы за каждое удивленное при моем представлении лицо мне давали по десять акций Кубаяши, то я давно бы стал держателем контрольного пакета. А парню из охраны будто кирпич в морду бросили, так его перекосило.

— Хр, — сказал он. — Опустите винтовки, ребята.

Ребята неохотно подчинились.

— Что вы хотите?

— Поболтать с кем-нибудь из совета директоров.

— Боюсь, решение подобных вопросов лежит вне моей компетенции.

— Тогда приведи кого-нибудь с более широкими полномочиями, — сказал я. — Я согласен подождать.

— Но вам нельзя здесь находиться, — возразил он.

— Да? Если ты не заметил, то я уже здесь нахожусь, и несколько лишних минут уже ничего не изменят. А у тебя будет дополнительный повод поторапливаться.

— Гм. Я оставлю вам своих людей. Для охраны.

Он имел в виду охрану отнюдь не для нас. Скорее, охранять собирались от нас.

— Я сам могу позаботиться о своей спутнице, — заметил я. — Но так и быть, охраняйте.

Он рысцой удалился за деревья, на ходу срывая с пояса коммуникатор. Предстоящий разговор явно не был предназначен для наших ушей.

Оставшиеся ребята со скучающим видом разбрелись по окрестностям, делая вид, что их интересует все, что угодно, только не наши скромные персоны, хотя я чувствовал на себе подозрительные взгляды.

— Я всегда считала, что для охраны Кубаяши использует киборгов, — заметила Ди.

— Только не в святая святых, — сказал я. — Здесь работает исключительно человеческий персонал. То ли клиентов не хотят распугивать, то ли самим эти киборги надоели…

Она замолкла, а я принялся напевать похабные песенки. Я уже давно заметил, что пение, в особенности мое, заставляет людей поторапливаться. Ха-ха.

В это время к нам подкатил маленький кар на воздушной подушке, и из него, ослепительно улыбаясь, выскочил парень в ледовом костюме. Глаз у меня наметан, и я определил в нем пресс-секретаря, причем не самого высшего разряда.

Расторопность служащих частных корпораций достойна восхищения. Несмотря на то, что парню наверняка пришлось преодолеть расстояние, равное трем высотам полета стандартного скиммера, он появился на месте событий минут через пять после ухода охранника. Интересно, предпочел ли тот принести новости о ЧП в собственном клюве или таки доверил их системам связи?

— Здравствуйте, господа, — возопил прибывший, целуя руку Ди и пожимая мою. — Чем могу быть вам полезен?

Если судить по его обращению, мы с Ди могли быть парой монархов с одного из Окраинных Миров, прибывших для заключения пожизненного контракта с корпорацией.

— Э… — попыталась сказать Ди.

— Ничем, — опередил ее я, бросив на журналистку предостерегающий взгляд.

— Как так? — искренне удивился парень и убежденно добавил: — Не может быть.

— Может, — заверил я. — Вот вы, например, кто?

— Специалист по связям с общественностью.

— Я так и думал. Могу вас заверить, что наобщался со специалистами по связям с общественностью столько, что уже могу писать для них речи. И кроме того, мы — не общественность.

Настал его черед произносить невразумительные фразы. Однако он был слишком хорошо вышколен, чтобы просто мычать.

— Я уверен, что смогу помочь вам, господа. Устроить вам небольшую экскурсию по нашим производствам? Вас интересует сборка многофункциональных сельскохозяйственных комбайнов? Или производство компьютеров сорок пятого поколения?

— Устройте мне небольшую экскурсию до кабинета исполнительного директора, — сказал я. — И все будет в ажуре.

— Боюсь, господа, что это невозможно. График работы руководящих сотрудников настолько загружен, что никто из них не может позволить себе принимать посетителей, не договорившихся о встрече заблаговременно. Причем лет за десять.

И понеслось. Еще минут пять он выдавал заготовленную речь о неустанно трудящихся руководителях его родной корпорации, денно и нощно пекущихся о благе общественности и работающих на дело мира и процветания человечества в целом. Красивая речь, не хотелось, чтобы она пропала даром.

Я дал ему оттарабанить заготовленную тираду до конца, а потом прибег к средству убеждения номер два.

— И если мне устроят небольшую экскурсию, которую я заказывал, — сказал я, невинно улыбаясь, — то я постараюсь забыть о незаконном обороте биологических культур на Авалоне и черных рынках оружия в пределах Пола и Хайпорта.

Средство убеждения номер два — это шантаж. Действует почти безотказно. Лучше него может быть только средство убеждения номер один.

Нейробластер.

— Ничего не слышал о том, что вы говорите, — рефлекторно отреагировал тип.

Отрицание — лучшая политика.

— Совет Лиги тоже ничего об этом не слышал, — сказал я. — Но это не значит, что ему будет неинтересно, когда он все-таки услышит. Когда будете говорить с дзайбацу, можете меня процитировать.

— Я… постараюсь, господа, — замялся он. — Но вы же понимаете, что гарантировать ничего нельзя.

— Понимаю, — сказал я. — И постарайтесь побыстрее, амиго.

Однако парень явно не собирался оставлять нас в парке.

— Прошу вас, — сказал он, жестом приглашая нас в свое средство передвижения.

Мы втиснулись. По дороге он пытался еще что-то сказать, но я демонстративно отвернулся и нарочито громко заговорил с Ди.

— Удивительно, как похоже функционирование разных структур, — сказал я. — Можешь мне не поверить, но когда мы с Шо Такаги намылились на встречу с якудзой, тоже пришлось пройти несколько инстанций, прежде чем получили аудиенцию на самом верху.

— Неужели? — Интерес в голосе Дианы был неподдельным.

— Зуб даю, — схохмил я, вспомнив последовавшую за аудиенцией стычку.

У дзайбацу я как раз собирался выяснить, с какого боку в том деле вообще оказались киборги и кого они ждали на том складе.

Специалист по связям с общественностью высадил нас в пустынном помещении с зеркальными стенами. Я не сомневался, что зеркала с другой стороны проницаемы и мы находимся под неусыпным наблюдением, если не под прицелом службы безопасности.

Минут через двадцать парнишка вернулся. Судя по бледному виду, ему пришлось здорово постараться, чтобы убедить руководство фирмы всерьез отнестись к нашему присутствию.

— Такихиро Танака, — сказал он с такой интонацией, в которой хотел выразить одновременно свое благоговение перед великим человеком и презрение к нам, простым смертным, решившимся оторвать небожителя от трудов праведных, — примет вас в своем кабинете. Следуйте за мной.

— Я и не сомневался, что нас примут, — сказал я.

Со служащими такого ранга следует вести себя как можно наглее, чтобы они быстрее начали извиняться. Покажи им слабину, дай хоть намек на то, что ты принимаешь этих клоунов всерьез, и тебе вовек не выбраться из паутины бессмысленных проволочек.

Силовой лифт поднял нас на орбиту, оставив поверхность планеты далеко под нашими ногами. Кем бы ни был этот Танака, он занимал в дзайбацу не самое последнее место, обладая кабинетом почти на самом верху.

Специалист по связям с общественностью ввел нас в кабинет и удалился, не сказав ни слова. То, что произойдет дальше, явно не предназначалось для его глаз и ушей.