Рассказы - Алексей Толкачев

— Делаем, делаем понемногу, — кивнул китаец и, встав из-за стола, направился в угол. Порывшись там в куче коробок, нашел нужную, вернулся и вручил ее Михаилу. — Две тысячи давайте.

— А проверить можно?

— Немного можно и проверить.

Хозяин извлек изделие из коробки. Ни сама игрушка, ни упаковка на вид нисколько не отличались от французского оригинала. А вот собственная китайская разработка — пульт управления — выглядела уже менее солидно. Но все работало: моторчик жужжал, винт вращался, руль поворачивался, дистанционно выполняя команды джойстика.

— А гарантия какая-нибудь есть на нее?

— Гарантии нет. Сломается — просто приходите, поменяем. Да что вам гарантия? Цена-то небольшая. Две тысячи — разве деньги?

— Кому как.

— Когда французы нам лицензию дадут, тогда будет и гарантия. Но тогда и цена поднимется до французской.

— А они собираются дать вам лицензию?

— Никуда не денутся. Мы же все равно делаем. По качеству догоняем оригинал. По функциональности превзошли. Цена у нас ниже. Французам придется нас лицензировать и единую цену диктовать, иначе они конкуренцию проиграют. Ну что, берете?

— Беру.

— Вот и правильно. Будут проблемы — поменяю. Я тут постоянно. А насчет лицензии, это известное дело. Это у нас так со всеми оригинальными производителями бывает. Вот, смотрите. — Китаец снял с полки жестяную коробку из-под зеленого чая и высыпал из нее на стол кучу одинаковых магнитофонных кассет. Одинаковых, да не совсем. Изделия заметно отличались друг от друга качеством штамповки корпусов, качеством бумажных наклеек и надписей на них. — Устаревшая техника, — пояснил хозяин лавки. — А еще недавно большой бизнес был. Фабрика у нас в Харбине работала. Подделывались под известную японскую фирму. Сначала совсем дрянь получалась. — Китаец выбрал из кучи кассет экземпляр, который, казалось, сейчас рассыплется прямо у него в руках. — Здесь и звук-то на пленку практически не записывался. Ну а потом мало-мало научились. Стали получше делать. Потом еще лучше. А когда с оригиналом сравнялись, — хозяин ткнул пальцем в другой экземпляр на столе, — японцы перепугались и быстренько выдали нам лицензию. А мы пошли дальше и сделали уже лучше оригинала. Но эту серию нам японцы запретили. Но мы все равно выпустили партию, чисто для внутреннего рынка. В Китае разошлась. На внутреннем рынке нам сам кот не брат.

Михаил протянул китайцу деньги.

— Еще что-нибудь не желаете приобрести? — спросил тот. — Есть разные электронные игры, недорого. Стрелялки, бродилки, эмуляторы мира…

Михаил поглядел на устройства, выставленные в ряд на полке. На экране одного из них мелькали человеческие фигуры в серых плащах с капюшонами. На заднем плане возвышалось здание готического собора, над входом в который было написано: «ММХ». На другом экране происходило нечто похожее, только вместо людей в плащах там шатались какие-то зомби, вместо храма высились руины городского здания, на стене которого красовалось граффити, выполненное красной краской: «R0i0». На третьем экране видно было здание с большими буквами на крыше: «САВЕЛОВСКИЙ ВОКЗАЛ». Над входом зелеными лампочками высвечивались цифры: «2010». А под ними почему-то силуэт елки. У людей, суетившихся у входа, на лицах были марлевые маски. Словом, композиции на всех экранах объединяла некая общая мизансцена. На самом последнем экране картина была реалистичная: Дубнинский терминал с аргоновыми цифрами «2010» над входом. И люди с серебряными семиконечными звездами на щеках.

— А это вот, — Михаил показал на последний экран. — На тему реального мира, что ли?

— Это? А… Да нет, это не эмулятор, — ответил китаец, — это просто монитор. На него изображение с видеокамеры идет. А камера напротив входа на терминал установлена. И это мониторы, — показал хозяин на остальные устройства. — Только разные предыдущие версии. Плохие. Искажения большие. Поверх видеоэффекты даются для маскировки брака. Но толку мало. Прямо скажем, дрянь техника. Да и этот-то, последний, тоже дрянь…

— Смешно, когда со стороны смотришь на всю эту суету, — сказал Михаил, глядя на горожан, мельтешащих на экране. — Снуют все туда-сюда, как муравьи прямо.

— Спешат, спешат. Все куда-то спешат, — ответил китаец. — Кто в Новый год скорее хочет, кто на электричке уехать норовит… Вот и я думаю, что людям на месте не сидится? Чем им на месте не хорошо?

— Говорят, там хорошо, где нас нет…

— А вот в Китае на этот счет иначе говорят. У нас притча такая есть. Однажды Бог решил попутешествовать и отправился в Корею. Там люди на улице поймали его, приняв за обычного ангела, зажарили и съели. И Бога не стало. А когда он родился вновь, вместе с ним родилась заповедь: «Не спеши туда, где тебя нет. Подумай, вдруг тебя там действительно нет?»

— Глубокого смысла не понял, — улыбнулся Михаил, — но вывод ясен: у всех свои проблемы.

— Так вы как раз и поняли самый глубокий смысл! — обрадовался китаец. — Здесь у всех постоянно проблемы. Соответственно, в этой жизни нет никаких гарантий. Хотя, с другой стороны, и цена этой жизни… Да, в общем, проблемы — известный глюк этого мира.

— Глюк?

— Ну, в смысле баг. Короче говоря, здесь проблемы — это норма. А проблемы — постоянно, так что мир нормальный.

— Да уж, нормальный… — вздохнул Михаил. — Чем такой нормальный, лучше бы какой-нибудь оригинальный, где проблем нет.

— Да, в оригинальном так, — согласился китаец. — Оригинал без проблем работает… Эй, что с вами?

Михаил застыл, уставившись на последний монитор. На нем было видно, как у входа на терминал стоит, изучая расписание электричек, он же, Михаил! В этой же одежде. Со звездой на щеке. В руке коробка с изображением подводной лодки.

— Это… С камеры? — пробормотал Михаил.

— С камеры, с камеры, — засуетился китаец, нажал какую-то кнопку под столом, и изображение погасло. — Только искажения сильные. Я же говорю, дрянь техника! Делаем понемногу, доводим до ума, но пока — дрянь. Ну, если больше ничего покупать не будете, разрешите пожелать вам счастья в Новом году! А мне, с вашего позволения, работать надо. Всего хорошего!

Михаил ушел. Китаец некоторое время посидел в задумчивости, а потом проворчал себе под нос:

— Оригинальный мир… Оригинальный мир… Делаем мало-мало. Сделаем и оригинальный…

Одна из досок в стене халабуды слегка отодвинулась в сторону, и в помещение заглянула собачья морда.

Хозяин лавки почесал в затылке.

— Сделаем и получше, чем у оригинального производителя…

Пес строго тявкнул.

Китаец вздрогнул, обернулся.

— Ну, это чисто для внутреннего рынка! — поспешно добавил он.

Апрельскою тропой

— Здравствуйте, дорогие товарищи телезрители! Прежде всего, от имени коллектива редакции нашей программы я поздравляю вас с Днем Начала Веселой Жизни! Только что мы, как и все граждане нашего Отечества, посмотрели праздничный парад на Красной площади и в очередной раз преисполнились гордости за высокую смехотворность нашей армии. В этот святой для всех нас день нам, конечно, тоже хочется смеяться, шутить и устраивать веселые розыгрыши. Но, увы, мы себе этого позволить не можем. Ведь наша передача посвящена вопросам науки и от юмора, к сожалению, далека… Сегодня мы расскажем вам о сенсационных разработках отечественных ученых в области планирования семьи. У нас в гостях директор научно-исследовательского института экспериментальной гинекологии, профессор Петр Наумович Сайбель…

— Стоп. Давай еще раз.

— Что такое?

— Доктор медицинских наук.

— Е-мое… Извиняюсь.

— Да бог с ним, пусть бы дальше говорил.

— Это не «бог с ним». Только самые полные титулы! Все должно выглядеть как можно солиднее.

— У нас в гостях директор научно-исследовательского института экспериментальной гинекологии, доктор медицинских наук, профессор Петр Наумович Сайбель. Здравствуйте, Петр Наумович.

— Здравствуйте.

— Стоп! У кого дыхание в микрофон лезет? Алло, звук!

— У Петра Наумовича.

— Поправьте ему петличку… Работаем!

— Здравствуйте, Петр Наумович!

— Добрый… вечер.

— Стоп! Какой вечер? Передача выходит в одиннадцать утра!

— Виноват, сам не знаю, как вырвалось!

— Давайте еще раз.

— Здравствуйте, Петр Наумович!

— Здравствуйте.

— А скажите все-таки лучше: «Добрый день». Чтоб не было «здравствуйте-здравствуйте»… Работаем!

— Здравствуйте, Петр Наумович…

«Так мы до ночи доработаем,» — с тревогой подумала Вероника. Съемки первоапрельского выпуска научно-популярной передачи «Невозможное возможно» катастрофически затягивались. А какие были замечательные планы на сегодня! Пашка выходит в ночную смену. Он сотрудник метрополитена, и у них ночь накануне первого апреля всегда самое горячее время в году. Ведь за одну эту ночь столько всего надо сделать, чтобы в праздник шуток и розыгрышей метро выглядело подобающим образом! Чего стоит одна только замена на дверях всех вагонов надписи «НЕ ПРИСЛОНЯТЬСЯ» на «ПРИСЛОНЯЙТЕСЬ, ПОЖАЛУЙСТА». А перестановка скульптур на станции Площадь Революции… Словом, ночью Пашке работать, а сегодня днем он свободен. Съемки же в Останкино, как наивно рассчитывала Вероника, закончатся к обеду. Мама вернется с работы только в семь, значит, полдня квартира в их с Пашкой распоряжении. А у них уже больше недели не было «личной жизни»…