Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А… тогда что же это?
– Вот именно, герр Дёниц, что? Или кто? Вам рассказать, о чем говорят экипажи нашей арктической эскадры? Что передают нам уполномоченные от СД, в каждой команде присутствующие. Так вот, в этих мнениях, поверьте, очень мало материализма! А моральный дух упал ниже нуля. Мы просто не понимаем, с чем имеем дело, и это страшнее всего! А русские творят в море все, что хотят, а фюрер, которому, слава богу, про все это не доложили, требует от флота самой активной деятельности! И что нам делать, герр Дёниц?
– Вам, герр рейхсфюрер?
– Нам, именно нам. Я говорил вам, и повторяю – гнев фюрера, который обрушится на мою голову, неминуемо погубит и вас, отправив вслед за Редером. Даже без моего на то умысла – а он будет, поверьте, ведь я вовсе не собираюсь отвечать в одиночку за дела, в которых, честно признаюсь, не разбираюсь. Был уже один человек, который пытался… Что бы вы делали на моем месте, герр гросс-адмирал?
– Ну, постарался бы все же разобраться, что выступает против нас. И учел бы пока еще одно обстоятельство. Заметьте, что все события, связанные с этим неизвестно чем, происходят в определенном районе, не слишком удаляясь от русских берегов. Или у русской сверхлодки таков радиус действия, или это нечто не в силах выйти за некоторые границы. Также я слышал, что наши субмарины в Атлантике не встречались ни с чем, кроме обычного противодействия британцев. Потому, если фюрер потребует от флота активности, вот направление, в котором надлежит действовать! Сверхлодка не дойдет, а нечто не почувствует и не проснется.
– А что бы вы предприняли против русских конвоев?
– В русской зоне ничего. С большой вероятностью – бессмысленно погубим эскадру. Хотя есть еще одно. Возможно, «Шарнхорст» уцелел, потому что они практически все время шли самым полным.
– То есть это «нечто» не может перемещаться мгновенно. И его скорость меньше тридцати узлов?
– Может быть, и больше, но ненамного. Даже тридцати пяти могло не хватить, чтобы успеть сблизиться на дистанцию поражения, если наша база близко. В этом случае «Шарнхорсту» повезло дважды. Нарвик был рядом. Значит, возможны короткие выходы и в русской зоне – при условии, что придется постоянно держать полный ход.
– А как быть с возвращением? Если нечто не будет гнаться за эскадрой, а просто займет позицию у входа в базу?
– Буду молиться и вспоминать, когда исповедался в последний раз. Я моряк, герр рейхсфюрер, я знаю, как воевать с врагом из плоти и крови, а не со сверхъестественным, в существование которого не очень-то верю.
– Тогда дайте материальное, профессиональное объяснение всем изложенным фактам. Если оно окажется убедительным, поверю и я.
– Мне нужно время и консультация с остальными членами нашей комиссии. Могу я ознакомить их с содержанием нашей беседы? Естественно, при условии сохранения полной секретности.
– Можете, герр Дёниц. (И если даже один из особо доверенных членов комиссии и есть русский шпион, он неминуемо задергается, и сделает ошибку. Ну а мы отследим.)
– В таком случае, герр гросс-адмирал, я вас больше не задерживаю. Достаточно ли вам будет трех дней, после которых я жду вас, или всю комиссию, с отчетом?
Лазарев Михаил Петрович
Полярный, 31 января 1943 года
– И отчего вы в партию не вступите? – благодушно спросил Кириллов. – Ей-богу, просто неудобно как-то. Лучший корабль Северного флота, а парторганизации на нем совсем нет! Между прочим, секретности это очень сильно вредит. Те, кто знает, всякие выводы делают, спрашивая, а отчего так?
– Вы ж ответ знаете, Александр Михайлович. И мой лично, и всей команды «Воронежа». Чем принадлежность к ВКП(б) поможет нам лучше быть фашистов? На собраниях сидеть времени нет. А вместо партвзносов мы лучше денег в казну перечислим на танки и самолеты. И уж конечно не хочется после дружно всем клеймить генетику – «продажную девку империализма» и кибернетику – «буржуазную лженауку, ставящую своей целью порабощение рабочего класса».
Товарищ комиссар третьего ранга объявился в Полярном вчера. Приехал с группой северодвинских товарищей, взятых для обеспечения нашего базирования здесь. Так что теперь мы имеем на главной базе Северного флота свое персональное место с подготовленной для нас инфраструктурой и обученными людьми. Наша РЛС включена в систему ПВО (хотя немецких самолетов тут давно уже не видели, но теоретически такое возможно, вдруг самоубийцы найдутся?). А наша БЧ-4 слушает эфир, передавая в штаб флота расшифрованные фрицевские переговоры. Стоим пока в шестичасовой готовности – а вдруг «Шарнхорст» высунется в море? На меньшую добычу не размениваемся – транспорты, идущие в Нарвик, успешно топят «катюши» и «щуки». Бригада подплава перебазировалась в Киркенес, как и эсминцы, в Полярном остались лишь наши постоянные спутники, «Куйбышев» с «Урицким», ну и конечно, силы ОВР (охрана водного района – тральцы, катера и всякая мобилизованная мелочь).
Сидим в кают-компании «Воронежа», пьем горячий чай. И беседуем о разном, как интеллигенты на кухне.
– За политической линией не следите, Михаил Петрович. Партия ведь по идее должна быть когортой лучших, самых достойных. Ну а если она у вас такой быть перестала, это технические детали, ошибки исполнения. Ничего, нет такой задачи, которую настоящие большевики не сумели бы решить, лишь бы эту задачу вовремя разглядеть и правильно поставить.
– В мое время говорили: чтобы правильно вопрос задать, надо знать половину ответа.
– Так ведь знаем, Михаил Петрович, с вашей помощью, надеюсь, на половину потянет? Так по последнему Уставу в бою командир должен тактически правильно управлять, все видеть, отдавать приказы, ну а политработник должен солдат в атаку вести, это для ротного политрука прямая обязанность, за уклонение от которой с него спросят, да и для батальонного и даже полкового комиссара это не возбраняется. А вот если комполка впереди цепи с пистолетом, так будут разбираться после, а вызвано ли это было тактической необходимостью? И если нет, то сочтут за безграмотность и неумение командира. Так что дряни в армии этот путь наверх будет закрыт. После того как это правило в Устав было включено, очень многие политработники поспешили в строевых перечислиться, согласно Указу от третьего января. Ничего, там за ними тоже надзор будет, дров наломать не дадут. Не следите вы за жизнью, Михаил Петрович! Я понимаю, что дела ваши
