Год 2150 - Тия Александер

— Да, но как быть с этой пресловутой машиной? — начал было Карл.

— Да черт с ней, с машиной! — закричал я. — Макрофилософию и Макро-общество, которое привлекает к себе только высокоразвитые души, придумала не СИ. Любовью, терпением, добротой и взаимопониманием наделила этих людей не машина! Нет! Сами люди Макро-общества выбрали себе бескорыстный Макро-образ жизни.

— Только не надо так орать, — заметил Карл.

— И что в результате? — продолжал я уже спокойнее. — 300 миллионов человек живут в мире, в котором нет войн, загрязнения окружающей среды, бедности, эгоизма и ненависти. Каждый из них здоров, получил отличное образование, имеет крышу над головой и хорошо ест три раза в день.

Если это общество, ЭТО общество — БОЛЬНОЕ, — снова выкрикнул я и ударил кулаком по столу, — я, черт возьми, согласен так болеть!

Карл с подозрением уставился на меня. Затем он сказал:

— Джон, я никогда еще не видел тебя таким, таким…не знаю, как это назвать. Страстно увлеченным, что ли. Ты кричишь, споришь, стучишь по столу, ругаешься. Ничего подобного с тобой раньше не происходило. Я не знаю, что и думать.

— А если признать, что до сих пор я выполнял в жизни роль равнодушного зрителя? Я гордился тем, что никогда не теряю самоконтроля, но на самом деле это и было бегством от действительности. А сейчас я Наконец-то начал участвовать в жизни и интересоваться ею. Я не собираюсь сдаваться, чего бы мне это ни стоило. Я хочу узнать как можно больше об этом мире будущего.

Карл медленно покачал головой. Лицо его выражало крайнее напряжение.

— Мне страшно за тебя, — сказал он. — Ты знаешь, что ты — самый близкий для меня человек на всей Земле и что я готов пожертвовать жизнью ради того, чтобы помочь тебе.

Карл помолчал минуту.

— Помнится мне, — продолжил он, — в какой-то философии есть такой тезис: если ты спас человеку жизнь, то становишься навсегда ответственным за него. Я спас тебя во Вьетнаме и сейчас не могу позволить тебе разрушить свою жизнь из-за какой-то психотической галлюцинации.

— Но, Карл… — пытался я возразить.

— Нет уж, черт побери, теперь ты меня послушай! — заявил Карл и погрозил мне кулаком, словно собирался физически «приводить меня в чувство». — Ты не хуже меня знаешь, что внезапные изменения личности — это классический признак психического расстройства. А ведь ты сам сейчас сказал, что стал просто другим человеком!

Карл замолчал и начал буравить меня своим единственным глазом, ожидая моей реакции на это шокирующее известие.

Очевидно, вполне удовлетворенный результатом, он продолжал:

— Джон, я не собираюсь оспаривать превосходства мира твоих грез над реальностью. Я тоже выступаю за доброту, взаимопомощь, справедливость и против корыстолюбия, подлости и всякой прочей гадости. Но, несмотря на все это, я лучше буду мириться с неприятной реальностью 1976 года, чем бежать в какой-то иллюзорный мир будущего.

Он снова сделал паузу, давая мне время обдумать сказанное. Я был поражен его замечаниями о внезапном изменении личности и бегстве от неприятной реальности и вынужден был признать, что меня это тоже несколько беспокоит. Тем. не менее я все еще был убежден, что после снов о 2150 годе уже не смогу быть прежним Джоном Лейком. Я твердо решил исследовать этот мир будущего, к чему бы это ни привело. Как бы мне заставить Карла с этим согласиться?

— Ладно, Карл, — сказал я в конце концов. — Я с тобой согласен. Может. быть, я действительно схожу с ума. Может быть, пытаюсь убежать от неприятной реальности нудной работы над диссертацией. Время покажет. Если я сумею развить в себе такие способности, как ясновидение, телепатия и так далее, то смогу продемонстрировать их тебе здесь, в 1976 году, не так ли?

Карл удивленно уточнил:

— Ты хочешь сказать, что если в своем сновидении ты разовьешь эти способности, но не сможешь мне их продемонстрировать, когда проснешься, то откажешься от этой психотической иллюзии?

— Да, Карл, — ответил я. — Именно это я и имею в виду. Я хочу проверить мир моего сновидения, и если эксперимент не удастся, то я забуду обо всем этом.

— Вот теперь ты говоришь дело, — оживился Карл, хлопая меня по плечу и облегченно улыбаясь. — Если ты согласен, что окончательное решение о том, прошел ли твой мир грез проверку на реальность, буду принимать я, то не стану больше возражать против твоего интереса к этим странным снам. Но я уверен: вскоре ты убедишься, что твой «мир будущего» — это всего лишь плод воображения.

Не сговариваясь, мы сменили тему разговора и до конца дня больше этого не обсуждали. Затем мы вышли поужинать и после завернули в кино на фильм о молодежной «наркокультуре».

По пути домой мы говорили о причинах резкого увеличения процента наркоманов в нашем поколении и сошлись на том, что это, разумеется, отчаянная попытка бегства от неприятной реальности нашего микро-общества в надежде найти что-то лучшее.

Позже, лежа в кровати и пытаясь уснуть, чтобы, возможно, вновь перенестись в будущее, я вдруг подумал: а мое желание вновь и вновь видеть этот прекрасный сон — не мотивировано ли теми же причинами, что и молодежная наркомания?

Я почувствовал себя неловко, окликнул Карла, который лежал на кровати в другом конце комнаты, и снова пообещал ему забыть о своем «мире сновидений», если он не пройдет проверки на реальность.

Он одобрил мое намерение и прибавил: «Дал слово — держись».

Все еще успокаивая себя, я заснул.

Глава 6

Альфа Джона и Рана

Вновь услышав голос СИ, я сразу же прервал ее, чтобы узнать, как долго я спал. Но в этот раз СИ ответила, что не может предоставить мне эту информацию, так как стул в Альфа-комнате не производит «мониторинг тела и сознания», как стулья в библиотеке.

Но поскольку Кэрол еще не вернулась, я решил, что вернулся в 2150 год всего через несколько секунд после того, как ушел отсюда.

Я решил задать СИ вопросы, которые меня больше всего волновали.

— Ты знаешь, все эти перемещения во времени привносят в мою жизнь в 1976 году хаос. Мой брат считает, что у меня психическое расстройство. Когда он попытался мне это доказать, я вынужден был признать, что его аргументы звучат убедительно.

Мы решили окончательно разобраться со всем этим, проверив мир 2150 года на реальность. Если мне удастся развить в себе какие-то Макро-способности и продемонстрировать их в 1976 году, то мы с Карлом признаем ваш мир реальным. Если же нет, то мы признаем мои «сны» отдушиной, которую я нашел для снятия напряжения, вызванного долгими годами учебы.

Скажи мне, смогу ли я развить в себе какие-нибудь Макро-способности? И если смогу, то останутся ли они при мне в 1976 году?

СИ ответила на оба вопроса одним словом:

Да.

— А смогу ли я остаться в 2150 году навсегда? Да, когда ты достигнешь третьего уровня осознания.

— Когда это случится?

Это всецело зависит от твоего желания и веры в то, что это возможно.

— А когда я смогу развить в себе Макро-способности? — спросил я.

Ответ на этот вопрос был точным повторением предыдущего:

Это всецело зависит от твоего желания и веры в то, что это возможно.

Я предположил, что произошел какой-то технический сбой, и для проверки спросил у СИ, как меня зовут. Она ответила:

В 1976 году тебя зовут Джон Лейк. В 2150 году тебя зовут Джон 8-927, потому что до твоего появления в Дельте 927 было 7 других Джонов.

— Когда я смогу развить в себе Макро-способности? — повторил я свой вопрос.

Последовал все тот же ответ:

Это всецело зависит от твоего желания и веры в то, что это возможно.

Меня расстроило то, что я не получил четкого ответа' на вопрос о том, сколько мне потребуется времени для того, чтобы развить Макро-способности, но по крайней мере я знал, что смогу их продемонстрировать в 1976 году.

Я был очень рад узнать, что по достижении третьего уровня осознания смогу остаться в 2150 году навсегда. Но беспокоил еще один неразрешенный вопрос. Что произойдет с моим телом в 1976 году?

— Если я достигну третьего уровня осознания и останусь здесь навсегда, что случится с моим телом в 1976 году? — спросил я СИ.

СИ была немногословна:

Оно умрет.

Пока я обдумывал перспективу смерти и жизни одновременно, вернулась Кэрол с моим Макро-идентификаци-онным браслетом.

— Вот твой личный миб, Джон, — сказала она с улыбкой и надела браслет мне на руку.

Я удивился его невероятной легкости при таком обилии функций: ведь в браслете должны быть и часы, и монитор, записывающий ритмы моего сердца и мозга, и коммуникационный элемент (для тех, кто еще не развил в себе телепатические способности). Но он весил намного меньше моих наручных часов в 1976 году!

Кэрол объяснила, что миб водонепроницаем и практически неуничтожим. Когда я поинтересовался источником его питания, она ответила, что все их оборудование, от мибов до самых больших транспортных средств и сервомеханизмов, получает энергопитание от так называемой «Центральной энергопередающей станции».