Зверь из Жеводана - Абель Шевале

Кюре из Фонтана утверждал, осеняя себя крестным знамением, что господин де Гюмбера состоял в переписке с Вольтером, а кюре из Омона, добродушно усмехаясь, добавлял, что господин де Гюмбера переписывался в свое время с маркизом Вовенаргом. Когда господину де Гюмбера было 25 лет, он помогал Его Преосвященству во время чумы в Марселе и сделал много хорошего. Кстати, господина де Гюмбера очень ценил и достопочтенный епископ Мандский, господин де Шуазель. Но как бы там ни было, старея, господин де Гюмбера все больше и больше впадал в детство, все больше творил всяких глупостей, становился все упрямее, точь-в-точь как осел. Иногда он принимался всячески обхаживать своих крестьян, осыпая их различными милостями, рыдать над их горькой участью, жалеть жён и дочерей, называл их «божьими людьми» и постоянно поминал Жан-Жака Руссо; а иногда он обзывал все тех же крестьян глупыми вьючными животными и даже собственноручно колотил их. Выйдя из таверны и увидев нас, мальчишек, господин де Гюмбера закричал:

– Дети природы, я благословляю вас!

И тут же протянул нам сжатый кулак, но когда он его разжал, на землю упали монетки по два денье, и недостатка в желающих их подобрать, конечно же, не оказалось.

– Ну, господин Гюмбера,– спросил капитан Дюамель,– что представляет собой этот пожиратель людей, как вы полагаете? Что это такое? Животное? Представитель какой-либо породы, исчезнувшей с лица земли? Уж не из вашей ли пещеры с костями оно вылезло?

– Ах, оставьте... Люди в сто раз глупее животных и гораздо более жестоки по отношению к себе подобным, чем любой зверь...

– Что такое? Как прикажете вас понимать?

– Так вот, ваш таинственный убийца – это новый Ликаон,– пробормотал господин де Гюмбера. Он перевел дыхание и заговорил не останавливаясь как ученик, повторяющий затверженный урок: – Я не утверждаю, что это тот самый мифический Ликаон, царь Аркадий, превращенный Зевсом в волка за то, что осмелился предложить богам пищу, приготовленную из человеческого мяса. Я сказал «новый Ликаон», которого можно назвать еще гиеновой собакой или собакогиеной. Такое животное и в самом деле существует, оно чрезвычайно подвижно и никогда не остается без движения, даже в неволе всегда мечется по клетке. Обитает оно в Африке, там, где живут кафры, держится обычно в стае себе подобных. Оно ужасно кровожадно и обожает валяться в крови своих жертв. По ночам эти мерзкие создания подвывают, издавая звуки наподобие тех, что издавал бы человек, если бы от мороза у него стучали зубы. Голландцы, обитающие в районе мыса Доброй Надежды, очень их боятся. Кстати, гугеноты-французы, обосновавшиеся в тех краях, упоминают об этих тварях в своих письмах и рассказывают всякие ужасы. Владельцы передвижных зверинцев в Северной Африке, чаще всего берберы, скрещивают их с марокканскими гиенами.

– Но как одна из этих бестий, или несколько, могли оказаться здесь, у нас?

– Наверняка какая-нибудь особь сбежала с корабля пиратов-берберов или с судна какого-нибудь работорговца, зашедшего в Марсель пополнить запасы воды, – уверенно ответил господин де Гюмбера.– Вы знаете, эти работорговцы, эти палачи, мучающие негров, позорят все человечествоБольше мы ничего не расслышали, ибо господин де Гюмбера подхватил невозмутимого капитана Дюамеля под руку, и мы увидели только, как они пошли по узкой улочке. Господин де Гюмбера яростно жестикулировал и возмущенно потряхивал головой, так что его парик постоянно съезжал набок. Прошло уже три недели, как Зверь не объявлялся в наших краях. И вот 25 ноября началась суматоха. Мы увидели с нашей верхотуры, как группы вооруженных палками, вилами и рогатинами крестьян потянулись из Римеза и Мальзие к Сен-Шели. Вскоре погонщики мулов разъяснили нам, чем была вызвана тревога: Зверь появился вновь, совершенно внезапно, и не где-нибудь, а прямо под носом у господина Дюамеля, словно хотел его подразнить. Чудовище убило женщину на землях прихода Омон, к югу от Сен-Шели. Все драгуны тотчас же отправились к месту убийства и в течение трех дней сидели в засаде неподалеку от трупа. Но Зверь не вернулся к телу несчастной, как это часто делают волки, обычно доедающие остатки своей же трапезы и обожающие лизать замерзшую кровь.

Господин Дюамель, понимая всю меру ответственности, возложенной на него и его бравых драгун, решил обеспечить безопасность передвижения по дорогам и разделил вверенное ему войско на несколько небольших мобильных групп. Основной пост наблюдения за краем расположился в Мальзие, как раз под нашей деревней. По утрам к нам стал захаживать высокий рыжий драгун. Откуда он приходил? Мы не знали, а спросить стеснялись. Посты драгун стояли в Римезе, в Сент-Альбане, в Фо, в Фонтане, Прюньере, и состояли они из 2-4 человек. Большая же часть драгун находилась по-прежнему в Сен-Шели с господином Дюамелем во главе.

Зверь дал нам еще три недели передышки. Мы уже закончили бить цепами овес. Началось время «больших туманов», как у нас говорят, и эти туманы предвещали суровую, морозную зиму, которая вскоре покроет горы Маржерид толстым панцирем из снега и льда. В 4 часа дня было темно, как ночью, и женщины пряли шерсть на ощупь. У нас тогда не было много освещения, кроме огня в очаге и чадящего факела, сооруженного из пропитанных смолой тряпок и воткнутого в стену над очагом, но так, чтобы смола не попадала в котел с варевом, служившим нам пищей. Вечера были неимоверно длинные и ужасно скучные, даже тоскливые, ибо к соседям мы в тот год не ходили, да и к нам никто не заглядывал. Кроме мужчин никто не решался высунуть нос из дома ночью, да еще и не всякий мужчина был готов совершить сей подвиг.

Вообще-то Жеводан всегда был краем, где жили люди, привычные к одиночеству, неразговорчивые, некомпанейские, тихие, осторожные. Но в течение последних недель 1764 года капитан Дюамель постоянно держал нас в напряжении, по крайней мере, в светлое время суток: без конца собирал крестьян, устраивал массовые облавы на волков. Но только однажды он был близок к успеху... Случилось это в конце декабря. Неподалеку от деревни Фо-де-Пер 22 декабря Зверь растерзал и сожрал двенадцатилетнюю девочку. На следующий день чудовище было замечено в том же приходе, и господин Дюамель даже сумел загнать его в небольшую рощицу, которую плотным кольцом окружили драгуны. Зверя обложили по всем правилам охотничьего искусства. Загонщики кричали: «Ату его! Ату!» Сам господин Дюамель услышал ворчание Зверя и устремился к тому месту, где, как он считал, Зверь должен был пробежать. Увы! Хитрая тварь проскочила как раз в том месте, откуда только что ушел господин Дюамель! Два драгуна преследовали хищника верхом, пустив коней в галоп, они стреляли в него из пистолетов, но всякий раз промахивались, словно Зверь был заговорен. В конце концов они обнажили сабли, чтобы зарубить хищника. Но не тут-то было! Зверь совершил гигантский прыжок, взмыл вверх и одним махом перелетел через гранитный барьер, слишком высокий, чтобы его могли преодолеть лошади.