Роковой круиз - Жаклин Митчард

— Все кому не лень твердят о сокровищах. Я не хочу сказать, что в этом нет ни слова правды, — вмешалась Кэмми. — Может, как раз мы и найдем их, тетя Лив? И купим себе остров...

Холли поморщилась.

— Ты думаешь, что эта мысль никому, кроме тебя, не приходила в голову?

— Тетя Холли! Вы будете без ума от собственного острова... Вы бы смогли держать на нем целую футбольную команду. Но не маленьких мальчиков. Большихмальчиков! — принялась поддразнивать ее Кэмми.

— Закройся, — покраснев, ответила Холли. Ее отношение к футбольным тренерам сыновей было предметом постоянных шуток.

— Кое-кто так и поступает, — невозмутимо продолжил Ленни. — Я имею в виду приобретение островов. Некоторые из них островов принадлежат миллионерам-отшельникам или кинозвездам. У Сидни Пуатье[22] есть остров. Он родился, кажется, на острове Кэт. И у Мела Гибсона есть остров. Актер построил там собственную церковь. На этих островах нельзя высаживаться — за исключением тех случаев, когда вас пригласили или когда необходимо укрыться от шторма. Здесь это святое. Если кому-то нужна помощь, обычные правила не действуют.

— Откуда вы знаете, какие из островов обитаемые? — поинтересовалась Кэмми.

— Из карт, — ответил Ленни. — Но проблема в том, что со временем все меняется. Есть один остров... Кажется, Соленый остров... Так вот, на нем была целая колония домов, а теперь они все заколочены. Правительство продавало их по пятьдесят долларов. Жаль, что я так и не купил себе один из них. После сильных ураганов люди частенько бросают свои жилища. Иногда они просто уезжают. Уезжают, оставляя дома стоимостью в миллионы долларов ящерицам. Только представьте себе!

Без всякого перехода Ленни принялся рассказывать им о спасательном снаряжении. Оливия перестала слушать, отдавшись чувственному покачиванию судна. В конце концов, капитан сам сказал, что все это на всякий случай. Вряд ли это кому-нибудь понадобится. Они просто следуют инструкции.

Трейси подобралась, энергичная, как охотничья собака. Учителя средней школы всегда отличались послушанием.

— Это сигнальные ракеты, — продолжал Ленни, — чтобы привлечь внимание, если мы вдруг отравимся моей стряпней. Все сиденья на судне — это плавающие подушки. Теперь передатчики. Портативные УКВ-передатчики. Мы можем связаться друг с другом и с другими судами, находящимися неподалеку. Однополосные передатчики. Тут есть каналы на любой вкус — от аварийного вызова до сплетен. Вот GPS, хотя они вам, скорее всего, не понадобятся. В этом шкафчике хранятся аккумуляторы. Тонны аккумуляторов. Они все новые. Однополосные и портативные передатчики работают от аккумуляторов. Если их подвесить, они могут работать даже от солнечной батареи. Кое-какую связь вы получите. Спасательные жилеты лежат вот здесь. Мы всегда носим обувь, чтобы не поскользнуться. А это аварийный радиомаяк. Если вам придется спасаться в надувной лодке или мы просто устанем от вашего общества и отправим вас за борт, включите его и бросьте в воду. Он покажет, где вы находитесь, и кто-нибудь обязательно вас подберет. Шучу. — Ленни ухмыльнулся. — Лекция почти окончена, детки. Надеюсь, новые знания вам никогда не пригодятся. Вот здесь пляжные полотенца. Вот солнцезащитный крем. Если он у вас закончится, у нас есть любой крем, какой только можно найти под... хм... солнцем. На самом деле он вам просто необходим. Он нужен даже тем, у кого смуглая кожа. Здесь аптечка первой помощи: бинты, компрессы, антибиотики и обезболивающие средства, которые нам иметь не положено...

— А как люди попадают в настоящую беду? Например, падают за борт? — спросила Кэмми.

— Ну, — замялся Ленни, — пусть это прозвучит грубо, но большинство выловленных утопленников оказываются с расстегнутой ширинкой, потому что люди пытаются влезть на борт и отлить, а вместо этого ныряют. Движение судна почти незаметно, но скорость у него очень приличная. И если вы попадете под днище, то вам может отшибить голову лопастью.

Интонации Ленни изменились, предвещая окончание речи, и Оливия опять прислушалась. Он описывал боковые корпуса тримарана, крылья, где они держали аварийный запас продуктов, ножи и консервные ножи, водонепроницаемые коробки с шоколадом, хранящиеся в отсеках с плоскими дверцами, закрывающимися снаружи на крючок.

— Я только попрошу вас оставить в покое вот эту коробку, — с величайшей серьезностью произнес капитан, указывая на небольшой белый шкафчик, запертый на висячий замок. — Здесь хранится мое аварийное снаряжение. Относительно всего остального, то судно в вашем полном распоряжении.

От женщин не ускользнуло, что в какой-то момент во время осмотра крыльев голос Ленни изменился. Между ним и Мишелем, уставившимся на свои потертые мокасины, возникло мимолетное напряжение.

— Как бы там ни было, — кашлянув, продолжил Ленни, — мы начинаем каждое плавание на «Опусе» с тоста. Чистое «Моэт» или «мимоза»?

Только Трейси высказалась в пользу шампанского, разбавленного апельсиновым соком. Принимая бокал из рук Мишеля, Оливия прикоснулась к его ладони длинным безупречным пальцем. Молодой человек не отдернул руку. Он улыбнулся, продемонстрировав ряд белых, идеально ровных зубов.

— Мам? — вопросительно окликнула Трейси Камилла. Трейси кивнула, и Кэмми тоже взяла бокал шампанского.

— Эта девушка — ваша сестра? — обратился к Оливии молодой человек с французским акцентом.

— Она дочь моей подруги Трейси. И еще Кэм — моя крестница. Но я думаю, она вся в меня, — ответила Оливия. — Я знаю, что это невозможно. Но ее дедушка, отец Трейси, темноволосый итальянец. Американец итальянского происхождения. В отличие от моего мужа. То есть покойного мужа.

— Примите мои соболезнования, — произнес Мишель. Чтобы заполнить паузу, он продолжил: — В такую теплую погоду вам хотя бы иногда следует спать на батуте — это наша разновидность гамака. Я так и делаю. Незабываемые ощущения...

Это было так неожиданно и приятно. «Он ухаживает за мной? — подумала Оливия. — Видимо, он понимает, что Камиллы ему не видать». Не то чтобы она собиралась этим воспользоваться, но, видит Бог, все может случиться. Ведь то, что происходит на островах, здесь и остается? Именно так говорят о здешних островах американцы. Оливия покосилась на Трейси и Холли. Теперь она тоже американка, а не графиня де Монгефалько. Вдова в сорок два года. Богатая вдова, хотя это не имеет никакого значения. Всего через месяц после смерти Франко она отправилась в спа-круиз. Через две недели уединения она помолодела лет на пять, если не на десять. При этом она выглядела естественно, а не напоминала эти жуткие кабуки-персонажи, на каждом шагу встречающиеся в Париже. Доктор оказался чародеем. Оливия была изолирована от внешнего мира, у нее даже не оставалось времени на то, чтобы ответить на настойчивые письма Трейси, пересылаемые ей управляющим виллы.

Как и все итальянцы, Франко проявлял чрезвычайное терпение и обожал все ее морщинки и складочки. Не все мужчины, однако, таковы. К тому же одиночество вовсе не входило в планы Оливии.

Ленни решил воздержаться от выговора до конца плавания.

Какие-то консервные ножи. Они их купят на Сент-Джоне[23] хотя он и предпочитает американские ножи. Но он не мог понять, как Мишель, которого он обучил, как родного сына, мог совершить такую глупую ошибку. В море нет универмагов, втолковывал он Мишелю. Только плавучие магазины, где проходящие корабли могут пополнить запасы рома, крекеров и сладостей. Это было первое, что он сообщил Мишелю. Он зачитывал молодому человеку отрывки из популярного романа, в котором голодающий герой жалеет, что у него нет камня, чтобы наточить нож, и пища, которую он держит в своих руках, остается недоступной, как мечта.

Мишель знает, что консервный нож может спасти человеку жизнь.

Самый маленький и, по мнению многих, самый милый из трех основных островов архипелага.

Без консервного ножа мужчина или женщина может изрезать кисти рук, безуспешно пытаясь открыть банку с бобами и в отчаянии колотя по ней, как это делал незадачливый книжный герой.

И все же Ленни решил повременить с упреками.

Насколько он мог судить, во всем остальном Мишель потрудился на славу, пока они с Мехерио лежали обнаженными под абрикосовым пологом своей кровати, а затем ныряли, плескались и хохотали под заунывные песни Вилли Нельсона, тоски которых они не разделяли. Малыш Энтони уже начал ползать, и, когда они в очередной раз занялись любовью, он приподнялся и заглянул к ним в постель. Обнаженные родители приняли маленького дельфинчика в свою компанию.

— Тебе нравится наш малыш? — засмеялась Мехерио. Ленни поцеловал ее мягкую грудь. — Быть может, тебе хочется иметь еще одного, точно такого же?

— Конечно, — ответил Ленни, — как только ты захочешь.