Автобиография. Старая перечница - Иоанна Хмелевская

Может, не может, а заправляться придется. Трудность в том, что по субботам и воскресеньям Дания словно вымирает, уж мне ли не знать. Но ведь Европа как-никак, и хотя бы одна бензозаправка должна работать. Интересно, попадется ли мне хоть одна работающая заправка на пути в Никобинг? И на сколько хватит бензина?

Как-то так получается, что бензин всегда является для меня источником нервотрепки, вот и сейчас мною овладела самая настоящая паника. Я все же сообразила позвонить Витекову дружку, и тот заверил меня, что на десятом километре за чем-то там (названия датской деревушки я не разобрала), по правой стороне, есть бензозаправка, где топливо отпускают без выходных.

И я помчалась в соответствии с полученными указаниями. Дороги совсем не помню, знаю только, что вдруг оказалась в очень красивой местности: прекрасный ландшафт, отличные дороги и ни одной живой души. Где я? Понятно, что в Европе, а не в Сибири. Вроде бы я немного знала Данию, да и страна всего с гулькин нос, но в этих местах не бывала. Хорошо бы спросить у кого-нибудь, ведь ни одного дорожного указателя.

Доехала до какого-то большого перекрестка и притормозила, углядев, что сбоку едут две машины. Опустив окошко, я отчаянно замахала рукой. Водители же, будучи уверены, что я уступаю им дорогу, улыбнулись и понеслись себе дальше. Это меня так рассердило, что, когда на встречной полосе показалась еще одна машина, я просто выехала навстречу и нагло остановилась, перегородив дорогу. Автомобиль затормозил. А какой у него еще был выбор?

За рулем сидела дама. Я задала свой сакраментальный вопрос, а дама за стеклом своей машины замотала головой — мол, не слышит ничего.

— Открой окно, кретинка, тогда услышишь! — раздраженно буркнула я и знаком показала, что надо сделать. Если быть честной, вместо «кретинки» я использовала словцо покрепче, но это не для печати.

Дама опустила стекло. И даже поняла, что я спрашиваю. Ткнула пальцем в нужном направлении и крикнула, что до заправки километра четыре.

Я двинулась в указанную сторону, молясь, чтобы хватило бензина.

Несмотря на достаточно точное указание, я вскоре почему-то оказалась в чистом поле, где не было и следа бензоколонки. Я развернулась и покатила обратно на перекресток.

Там я остановила машину таким образом, чтобы нарушить все правила дорожного движения. Лопну вот на этом перекрестке, а с места не сдвинусь. Датчане обычно избегают контактов с незнакомыми людьми, но ежели увидят на перекрестке машину, а в ней обглоданный муравьями и высушенный солнцем скелет, может, все-таки вызовут «скорую»?..

Но как же Никобинг и Витек с приятелем, которые меня там поджидают? И вернусь ли я когда-нибудь домой?.. Поторчав на перекрестке какое-то время, я все-таки сдвинулась с места и покатила куда глаза глядят. И через пару километров впереди, точно по волшебству, появилась бензозаправка. Работающая!

В бак вошло меньше четырех литров бензина.

Представьте короткую сценку, ну прямо готовая интермедия. Я даже попыталась заглянуть одним глазом в бак — вдруг там помеха какая? А потом решила лично долить в бак бензин. Все напрасно. Больше туда не вмещалось.

Сообразив, что в любом случае четырех литров хватит, чтобы добраться до Никобинга, я немного успокоилась. А если не хватит, то опять перекрою дорогу и сдамся полиции…

Немного охолонув, еще раз внимательно поглядела на указатель уровня топлива и поняла, что все это время смотрела наоборот. Он показывал полный бак, а мне в голову почему-то втемяшилось — почти пустой. Умственное затмение, не иначе, вызванное недавно перенесенным потрясением.

До Никобинга я добралась успокоенная лишь наполовину, ведь красный огонек на приборной доске продолжал гореть, буквально ослепляя меня и заставляя дергаться. Значит, дело не в бензине. Тогда в чем же? Попискивало и светилось не переставая.

Витек и его приятель тем временем давали мне по телефону указания, куда ехать, где сворачивать. Я въехала в нужный городок и принялась петлять согласно рекомендациям. Попетляла и внезапно выехала из городка, очутившись на хорошо знакомой трассе до Гедсера. Тут выяснилось, что эти дурни намудрили с советом, перепутали эстакаду. Развернувшись, я поехала обратно, прижимая к уху мобильник и перечисляя названия улиц. И, славу богу, добралась-таки!

Ни Витека, ни его дружка попискивание и подмигивание ничуть не взволновало, они первым делом успокоили меня — я тут ни при чем. На душе сразу полегчало.

Теперь-то я знаю, что означает красный огонек. Такая же история однажды стряслась в моей новой машине, по счастью, на этот раз мой рассудок не был омрачен неприятными переживаниями и я спокойно выяснила, что машина всего лишь сигнализирует о том, что неплотно прикрыт багажник. А в тот раз багажник был забит растениями, и я не стала захлопывать его с силой, побоявшись повредить их.

Из Никобинга мы выезжали в спешке. Оказалось, что друг Витека желает поехать на более раннем пароме, но есть риск, что мы не успеем купить на него билет, так что надо поторопиться. В Гедсере мы нервно ожидали, пока приятель стоял в очереди за билетом, и считали машины перед нами. Пока ждали, Витек нашел второй шоколадный батончик из тех, что я давеча купила. Батончик был цел, разве что подтаял чуток. Я собралась полакомиться им, но Витек свирепо вырвал его из моей руки и швырнул в мусор, заявив, что от этих паршивых батончиков одни несчастья. Возможно, он был и прав, поскольку места на пароме нам хватило.

После парома никаких приключений уже не было. Правда, и ничего хорошего тоже. Машина кореша оказалась не его, а другого кореша, и с ней требовалось очень бережно обращаться, ну прямо как с тухлым яйцом. Не буду описывать мук, которые мне пришлось вынести. Начать с того, что в машине не было кондиционера, а уже наступило лето. Курить в машине тоже не рекомендовалось. Кажется, еще запрещалось пить пиво, ибо и от него остается запах. Я вынесла все! Ни слова против не сказала. Даже попыталась понять логику хозяина машины, встать, так сказать, на его место. Допустим, я везу идиота, разбившего свою машину, а он начинает жрать чеснок или мятные конфетки или включает радиоприемник, чтобы насладиться оглушающим ревом, который у некоторых людей называется музыкой.

Ну нет, я не стала бы терпеть ничего такого. Выбирай — или ты едешь в моей машине, или жрешь чеснок с мятными конфетами и глохнешь от рева радио. Я тебе оказываю любезность, так и ты, будь добр, потерпи, откажись на некоторое время от своих привычек.

Правильно я рассудила?

В результате, пересев к Малгосе и Мартину, остаток дороги мы дымили как ошалелые. К счастью, в их машине кондиционер имелся.