Венец проигравшего - Ярослав Коваль

— Посмотрел бы я на одну такую попытку!

— Господи, это какими ж страхами-ужасами ты держишь в повиновении свой цветник?

— При чём тут я? Вопросами порядка в семье занимается Шехмин. Да ты же знаешь, ни один мужчина не может так научить порядку женщин, как другая женщина. Тем более когда у неё есть права на многое.

Я усмехнулся.

— И не жалко тебе очередную красавицу отдавать на растерзание старшей жене?

— При чём тут растерзание? Брось, Шехмин желает им всем только добра. Она — замечательная женщина!

Да, Аканш совершенно искренне любил всех своих уже имеющихся жён, и всех будущих тоже будет любить. Не удивлюсь, если к семидесяти годам он окажется обладателем двадцати или даже тридцати законных супружниц! И всеми ними с уверенностью и достоинством будет управлять дочь казнённого графа Ачейи, леди Шехмин, строгая, но справедливая и очень, очень заботливая.

Наверное, именно о её участи и мечтает Моресна, упорно склоняющая меня завести пару-тройку дополнительных женщин.

Я замечтался о жене. Как было бы хорошо побыстрее расправиться с войной, вернуться в её объятия — и обнаружить, что она на меня больше не сердится!

— Ладно. Мы проведём эту битву и будем надеяться, что она станет последней. И тогда ты сможешь спокойно жениться, вбухав все оставшиеся деньги в это мероприятие. Раз уж считаешь, что оно того стоит.

— После войны мы с тобой станем ещё богаче, чем были, Серге. Попомни мои слова. Нам всегда будет хватать денег на наших женщин и на наших детей — разве мы не ради этого стараемся? Разве не для того нужны деньги, чтоб чувствовать себя настоящим мужчиной, свободно тратиться на тех, кто тебе дорог, и на то, что хочется самому?

— Пожалуй. Для того мы и живём, чтоб делать счастливыми близких и так становиться счастливыми сами. А уж с помощью денег или как-то иначе — неважно. Но для того, чтоб начать это благое дело, сперва нужно расправиться с этой войной. А то ведь нашим жёнам и детям не достанется ни денег, ни внимания, если она его отнимет.

— Расправимся, — спокойно ответил Аканш. — Без проблем.

Глава 3

Изменчивый рассвет

Атака началась в предрассветье, в том зыбком туманном полумраке, когда ещё не понимаешь, пора ли считать, что ночь сдалась, или ещё рано? Однако что-то непоправимое уже случилось, летняя ночь потеряла свою глубинную великую таинственность, в которую она заворачивается в томной дремоте, словно в вуаль, едва угасает закат. Что-то уже случилось, и изнемогающая ночь наконец-то стала не таинственной, а скучной.

Это то самое время, когда спится крепче всего, и именно поэтому для не ожидающей удара армии становится самым опасным. Туман заволакивал низины, и потому я не мог видеть, но точно знал, что сейчас на побережье насколько можно быстро и беззвучно высаживаются отряды бойцов, готовых показать, кто тут в Империи хозяин. Наверное, это выглядит так же жутко и беспощадно, как в давние времена виделось появление викингских орд близ какой-нибудь и без того уже потрёпанной западноевропейской деревни. Из тумана проступают очертания носовой части лодки, а потом на песок прыгают крепкие вооружённые мужики, и это означает, что прежняя жизнь закончилась раз и навсегда.

Надеюсь, наши кочевники перепугаются по высшему разряду, в духе настращанных франкских крестьян. Хотя, конечно, рассчитывать на это едва ли стоит.

Если я и узнаю подробности высадки, то лишь постфактум. Черёд моих людей придёт чуть позже, на рассвете, и уж со своими-то людьми я намереваюсь общаться посредством сигналов. Тем более что все приказы им отданы заблаговременно, потребуется разве что извещать бойцов о происходящем, прояснять ситуацию, сообщать то, что противнику известно лучше, чем нам. Вреда от этого быть не может. Мне, в конце концов, на использование условных знаков никто не накладывал прямого запрета.

Туман стекал со склонов скромных, основательно придавленных временем холмов, с валов, отхлынул от стен. Кажется, не особенно-то и замечаешь его движение, но как стремительно всё вокруг меняется! Вершины скал и ломаные чёрные лбы валунов первыми выныривают из ватного моря, а следом появляются и каменная кладка дополнительных укреплений, и кусты, и люди. Да, где-то там в отдалении мельтешит народ. Вот уже расцветало небо, нежное и изобильное оттенками, сияющее, но не слепящее. И, хотя солнце пока не показалось, это стало для нас сигналом «внимание».

Впрочем, мои давно наготове. Наблюдатели ничего не сообщают, но они подали бы сигнал, если б до сих пор ничего не началось. Значит, операция идёт своим чередом, и мы спокойно можем бить противника в спину. Вот только я не верю, что они повернутся к нам спиной. Не полные же они идиоты, должны осознавать, что из замка-то точно кто-нибудь может выйти!

Однако выбора у нас нет.

— Пора? — спросил я у Тархеба, приподняв бровь.

Восток растянул вдоль горизонта парчовую ленту живого пламени, слишком далёкого, чтоб выглядеть опасным. Казалось, это безупречно-чистая магма изливается из-за кромки гор и лесов; с такого расстояния она могла разве что восхитить и ослепить. Ветер продёргивал по бесцветному небу тонкую шёлковую пряжу облаков, будто спешно латал оставшиеся с ночи прорехи. Недолго оставалось ждать явления солнца во всей своей красе.

И что оно увидит? Кровь, смерть, всю отвратительность убийств, всю проникновенную красоту подвига, совершённого неосознанно, естественно, как дыхание. И, даст бог, великое светило на закате почиет на лаврах нашей победы. Командиры давали отмашку солдатам, и там, внизу, уже начали расходиться створки крепостных ворот. Значит, отряды переднего края обороны уже двинулись в атаку, и им нужна поддержка.

— Магов пока держи в резерве, — сказал я Тархебу.

— Это почему? Наилучший вариант — провести в самом начале боя хорошую боевую подготовку. И разом сокрушить оборону противника…

— Где? Оборону скудных дозорных постов? Бивуаков? Перебрасываемых в поддержку основным силам небольших групп? Сомневаюсь, что это будет хоть сколько-нибудь эффективно, как бывает в случае, если артподготовка… в смысле магподготовка, конечно! — производится по развёрнутому строю. В нынешней ситуации она бесполезна, это как из пушек по воробьям. Пусть поберегут силы и энергию. Посмотрим сперва, как будет складываться традиционный бой.

— Милорд…

— У этих людей своеобразные представления о правилах. У меня есть смутное подозрение, что пока мы не начнём магическую атаку, они не сделают этого тоже.

— Милорд говорит всерьёз?

— А ты как думаешь? Делай, как я сказал. Беру ответственность на себя. Придержи магов.