История Мексиканской революции. Том III. Время радикальных реформ. 1928–1940 гг. - Николай Платошкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следует подчеркнуть, что при этом «Правда» характеризовала мятеж Эскобара в Мексике как «реакционное восстание»[115]. Однако были и комментарии, явно не отражавшие суть происходящих событий. Так, например, из некоторых сообщений «Правды» можно было сделать вывод, что мятеж Эскобара представляет собой противоборство американского империализма, который «выступил в защиту центрального правительства Мексики» и Великобритании: «Британский империализм не успел оглянуться, как восстание, на которое он возлагал было свои надежды, было подавлено. Английская печать откровенно выражала свои сожаления по поводу неудачи восстания и вмешательства Соединенных Штатов»[116].
Точка зрения на мексиканскую революцию 1910 года как продукт соперничества между США и Великобританией за влияние в Мексике давно была распространена в Коминтерне. Формально для такого взгляда на вещи имелись все основания. Известно, что англичане поддерживали в 1910 году Диаса, а США – революцию Мадеро. Затем американцы отказались признать Уэрту, а Лондон это сделал. Во время мятежа де ла Уэрты против Обрегона в 1923–1924 годах США активно поддержали правительство, а Великобритания хотела помочь повстанцам. Все это было верно. Ошибкой было, однако, считать англо-американское соперничество основной чертой мексиканской революции.
Повод для расправы с коммунистами Кальесу дала неверная тактика, которую компартия проводила во время мятежа под влиянием Коминтерна. Компартия заклеймила восстание как реакционное и призвала своих членов организовывать вооруженные отряды для борьбы с мятежом. Само по себе это являлось для Мексики делом обычным: многие крестьяне (в том числе и находившиеся под влиянием Национальной крестьянской лиги) и так были вооружены правительством именно для того, чтобы в случае реакционного мятежа поддержать регулярную армию. Еще до путча Эскобара крестьянские отряды, в том числе и коммунистические, активно боролись вместе с армией против «кристерос» и несли основные потери, так как были плохо вооружены.
Однако в 1929 году компартия публично призвала своих членов организовывать отряды и бороться с мятежниками независимо от властей, использовать эти вооруженные отряды для захвата помещичьих земель и заменять местные органы власти рабоче-крестьянскими комитетами. Такой призыв при некоторой доле воображения можно было расценить как организацию государственного переворота. Тем не менее правительство благосклонно принимало помощь рабочих и крестьянских отрядов, но только при условии их четкого подчинения армейскому командованию.
«Правда» охарактеризовала мятеж Эскобара как «поворотный пункт» в истории Мексики. В результате его подавления усилились позиции основных противоборствующих сил в Мексике – американского империализма (марионеткой которого было правительство Кальеса – Портеса Хиля) и мас совых рабоче-крестьянских организаций под руководством компартии. Теперь именно эти силы должны были бороться за власть.
Точно так же, видимо, считал и Кальес. 24 и 25 марта были убиты активисты рабоче-крестьянского блока в Пуэбле. 1 мая 1929 года полиция в Мехико расстреляла мирную демонстрацию рабочих под руководством компартии под лозунгами борьбы против империализма США. Три человека были арестованы[117]. В специальном воззвании Сикейрос заклеймил правительство, которое организовало «белый и фашистский террор» против активистов рабоче-крестьянского блока, «арестовывая, высылая и убивая храбрых членов» рабочих и крестьянских организаций[118].
В Москве были потрясены майскими событиями в Мексике еще и потому, что в этот же день расстреляли демонстрацию коммунистов в Берлине. Причем и в Мехико, и в столице Германии приказ стрелять по мирным людям полиции давали недавние союзники по «единому фронту» – национальная буржуазия (в Мексике) и социал-демократы (в Германии)[119].
В мае 1929 года, когда лидер мексиканских коммунистов Сикейрос находился в Уругвае и Аргентине на встречах латиноамериканских компартий и профсоюзов, правительство Мексики перешло к планомерным действиям по ликвидации компартии. 14 мая в штате Дуранго без суда и следствия по законам военного времени были расстреляны коммунисты Хосе Гуадалупе Родригес и Сальвадор Гомес. Они возглавляли крестьянский отряд, боровшийся против мятежников. Приказ о расстреле 13 мая отдал лично военный министр Кальес. Коммунистам инкриминировался смехотворный по мексиканским реалиям деликт – якобы для боевых действий они реквизировали нескольких лошадей на одной из асиенд. Однако такими реквизициями в ходе мексиканской революции занимались все – от Обрегона и самого Кальеса до Панчо Вильи.
В докладе Портесу Хилю расстрелявший коммунистов начальник военных операций в этой зоне Мадинавейтия сообщал также, что Гуадалупе Родригес и Гомес тайно занимались скупкой оружия у местных властей и вели подрывную пропаганду против существующего государственного строя.
Характерно, что при этом Портес Хиль гарантировал амнистию практически всем сдавшимся в плен генералам и офицерам мятежников, против которых и воевал отряд Гуадалупе Родригеса.
Неудивительно, что конференция латиноамериканских компартий осудила это преступление мексиканских властей. Сикейрос послал из Уругвая телеграмму протеста Кальесу, адресованную ему, «где бы он ни находился»[120]. Гуадалупе Родригеса знали и в Москве, куда он был приглашен в составе мексиканской делегации на празднование 10-летия Октябрьской революции. Поэтому 21 мая 1929 года «Правда» опубликовала материал «Мексиканское правительство выслуживается перед помещиками»[121]. В газете совершенно верно отмечалось, что в случае с Гуадалупе Родригесом речь идет об оружии, «розданном крестьянам для отражения нападения реакционных генералов против правительства». Гомес был к тому же одним из лидеров абсолютно легальной и созданной при поддержке властей Национальной крестьянской лиги. Компартия Мексики призвала все крестьянские отряды не сдавать оружие и оказывать сопротивление властям.
24 мая 1929 года «Правда» напечатала некролог о Гуадалупе Родригесе, написанный бывшим полпредом СССР в Мексике Станиславом Пестковским под псевдонимом Вольский. В статье справедливо отмечалось, что во время мятежа штат Дуранго оказался во власти реакционных путчистов и Гуадалупе Родригес отправился туда, чтобы с риском для жизни организовать партизанские отряды. Он «разоружил значительное количество белых банд, отнял у них лошадей и оружие. На лошадях ставили советское клеймо: серп и молот. Своей деятельностью он значительно способствовал победе правительственных войск над восставшими. Но когда восстание было подавлено, и в штате Дуранго была восстановлена «законная власть», помещики пожаловались ей на «притеснения» товарища Родригеса, и вот «революционное правительство», которое призвало крестьян на борьбу с контрреволюцией… арестует по наущению… помещиков товарища Родригеса и выдвигает против него нелепое обвинение в «незаконном присвоении правительственного оружия». Товарищ Родригес предстал перед военным судом, и… его расстреляли, несмотря на заслуги в борьбе против врагов правительства… Изменнически пролитая кровь товарища Родригеса не пропадет даром. Она убедит мексиканское крестьянство в том, что лишь революционная борьба масс не только против помещиков и империалистов, но и против всех правительств, именующих себя революционными, а на деле агентов крупных землевладельцев и иностранных капиталистов, борьба за подлинное рабоче-крестьянское правительство освободит окончательно крестьян Мексики от помещичьего ига»[122].
Многие коммунистические партии в различных странах протестовали против убийства Гуадалупе Родригеса и Гомеса. Демонстрации перед мексиканскими посольствами состоялись в Стокгольме, Амстердаме, Монтевидео, Буэнос-Айресе и других городах. В некоторых случаях демонстранты швыряли в здания, где располагались дипмиссии, камни. Портес Хиль, осуждая демонстрации в своих воспоминаниях, почему-то не упоминает, в связи с чем они состоялись.
20 июня 1929 года правительство Мексики заявило о запрете компартии и объявило ее распущенной. Был закрыт центральный орган КПМ газета «Эль Мачете». 26 июня 1929 года «Правда» писала жирным шрифтом, что «жизнь видных мексиканских коммунистов в опасности»[123]. Всех иностранцев, уличенных в связи с компартией, высылали из Мексики. В это же время при поддержке властей активисты КРОМ напали на рабочих в некоторых городах штата Пуэбла. В столкновениях погибли 4 человека, полиция арестовала 28 рабочих.
13 июля 1929 года с жестким заявлением, касающимся Мексики, выступил Исполком Коминтерна (ИККИ) – высший руководящий орган всемирного объединения компартий. Было осуждено убийство Гуадалупе Родригеса «фашистским» режимом Портеса Хиля. Воззвание Коминтерна призывало мексиканских рабочих сплачиваться вокруг компартии, а крестьян – не отдавать оружие эксплуататорам, которые используют его, чтобы «сокрушить» их[124]. Конечно, характеристика режима Портеса Хиля как фашистского является явным преувеличением, однако сама реакция Коминтерна на убийство без суда своих соратников представляется более чем естественной.
