Работа для ведьмака (СИ) - Алексина Наталья

Через год королю нужна была крепость вместо этой заставы. Но уже сейчас ясно, как день, — этого времени мало. Зимой ничего не построишь, можно лишь подготовить саму заставу к новому положению дел. Кое-что изменить, кое-кого уволить, а других нанять. Но начать по-прежнему следовало с главного.

— Идемте, посмотрим, что у вас уже готово.

Олмер подал знак Бону, молчаливому магу, который приехал вместе с ним, и тот протянул кое-какие бумаги. И только после этого все пошли к воротам.

Фундамент заложили рядом с заставой, всего в пятистах метрах. Летом котлован залили, и сейчас перед чиновником должны были красоваться края начатых стен. Но у ног Олмера лежало совершенно белое поле.

Здесь дул нещадный ветер, который заставлял морщиться и лейтенанта, и ведьмака. Но чиновник стоял прямо, даже не моргал. Его темные глаза точно так же спокойно исследовали эту пустошь, как до того саму заставу.

— Камни лежат у вас с лета? — спросил он, опять постукивая тростью о сапог.

— Да. Строителей так и не прислали.

— А своими силами?

— На заставе всего четырнадцать человек вместе с комендантом. У каждого свои обязанности.

— Комендант писал в столицу о строителях?

— Не знаю. Часть писем он отправлял сам, — пояснила Харт, тоже стараясь не отворачиваться от ветра.

Олмер опять обвел площадку взглядом, развернул один из документов и кивнул Бону. Маг вышел на середину и начал швыряться таранами, вспахивая снег. Потом прочитал заклинание вихря, и прямо у ног чиновника показался край фундамента. Бумага, которую он держал, затрепетала на ветру и покрылась снегом, но зачарованный лист не пострадал.

— Почему не вырыли ров? — спросил Олмер у лейтенанта и встряхнул лист, после чего аккуратно сложил его вдвое.

— По той же причине — не было строителей.

— Ров относится к оборонительным сооружениям. Им занимаются солдаты гарнизона, — ответил Олмер.

— Комендант не давал распоряжений, и у нас нехватка людей. И ров обычно в последнюю очередь … — неуверенно ответила Харт. — Неудобно же через него таскать камни.

— У вас в плане значился ров, — пояснил чиновник. — А его нет. На тот момент вы были единственным офицером на заставе, и вы были ответственны за выполнение плана. Коменданта назначили значительно позже. Вам штраф.

Олмер знал, как и когда показывать людям, кто теперь главный. И начинать он любил с мелочей, как бы давая своей жертве шанс на исправление и время на осознание того, что теперь все в его власти. Абсолютно все.

Бон подал какой-то знак Олмеру, и чиновник с удовольствием развернулся всем корпусом к Харт.

Эта птичка точно была у него в кармане.

— Так, а почему нет охранного контура, сигналок и отчего же единственный амулет валяется незаряженным? — Он небрежно указал тростью на покореженный камешек с засечками.

Неисправный артефакт, который, вероятно, просто выбросили, лежал почти у ног чиновника. Харт еле уловимо поежилась, и ее точеные бровки хмуро опустились к переносице.

Олмер с удовольствием проследил за этими скупыми движениями и с не меньшим удовольствием добавил:

— Вам еще один штраф. Контур и сигналки — ваши обязанности.

Губы лейтенанта превратились почти в линию, а взгляд нервно метнулся к фундаменту крепости, выискивая еще какие-либо нарушения. Их не было, чиновник знал. Но ему слишком нравилось видеть смятение на этом когда-то симпатичном лице, чтобы об этом сказать.

— А глубоким должен быть ров? — вдруг подал голос ведьмак, косясь на растерянную Харт.

— Существенно выше человеческого роста, — спокойно ответил чиновник и внимательно посмотрел на немного сонного паренька. — А вам штраф за разряженный амулет. Не знали, что ведьмаки обязаны за ними следить?

— Да, вылетели из головы, — рассеянно ответил он.

— Как вас зовут?

— Эзра Фарун, ведьмак в восьмом поколении.

И вместо того чтобы нервничать под взглядом Олмера, он наклонился и что-то шепнул Харт на ухо.

Она недоверчиво оглядела ведьмака и медленно кивнула. Чиновник проследил за тем, как разглаживаются морщинки на лице Харт. И Олмеру это не понравилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ему была знакома фамилия ведьмака, но он никак не мог вспомнить, где ее слышал.

— Простите, а не мог бы ваш коллега мне помочь? — запросто спросил Эзра у чиновника.

— В чем?

— Хочу вырыть ров.

— Полагаю, вам лучше взять лопату.

— Поверьте, ваш человек будет полезнее.

Повисла пауза, и только лейтенант Харт как ни в чем не бывало, отошла на другой край площадки. Она несколько секунд как будто к чему-то примеривалась, а потом бросила таран рядом с фундаментом. Снег разметало в разные стороны, и показалась земля в заледеневшей корке.

После небольшой заминки Олмер кивнул Бону, чтобы тот помог.

Чиновник не любил, когда кто-то вмешивался в его планы, и мог хоть сейчас запугать ведьмака до смерти. Но ему стало любопытно. Молодой человек, судя по всему, решил защитить женщину от гнева страшного чиновника.

Эта мысль вызвала усмешку на тонких губах Олмера.

Единственная женщина в кругу мужчин в любом случае становится предметом их внимания. Тем более такая фигуристая.

Чиновник вполне понимал ведьмака, пытающегося привлечь ее внимание. Но полагал, что сейчас весь ее интерес сосредоточен на нем самом, должность с припиской «королевский» очень этому способствовала.

Вообще, на пути Олмера редко встречались люди, которые не теряли присутствия духа и уверенности в себе, когда он представлялся. Обычно любой служащий в это время вспоминал свои пороки и трясся от того, что их сделают достоянием общественности. С ведьмаком был иной случай.

Вероятно, он еще не протрезвел, решил Олмер, немного злорадствуя. За пьянство тоже полагался штраф.

Тем временем парень подошел к открывшейся земле и бросил маленький огненный пульсар. Он рассыпался искрами еще до того, как упал. Но корка льда на земле растаяла. Какое-то время ведьмак стоял и глубоко дышал. Вокруг ничего не менялось, и чиновник быстро заскучал. Он перевел взгляд на лейтенанта Харт, которая напряженно всматривалась в землю и, вероятно, ждала какого-то чуда. Олмер готовился увидеть новое разочарование и хмурые морщинки, когда этого не произойдет.

А худой парень еще постоял и вдруг, как будто разозлившись, сел на корточки. Он дотронулся до земли лишь двумя пальцами, а кусок темной глины шевельнулся.

Олмер не поверил глазам и сделал шаг вперед.

Пальцы ведьмака чуть ушли в землю, и к ветру еще прибавилась какая-то дрожь. Она шла от земли, точнее, от того места, где ее касался парень.

Дрожь нарастала, и ветер усиливался, пробуждая невиданную силу. Где-то глубоко под слоем снега, а может, и самой земли слышалось гудение. Что-то медленно, будто со стонами, поднималось и опускалось, как грудная клетка при дыхании. И каждое движение отдавалось вибрацией, которая щекотала стопы. В какой-то момент эта пульсация участилась, а оставшийся снег начал проседать по периметру фундамента.

Олмер стоял и отчетливо понимал, что сейчас перед ним не заштатный ведьмак. И не просто одаренный человек, а уникальный. Вопросов к нему стало на порядок больше.

Мальчик знал, что делает. Слишком ровно проседала земля для того, кто никогда подобным не занимался. Его работой можно было любоваться. Ров, а сомнений не было в том, что это он, получался как по лекалам. Будто парень заранее прочертил овал и отмерил нужное расстояние от фундамента. По правилам его нужно было отодвинуть еще немного от самой крепости, но и такую работу можно смело принимать.

Земля вздыхала и ходила ходуном, а линия рва постепенно соединилась. Теперь фундамент опоясывал провал, который все углублялся и углублялся. Дрожь усиливалась, от гудения закладывало уши, но ведьмак как сидел на корточках, так и продолжал сидеть. Он ничего не шептал и не делал никаких движений, но земля двигалась по его велению. Через несколько минут послышались громкие, как камнепад, звуки, почва под ногами последний раз содрогнулась и затихла. Даже ветер резко прекратился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})