По лермонтовским местам - П. Селегей

И все же - это город лермонтовский. Бывая в нем, мы не можем не вспомнить, что на железные воды поэт неоднократно приезжал лечиться, что здесь он провел последний день своей жизни, что природа этих мест находила живейший отклик в поэтической душе Лермонтова.

И, может быть, здесь поэт впервые мысленно представил себе путь, по которому проедет герой его юношеской поэмы «Измаил-Бей»:

В тот самый год, осенним днем,

Между Железной и Змеиной,

Где чуть приметный путь лежал,

Цветущей, узкою долиной

Тихонько всадник проезжал.

Кругом, налево и направо,

Как бы остатки пирамид,

Подъемлясь к небу величаво,

Гора из-за горы глядит;

И дале царь их пятиглавый,

Туманный, сизо-голубой,

Пугает чудной вышиной.

Известно, что прообразом этого романтического героя Лермонтова послужила реальна: историческая личность - кабардинский князь Измаил-Бей Атажуков. Поэтому любопытно отметить здесь, что описанные Лермонтовым чудесные железноводские места были хорошо знакомы не только герою лермонтовской поэмы, но и его прототипу - реальному Измаил-Бею. Ведь именно он в 1810 году помог знаменитому исследователю кавказских вод Ф. П. Гаазу открыть «железные воды», что послужило началом основания Железноводска.

Об этом рассказал сам Гааз. «Я отказался, - писал он, - от мысли об открытии этого затерянного и таинственного источника, о котором говорили все и которого никто никогда не видел. Когда я приехал сюда вторично, я поставил себе обязательной задачей его найти и исследовать. Поэтому я был очень доволен, когда во время моего вторичного посещения Константиногорска узнал от черкесского князя Измаил-Бея, что позади Бештау действительно существует горячий источник, что он сам купался в нем и что он охотно туда бы меня проводил. Я очень обязан князю Измаил-Бею, и всякий, кто будет пользоваться этими водами, также будет ему благодарен за любезность и обязательность в доставлении необходимых проводников и устройстве поездки к этим водам».*

[* Цит. по книге: «С. А. Андреев-Кривич. Лермонтов Вопросы творчества и биографии». М., 1954 Стр. 41.]

Так любопытно с историей Железноводска взаимно связались биографии романтического героя Лермонтова, его реального прототипа и самого поэта.

Лермонтов довольно часто навещал Железноводск - для лечения или просто ради прогулки. 18 июля 1837 года он писал Е. А. Арсеньевен из Пятигорска: «Милая бабушка! пишу к вам по тяжелой почте, потому что третьего дня по экстра-почте не успел, ибо ездил на Железные воды и, виноват, совсем забыл, что там письма не принимают…»

В 1841 году, закончив лечение в Пятигорске, Лермонтов с 8/20 июля начал принимать ванны в Железноводске.

В последний раз он приехал сюда 14 июля - накануне дуэли.

Уезжая из Пятигорска поэт пригласил свою кузину Екатерину Быховец навестить его в Железноводске. 15/27 июля она отправилась туда в компании со своей родственницей Обыденной, И. Д. Дмитревским, Л. С. Пушкиным, юнкером А. П. Бенкендорфом.

«Как приехали на Железные, - писала Быховец сестре, - Лермонтов сейчас прибежал; мы пошли в рощу и все там гуляли. Я все с ним ходила под-руку. На мне было бандо. Уж не знаю, какими судьбами коса моя распустилась, и бандо свалилось, которое он взял и спрятал в карман.* Он при всех был весел, шутил, а когда мы были вдвоем, он ужасно грустил, говорил мне так, что сейчас можно догадаться, но мне в голову не приходила дуэль… Поехали назад, он поехал тоже с нами.

[* После дуэли бандо (золотой ободок) был обнаружен в кармане сюртука Лермонтова.]

В колонке** обедали. Уезжавши, он целует несколько раз мою руку и говорит: «Cousine, душенька, счастливее этого часа не будет больше в моей жизни».

[** Колония Каррас. (См. следующую главу).]

Это было в пять часов, а в 8 пришли сказать, что он убит…»

Красиво, несколькими террасами расположился город-парк у подножия горы Железной. Год от года он растет и хорошеет. Все больше людей ежегодно приезжает в эту замечательную здравницу. И каждый, кто побывает здесь, непременно вспомнит о Лермонтове. Память о нем бережно хранят вековые деревья, скалы и горные тропинки, по которым бродил поэт в последние дни своей жизни.

ИНОЗЕМЦЕВО

(Бывшая Шотландка)

На одном из рисунков Лермонтова 1837 года изображена сельская улица. Слева два низеньких с камышовыми крышами домика, огороженные плетнями. По обе стороны виднеются сады, высокие пирамидальные тополя. Посреди улицы маленькими водопадиками по деревянным желобам переливается ручей. Вдоль ручья по дороге скачут два всадника. На заднем плане рядом с селением, закрывая собою небосклон, высится Бештау.

Установлено,* что на рисунке изображена улица в бывшей шотландской, а затем немецкой колонии Шотландке, или, как ее еще называли, Каррас. Колония находилась там, где в настоящее время раскинулся поселок Иноземцево.

[* См. статью В. Я. Симанской. «Шотландка - селение Каррас» в книге «М. Ю. Лермонтов. Сборник статей и материалов». Ставрополь, I960.]

Окрестности Шотландки не случайно так тщательно зарисованы Лермонтовым. Поэту хотелось сохранить память об этих местах, где ему часто приходилось бывать и в детские годы, и особенно в 1837 году.

Через два года эти живые воспоминания были ярко запечатлены в дневнике Печорина: «Я выехал на дорогу, ведущую из Пятигорска в немецкую колонию, куда часто водяное общество ездит en piquenique.* Дорога идет извиваясь между кустарниками, опускаясь в небольшие овраги, где протекают шумные ручьи под сенью высоких трав; кругом амфитеатром возвышаются синие громады Бешту, Змеиной, Железной и Лысой горы. Спустясь в один из таких оврагов, называемых на здешнем наречии балками, я остановился, чтоб напоить лошадь…»

[* Пикником (франц.) - Рсд,]

Позднее Шотландка по-прежнему являлась для многих излюбленным местом для прогулок.

«Часто устраивались у нас кавалькады, - рассказывал Н. П. Раевский о своем пребывании в Пятигорске в 1841 году. - Обыкновенно мы езжали в Шотландку, немецкую колонию в 7 верстах от Пятигорска, по дороге в Железноводск. Там нас с распростертыми объятиями встречала немка Анна Ивановна, у которой было нечто вроде ресторана и которой мильх и бутерброды, наравне с двумя миленькими прислужницами Милле и Гретхен, составляли погибель для Parmee russe».*

[* Русского воинства (франц.). Ред.]

В доме Анны Ивановны Рошке приходилось бывать и Лермонтову.

Здесь он в обществе Е. Быховец, Л. С. Пушкина, И. Д. Дмитревского и других провел последние часы перед дуэлью.

Здесь же в этот день по предварительному условию встретились и участники поединка. Отсюда, сопровождаемые первыми раскатами наступавшей грозы, они поспешно направились на Машук, на дуэль.

В поселке Иноземцево до сих пор можно видеть уже обветшавший, без прежней большой усадьбы с садом, бывший дом немецкого колониста Рошке.