Ошибка архитектора (СИ) - Торен Эйлин

— Давай, — Шэйли даже не заметила, как Верон встал из-за стола и подошёл к ней. Протянул руку, чтобы взять книгу.

— А? — она захлопала на него глазами и всё старалась не пялиться на шрамы, но как можно смотреть на лицо человека со шрамами на пол лица и при этом не смотреть на них?

— Книгу, — спокойно пояснил старший Шелран.

Шэйли старалась сосредоточится на его глазе, но кажется это было ещё более нелепо, поэтому она отдала книгу и смущённо потупила взор. Вот и набралась смелости!

— Понравилось? — спросил Верон, изучая корешок.

— Очень приторно, — ответила она, потому что книга и вправду была какой-то совсем наивной и пустой. Все были в ней такими дико счастливыми, что даже несмотря на то, что девушка была рада за героев, но история оставила какое-то странное внутреннее сомнение, словно сказка для маленьких детей, не имеющая с реальностью совершенно ничего общего.

— Вот как? — и понять с какой интонацией был задан этот вопрос Шэйли не смогла.

— Да, — честно ответила она, и если он сейчас подтрунивал над ней иронизируя, то пусть считает, что она глупая и иронии не поняла.

— Этот автор любит приукрашивать и возводить всё в наивысшую степень, ему бы легенды с участием богов писать, — спокойно произнёс Верон.

С этими словами он прошёл к одному из стеллажей и поставил книгу на полку.

— Держи, — он дал ей одну книгу, потом ещё две, и ещё одну с самой верхней полки. — Это наверное менее приторное, но и не слишком жуткое.

И сделал Верон это с таким равнодушием, что озадачил Шэйли.

Она уставилась на стопку книг, оказавшихся в её руках. Сначала решила уйти с ними к себе, но потом подумала, что это глупо. И, вспомнив, что собиралась быть смелой, обернулась на диваны и кресла, что здесь были. Устроившись в кресле, решила начать читать каждую книгу и выбрать какую-то одну, которая больше всего понравится.

— А где Иан? — спросил её Верон, когда она села в кресло и положила книги на колени.

— Он ушёл в казармы, сказал, что нужно забрать кое-какие вещи. К обеду обещал вернуться, — ответила Шэйли, на что хозяин угукнул, кивнул и потерял к ней всякий интерес, снова углубившись в изучение своих книг.

Шэйли в итоге тоже углубилась в чтение. Первая же книга увлекла её настолько, что она не заметила, как прочитала четверть.

— Что ты делаешь? — в библиотеку вплыла Лана, обратилась к супругу, потом заметила Шэйли и от девушки не ускользнуло то, что герцогиня, увидев её, на мгновение закатила глаза. Но с другой стороны и понятно — она сидела подтянув к себе ногу, совершенно не держа спину и выглядела вероятно совершенной дикаркой, а не супругой аристократа.

— Работаю, — ответил Верон, не поднимая на супругу головы.

— Это юридические книги, — нахмурилась Лана, подходя к столу, больше не обращая внимания на Шэйли, которая выпрямилась и села как положено. — Решил сменить род деятельности?

— Нет, пытаюсь понять, как вывести активы из производств Тьяна, при этом не потерять много, но если надо надавить юридически, — спокойно ответил ей старший Шелран.

— Спроси моего отца, у него там друг, наверняка он мог бы помочь, — ответила герцогиня.

Верон нахмурился и хмыкнул.

— Что? — спросила она.

— Я говорил с твоим отцом накануне, он знает о нашей проблеме.

— И он ничего не сказал?

— Нет, — ответил Верон и встретился с ней взглядами.

— Странно, — повела головой Лана. И кажется впервые Шэйли видела её спокойной и такой, размеренной что ли. — Хочешь я напишу ему сама?

— А он ответит тебе? — поинтересовался герцог.

— Он был наречённым отцом на моей церемонии дарения имени перед лицом богини, — ответила ему супруга. — А потом приезжая в гости всё время щупал меня… за щёчки.

— Ого, — и это был Иан. — Прям-таки щупал?

Она фыркнула, а младший Шелран усмехнулся, потом заметил Шэйли и подошёл к ней.

— Что тебя сподвигло заняться делами семьи, дорогая? — спросил Верон, не обращая внимания на слова супруги и брата. И снова было совершенно непонятно с какой окраской он это говорит.

Лана снова фыркнула:

— Это касается нашего благосостояния, дорогой, — она-то точно съязвила, сделав упор на слово “нашего”.

— Хорошо, — ухмыльнулся Верон. — Напиши.

Шэйли всё-таки никак не могла оторвать восхищённого взгляда от Ланиры Шелран. Она была тонкой, изящной, невероятно красивой. Манеры, взгляды, жесты. Несмотря на то, что она часто была ядовитой, всё равно это было так красиво, так завораживало. Шэйли казалось, что в ней самой и десятой доли такой элегантности нет. И конечно красоты.

Но яда в Ланире было конечно в разы больше.

— Мы вчера были в храме, — проговорила герцогиня за обедом. — Стало интересно, ну мне-то от богини-матушки ждать благословения глупо. А вот что ж Шэллина им не полна?

Глава 8 Верон

Верон Шелран сколько себя помнил был жёстким.

Упрямство и прямолинейность он унаследовал от матери — стройной, привлекательной женщины, скупой на проявления каких-либо чувств, тем более на ласку и нежность. Но это Верон и Иан с избытком получали от отца и сестры.

Да и нежности все эти старший сын герцогов Шелран скорее отрицал, чем нуждался в них. Терпел от сестры, потому что та любила обниматься, гладиться, целоваться, а если Верон не давался, то расстраивалась почти до слёз. И когда родился Иан, стало невероятно хорошо, потому что Ния переключились на него, а от Верона наконец-то почти отстала. И конечно, слава высшим, что младший брат от всех этих нежностей млел, радовался им и никогда не отказывал в этом сестре, которую обожал совершенно загранно.

Но вот с дочерью Лар Вайденов у Верона всё было совсем по-другому. Эта маленькая, шумная, свободолюбивая девчушка творила с ним, всё, что хотела, и он никогда не был против.

Чета Лар Вайденов приезжала в гости в летнее поместье в Хиите почти каждое лето ещё до того, как у них родилась дочь.

Тра́зан Лар Вайден был военным офицером, как и все вторые сыны аристократических семейств. Он был высоким, светловолосым, кареглазым, улыбчивым, разговорчивым, приятным человеком. Его супруга Марисса или Мури́, как все ласково её называли, была красивой тонкой, совершенно воздушной, как казалось Верону, девушкой.

И супруги Лар Вайден друг друга обожали. При виде этой пары даже у матери Верона на лице появлялась какая-то совершенно не свойственная ей мягкая улыбка. А отец Верона вообще души в обоих не чаял.

И конечно в любви родилась совершенно чудесная и очаровательная Шэллина, которая не была ограничена строгостью этикета, ей позволялось всё, потому что ею восхищались и радовались безгранично. Она могла натворить что угодно и все лишь умилялись этому, приговаривая — лишь бы не опасно для здоровья.

Дети Шелранов, все трое, любили Шэйли. Ния возилась с ней не менее воодушевлённо, чем с Ианом. Тот безумно ревновал, но, тем не менее, в его лице Шэйли находила достойного партнёра для всякого рода безумных проделок, за которые Иану очень даже попадало, в отличии от Шэйли. Но, хотя младший сын Шелранов и возражал против такого отношения, всё равно продолжал творить всякого рода шалости и был рад тому, что у него есть союзник, готовый его поддержать в любом начинании.

Верон же пусть и оставался самым разумным из этой связки детей, тем не менее был невероятно привязан к Шэйли. А она была привязана к нему.

Ему она радостно несла палки, камни, грязь, листики, мёртвых птиц, лягушек, гусениц и прочие свои детские сокровища. И он всегда с радостью принимал эти дары, а ещё с радостью принимал её объятия и поцелуи, несмотря на то, что Шэйли почти всегда была липкая и чумазая, но счастливая.

Его так грели её открытая улыбка и визгливый смех. А песни… эти её чудовищные песни, когда она распевала одно и то же слово десятки, а может даже сотни раз подряд, и изводила всех, кроме него. Отец качал головой, приговаривая, что у Верона стальные нервы, но на деле ему было отчего-то жаль, когда все прогоняли её с этими её странными песнями-трелями, а она заплаканная приходила к нему.