В поисках Оюты (СИ) - Мария Лунёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты не раскисай, дамочка. Видно, что ты из этих... благополучных. Все нормально будет. Куда-нибудь да пристроят.
Он, видимо, так пытался подбодрить, только выходило у него не очень.
— Сколько я здесь? Ты уже был, — я осмотрелась. В углу камеры кто-то закопошился и тихо запищал. Закрыв глаза, подавила панику. Всего лишь мышь, не самое опасное существо. — Сколько меня здесь уже держат?
— Не помню, — он пожал плечами, — я в отключке валялся. А откуда тебя притащили?
— Вайчес, — с брезгливостью вспомнила я название станции. — А сама я с Энцелада.
— А, землячка, — он хохотнул и поморщился от боли. — Я тоже оттуда. Всем там промышляет глава охраны внешнего сектора системы, не лично, конечно, через упырей своих. Но на тот же Вайчес никто в здравом уме не полезет, даже на пересадку. Тебя, дамочка, как туда занесло?Я моргнула и тяжело вздохнула. Теперь и самой было стыдно признаться в своей несдержанности и глупости.
— Дочь украли. Она у меня нелегал, — тихо пробормотала, глядя в угол на эту несчастную мышь. — Я как узнала... Не знаю... Полетела туда, ни о чем не думая. У меня от страха голова совсем не работала.
— Мамаша! — заулыбался он. — Моя мамка, помню, стоило на десять минут задержаться, так в халате с полотенцем на плече выбегала меня искать. Найдет и хлестать, чтобы нервы ей не мотал. Я злился, сейчас понимаю, любила она меня, обормота, уберечь пыталась. Твоя-то мелкая как на Вайчесе оказалась?
— Экскурсия, — прошептала, запустив пятерню в волосы. — Чагар был закрыт. Я воспитатель, наших детей отправили на другую станцию. На Вайчес...
Рассказ получился сбивчивый, но как уж вышло. Убрав руку от волос, ощутила на пальцах что-то ломкое. Корочка запекшейся крови.
— Так ты воспитатель, дамочка? В приюте, что ли?
— Да, у нас дети — нелегалы.
— Ясно, ходил я в такой, хорошие воспоминания, — он повернулся набок. — Я и думаю, больно лицо у тебя доброе. Крысы да твари в тех приютах не задерживаются, с нелегалов ничего не поимеешь, а зарплаты копейки. Бабушка у меня в таком работала, такая же наивная была. Все говорила, что образование даже нелегалу путь в жизнь даст. Ага, дало? Лежу вот тут классикой начитанный. Моя мать тоже жизни не знала. Всё подработки искала. Так и сгинула, до сих пор не знаю куда. В нашей системе, госпожа воспитатель, детей нельзя выпускать дальше собственной юбки. Везде за руку водить и держать крепче. Вайчес — опасная дыра. Чадар не лучше. Энцелад благополучен только при свете дневных прожекторов над куполом. Да и вообще, дальше Сатурна нос нечего высовывать, особенно если ты нелегал или одинок. Если заприметят, то все — выцепят. Кого попало им не надо. Чтобы с медкартой нелегал, например. Или лицо без постоянной регистрации. Уверен, что у твоего соседа справа, — он кивнул в сторону марионера, — ее просто не было. Вот и влип он. Отправят на рудники. Свалить оттуда можно, если с головой.
— Медкарта, — прошептала я, — у детей к пропускным справкам она прикреплена на всякий случай. Их обследуют за счет спонсоров...
— Ага, — парень закивал и засмеялся, в полумраке блеснули его зубы, — спонсорам тоже иногда натуральные органы нужны, кровь для косметических процедур. Конечно, они обследуют и очень тщательно.
Сжав решетку, я смотрела на его разбитое лицо и понимала, что не верить в его слова глупо.
У Оюты было отменное здоровье. Я лечила ее пусть и нелегально, но всегда за деньги и у лучших докторов. Спортсменка. Активная. Даже простуда ее не брала. И все это было в ее медицинской карте, прикрепленной к проездному билету, выданному в приюте. С фото, со всеми данными. И все это висело в базе в свободном доступе.
Дрожь в руках нарастала. Паника разгоняла мысли. Хотелось вопить от ужаса.
Моя дочь. Моя девочка!
— Как выбраться отсюда? — голос охрип от волнения.
— Никак, — мужчина покачал головой, но такой ответ меня не устраивал.
— Как выбраться? — Сжав голову руками, я тряслась от ужаса. — У меня дочь пропала. Они забрали мою девочку!
— Замолчи! — рявкнул он неожиданно грубо, и я резко захлопнула рот.
Тележка с пакетиками для узников этой дыры все еще скрипела где-то совсем недалеко.
— Не привлекай к себе внимания, — шикнул он на меня. — Хочешь, чтобы эти всем стадом тебе прямо тут еще одного ребенка заделали? Это они быстро. Сбежать отсюда никак. Завтра или послезавтра прибудет новая смена. Обычно через три — четыре дня после этого происходит первая сортировка. Ты товар хороший, тебя заберут сразу.
— Куда?
— На другие станции, на рынок или аукцион. Да много куда могут. Даже пиратам продать. Тем, кто на межзвездниках пашет. Им тоже женского тепла не хватает, а в портах не задержишься. Меня в прошлый раз по всей галактике помотало. Трижды перепродавали. Потом во время облавы на одной из станций я случайно прибился к пиратам самьятам. К ящерам, короче. Они и рады были — новый работник да нахаляву. С ними полетал. Потом опять зачистка. Омхи нас загнали в ловушку. Спасло, что я не самьят, ну не ящер. Человек же. Стали выяснять, кто такой. Я им в лоб — раб. В общем, потаскали по тюрьмам, да и выпустили. Вернулся и года не прошло, опять попал. Еще и морду разбили, теперь пока не подживет здесь буду. Так что не трепыхайся, шанс выжить есть и неплохой. Главное, не дурить.
Я сглотнула.
— Сколько я здесь?
— Если на Вайчесе забрали, — он призадумался, — то чуть больше недели на все про все. Здесь время определить невозможно — всегда полумрак. Возвращается, — он кивнул в сторону коридора, тележка действительно скрипела громче. — Быстро к себе и не дыши.
Я кивнула и на коленях поползла обратно. Забралась на койку и уставилась в одну точку.
Больше недели! Надежды выбраться нет! И где-то в такой же конуре сейчас плачет моя девочка. Она надеется на меня, верит, что я смогу ее спасти.
А я попалась, как дура.
Всю жизнь прожить на Энцеладе и даже не подозревать о том, что происходит вокруг.
Хотя. как не подозревать? Я вспомнила новостной репортаж и активистов с транспарантами, с которых на всех смотрел печальным взглядом совсем маленький мальчик.
Закрыв глаза, ощутила, как по щекам скатываются слезы.
Мне никто не поможет.
Нет тела — нет дела!
Теперь это относилось прямо ко мне.
Сколько заявлений о таких пропавших лежит у законников? А сколько не приняли? Никого не будут искать, потому что все по локоть в крови.
Глава 8
Время. Я возненавидела его. Казалось, тянется целая вечность.
Вечер? Ночь?
Я с тоской вспоминала, как каждое утро на протяжении нескольких месяцев злилась оттого, что день у меня начинался с одного назойливого гурсана. Как же мне его сейчас не хватало. Отчего-то я упрямо хваталась за надежду, что он меня найдет. Не знаю, как, но отыщет в этой мрачной клетке.
Зачем ему это? Об этом старалась и вовсе не думать. Столько лет прошло, а я все еще помнила предательство Марджи. Он был рядом до первых настоящих проблем. Все шептал по ночам, подонок, что никому в обиду меня не даст. Что он моя опора. Ага! А как потребовалось проявить себя мужиком, так под чужую юбку залез. И хорошо! Я никогда не жалела, что он исчез из моей жизни.
А сейчас боялась, что настырный господин ШуЭхор в ней не появится.
И все же сколько я уже за этой решеткой? Неделя? А может, и две? Как понять, когда ты на станции далеко от Солнца. Оно не заглядывает каждое утро в окошко. На Энцеладе сутки регулировались искусственным освещением. На небе виднелся гигантский диск Сатурна и его кольца.
А здесь... только тьма.
Я повернулась набок и, поежившись от холода, притянула колени к груди. Ноги немного восстановились, но все равно жутко болели. Крутили и периодически странно дергали. От гематом кожа стала синюшной, а местами отвратительно желтой. Ползая здесь на четвереньках за едой и в страшный нужник, отделенный грязной тряпкой, совсем быстро стерла колени местами до крови. Руками старалась лишний раз не прикасаться ни к чему и все терла ладони, собирая воду, стекающую с крана тонкой струйкой.
А еще постоянно хотелось есть. Я с ужасом представляла такую же клетку и мою голодную девочку.
От этих мыслей слезы на глаза наворачивались. Только вот плакать я уже не могла. Сил просто не хватало. Эмоции причиняли столько боли, что я старалась и вовсе не думать.
Живот свело, и он издал жалобное урчание. Громкое, но никто на это внимания не обращал.
По коридору разнесся долгожданный лязг металлической двери. Тяжело заскрипела тележка. Я притихла. Некоторое время назад прибыла новая смена охранников. Теперь
