Король снов - Роберт Силверберг

— Именно так, госпожа, бодр и энергичен. Конечно, с необходимыми поправками на возраст. Но он всегда был чрезвычайно деятельным человеком.

— Хотелось бы узнать по крайней мере, сколько ему все-таки лет! — воскликнул Септах Мелайн. — Восемьдесят пять? Девяносто? — Он вскочил с места и зашагал по небольшому залу. Благодаря длинным ногам и легким пружинистым движениям, он преодолевал расстояние от стены до стены в несколько шагов.

— Возможно, даже больше, — сказал Иеган.

— Он сорок с лишним лет занимал трон короналя, — прохрипел Навигорн Гоикмарский — когда-то очень сильный и влиятельный человек, знаменитый военачальник; за последние годы, однако, он сильно располнел и утратил прежнюю быстроту движений. — А после этого еще двадцать лет — трон понтифекса. Я, кажется, не ошибаюсь. Следовательно…

— Все правильно. Следовательно, он должен быть очень стар, — резко проговорила Вараиль. Она напрягала все силы, чтобы обуздать свое нетерпение. Все эти люди были кто на десять, а кто и на двадцать лет старше ее, те дни, когда они принимали реальные решения и стремительно действовали, давно прошли, а сейчас они были более склонны к неспешным размышлениям, и энергичный характер и бойкий ум Вараиль никак не желали с этим смириться.

— Хозяйка поставлена в известность? — обратилась она к иерарху Берниморн.

— Мы уже послали донесение на Остров, — ответила иерарх, чрезвычайно худая и бледная женщина весьма солидного возраста, которой каким-то образом удавалось выглядеть одновременно и немощной, и властной.

— Отлично. — Вараиль перевела взгляд на Дембитава: — А как насчет лорда Престимиона? Он уехал, кажется, в Дипенхоу-Вейл? Или в Бомбифэйл?

— Лорд Престимион в настоящее время находится в Фа, госпожа. К нему должен вот-вот отправиться гонец.

— Кого вы собираетесь послать? — спросил Навигорн грубым, чуть ли не агрессивным тоном.

Дембитав удивленно посмотрел на старого генерала.

— Понятия не имею. Наверное, поедет один из постоянных курьеров Замка.

— Такие известия не должны передавать посторонние. Я сам сообщу новости короналю.

На бледных щеках Дембитава вспыхнул румянец. Герцог Тидиасский, кузен Септаха Мелайна, был гордым и, порой, излишне раздражительным человеком лет шестидесяти. Они с Навигорном никогда не питали друг к другу особой симпатии.

Вот и сейчас он, судя по всему, воспринял вмешательство Навигорна как своего рода упрек Он долго подыскивал достойный ответ, но в конце концов смог лишь напыщенно произнести:

— Как вам будет угодно, господин Навигорн.

— А что принц Деккерет? — спросила Вараиль. — Мне кажется, его тоже следует поставить в известность.

Вновь возникла неловкая пауза. Вараиль обвела взглядом смущенные лица. Было ясно, что никто и не подумал сообщить избранному наследнику о возникновении опасений за жизнь понтифекса.

— Насколько мне известно, он вместе со своим другом Динитаком уехал в Норморк, навестить мать, — решительно сказала Вараиль. — Его тоже следует немедленно уведомить о случившемся. Теотас…

— Я сейчас же направлю гонца, — откликнулся тот и вышел из зала.

И что дальше? Что же еще она должна предпринять?

Перед мысленным взором Вараиль мгновенно возник план дальнейших действий — способность к импровизации всегда входила в число ее отличительных достоинств.

— Вы, — вновь обратилась она к Фраатейксу Рему, — конечно, сообщите в Лабиринт о том, что мы глубоко обеспокоены состоянием здоровья его величества, очень опечалены его болезнью и от всего сердца желаем, чтобы она оказалась всего лишь незначительным недомоганием, и… — Она умолкла, подыскивая слова, наилучшим образом подходящие для выражения сочувствия, но не нашла их и прервала свой монолог на полуслове.

Представитель понтифекса не позволил паузе затянуться.

— Умоляю вас, не беспокойтесь, — заявил он с таким видом, будто перебил супругу короналя, не дав ей закончить фразу— Конечно, я немедленно это сделаю.

Но прошу вас, госпожа, давайте не будем горячиться. Не было никакой реальной необходимости безотлагательного оглашения полученного мною известия. Если бы главный спикер считал, что смерть его величества неизбежна, то составил бы свою депешу совсем по-другому. Я понимаю ту тревогу относительно возможных изменений в системе власти, которая могла охватить госпожу, и, конечно, каждый из нас, здесь присутствующих, должно быть, испытывал те же самые чувства, зная, что может столкнуться со значительными переменами как в судьбах всего государства, так и в собственной жизни, но даже в этом случае…

Его негромкие слова заглушил глубокий рокочущий бас — это заговорил Великий адмирал Гиялорис, погрузневший, но по-прежнему могучий богатырь.

— А что, если дела Конфалюма на самом деле плохи? Хочу напомнить, что среди нас имеется хорошо знающий свое дело маг, способный достаточно ясно увидеть будущее. По-моему, нам стоит посоветоваться с ним.

— А почему бы и нет? — первым воскликнул Септах Мелайн. — Почему мы должны оставаться в неведении? — Его отвращение к любого рода колдовству было всем известно не хуже, чем искренняя вера Великого адмирала в могущество магии. Но глубокая дружеская любовь, связывавшая этих двоих с тех самых пор, когда они были надежнейшей, а случалось, и единственной опорой Престимиона во время войны против узурпатора Корсибара, давно позволила им позабыть о полном несходстве характеров и взамен проникнуться полнейшим доверием друг к другу. — Действительно, давайте спросим Верховного мага. Как вы считаете, Мондиганд-Климд? Старик Конфалюм всерьез решил нас покинуть или все же намерен еще подождать?

— Правда, — поддержала его Вараиль. — Попробуйте заглянуть в будущее понтифекса, Мондиганд-Климд В его и наше будущее. Сделайте это для нас

Все взгляды обратились к су-сухирису, который, как обычно, стоял поодаль от всех остальных, погрузившись в какие-то свои, недоступные пониманию обычных существ, нечеловеческие размышления.

Су-сухирис представлял собой отталкивающего вида фигуру ростом более семи футов, облаченную в роскошное лиловое одеяние с воротником, усыпанным драгоценными камнями, — отличительным знаком придворного мага. На похожей на раздвоенную колонну длинной шее величественно возвышались две бледные, абсолютно лысые головы, напоминавшие удлиненные мраморные глобусы, а четыре узких изумрудно-зеленых глаза, как всегда, ровным счетом ничего не выражали.

Из всех нечеловеческих рас, обосновавшихся на Маджипуре, су-сухирисы были самой загадочной. Их слишком уж отличающаяся от человеческой внешность и ледяная манера поведения пугали большинство людей и вызывали крайне неприязненное отношение к столь странной расе. Даже те су-сухирисы, которые, подобно Мондиганд-Климду, с готовностью контактировали с разумными существами других рас, никогда не допускали в этих контактах даже намека на доверительность. Однако присущие их расе бесспорные способности к магии и провидению будущего открывали су-сухирисам доступ в самые высокие круги общества.