Лабиринт силы - Павел Сэкке

Когаку поднял руку.

— Спрашивай.

— Наставник, а что будет с нашей теоретической подготовкой?

— Я поясню один механизм. По истечении года под моим началом, вас будет оценивать комиссия Внутреннего Круга магистров. Она будет рассматривать ваши способности, а также — мой доклад, составленный на каждого адепта. Теоретические тренировки никуда не уйдут из вашего обычного распорядка, отнюдь. Мы будем заниматься ими не менее интенсивно, чем боевыми дисциплинами. Но окончательно стать на путь теоретика, если у вас возникнет такое желание, вы сможете только по истечении этого года.

— Ясно, наставник.

Аки скрестила руки на груди, переводя взгляд с одного ученика на другого.

— Завтра, уже завтра тренировка будет совсем другой. А пока… Кэйран Хаш, шаг вперёд.

Юноша молча, всё так же глядя в землю, вышел из импровизированного строя.

— Ты был одним из лучших в дисциплине "родзин", это так?

"Как будто ты сама не знаешь" — подумал Кэйран. В слух он произнёс следующее:

— Да, почтенная наставница.

— Хорошо. Ты выступишь в роли временного экзаменатора, — затем она снова обратилась ко всем. — Адепты. Сейчас я дам вам вводную. В Школе Сёгакко спарринги, как правило, проводились с использованием одного из трёх путей. Я считаю такой подход крайне мягким и недальновидным. Сейчас вы, используя всё, чему научились, должны будете продемонстрировать мне, что я заблуждаюсь. Хаш. Я запрещаю тебе использовать любые сторонние дзинтаи.

"Тоже мне, запрет. Ты же прекрасно осведомлена, что с остальными двумя путями у меня фактически "неудовлетворительно". Напугала, наказала."

— Я понял, почтенная наставница.

— Йору, ты будешь первым. Займите свои места на татами.

Татами — песчаный круг, метров пяти в диаметре — располагался аккурат посреди очищенной части восточного полигона. Хаш молча занял своё место у одного из краёв и застыл в стойке.

— Используй всё, что умеешь, Когаку. Тот, кто не сможет подняться, или вылетит за пределы татами — проиграл.

Хаш с удивлением понял, что внутри закипает злоба. На себя, на Аки, на деда, который устроит ему выволочку сегодня вечером. На сегодняшний день и дурака Гэнкана, в конце-концов. На этого самоуверенного зазнайку, стоящего напротив. Ци хлынула в мышцы, разгоняясь внутри тела. Рыжий внезапно понял — он хочет бить всерьёз. Теми ударами, что порой ломали толстенные столбы на домашнем тренировочном дворе. Кэйран немного испугался. Такая чистая, незамутнённая злоба была ему совсем несвойственна. Да, он любил подраться, легко шёл на конфликты, но никогда не собирался причинять серьёзного вреда своим сокурсникам. В этот раз всё по-другому. С трудом подавив дрожь в конечностях, Хаш постарался взять себя в руки.

Он выдохнул сквозь зубы и взглянул на Йору. В молодом адепте ничего не изменилось. Казалось, что на все случаи жизни у него заготовлено универсальное выражение лица.

— Начинайте.

Кэйран был быстр. Весь выпуск прекрасно это знал. Скорость была его коньком, его страстью. А расстояние до противника — всего пять метров. Жест "бисоку" сложился сам собой, даже до того, как Йору начал действовать.

Уже начиная своё стремительное движение, в какую-то долю секунды Хаш с удивлением заметил, что руки Когаку начали непонятную, сложную комбинацию. Против воли рыжего его губы искривились в ухмылке — не так, совсем не так нужно противостоять адепту, владеющему стилем "родзин".

Тело Кэйрана на мгновение окуталось маревом, а затем он появился перед Йору. Амидо, внимательно наблюдавший за поединком смог увидеть только окончание движения своего приятеля. Судя по траектории, нога Хаша начала свой путь едва ли не из-за спины.

Блондин не успел среагировать. Не успел он и закончить свой дзинтай. Ступня рыжего со свистом рассекла воздух по широкому полукругу, ударила адепта сначала по рукам, складывавшим жесты, а затем с хрустом впечаталась в его подбородок.

Йору подбросило в воздух метра на два. Над ним, в своём мареве, появился Хаш. Блондин смотрел вверх широко открытыми глазами, в которых читалось искреннее недоумение.

Когда тело беловолосого адепта упало на песок татами, с неба стремительно спикировал Хаш. Его нога опустилась поперёк груди Когаку, вышибая воздух из лёгких поверженного оппонента.

Рыжий, застыв в растяжке над телом одногруппника, мелко дрожал. Он старался скрыть свой страх. Казалось, Аки произнесла простые слова, смысл которых был предельно прост: "Сражайтесь в полную силу". Но Хаш оказался поражён. Поражён тем, сколько в нём скрывается злобы и желания побеждать. Когда он летел вслед за Йору, только чудовищным усилием воли ему удалось немного отклонить свою пятку в сторону и завершить удар неправильно. Если бы он закончил комбинацию как следует, то сила, сконцентрированная в небольшой точке, просто проломила бы грудную клетку оппонента, вбив рёбра внутрь.

Когаку был в сознании. Глаза вернулись к прежнему, состоянию и спокойно смотрели в небо.

— Сдаюсь, — ровным, задумчивым голосом произнёс он. Было слышно, что он испытывает боль, но казалось, что его занимает много больше что-то иное. — Наставник, я не смогу подняться в течение пяти минут. Это чистое поражение.

— Принято, — бесстрастно констатировала Аки. — Амидо, помоги ему встать и займи своё место в круге. Хаш, тебя это тоже касается.

Покачиваясь, адепт отправился на свою половину круга. Его ощутимо, руки дрожали. Мысли пребывали в смятении.

Ци, проходящая по мышцам, значительно сильнее изматывает их, по сравнению с обычным напряжением. Вся загвоздка в правильной дозировке, именно этому и учит "родзин". Сейчас, впервые за десять лет, Хаш серьёзно ошибся с количеством энергии. Ярость, непонятная, нелогичная ярость, заставила его использовать гораздо больше, чем обычно. Больше, чем он мог позволить себе на спарринге, пусть и приближённом к боевым условиям. "Будет забавно, если Амидо сейчас меня одолеет" — отстранённо подумал Кэйран.

Амидо затравленно посмотрел на Аки, перед тем, как шагнуть в круг.

— Наставник… Я не ожидал такого спарринга, поэтому у меня с собой нет никаких необходимых инструментов. Равно как и оружия.

Девушка ухмыльнулась.

— Тогда запоминай свой первый урок, адепт. Ты должен быть готов ко всему. Всегда и везде. Начинайте.

Хаш чувствовал себя измотанным и подавленным. Ярость схлынула, осталась только растерянная усталость.

— Извини, Амидо, — прошептал он. — У меня за сегодняшний день накопилось слишком много проблем. Спор с Аки только усугубит положение.

Талахаси кивнул. Для Кэйрана это послужило сигналом.