Наследие Александры (ЛП) - Н. Уолтерс

Они не разговаривали с тех пор, как сделали заказ и заняли столик в тихом заднем углу маленького, но на удивление оживлённого ресторанчика. По молчаливому согласию оба решили подождать окончания завтрака, прежде чем начинать разговор. Меньше шансов прерваться.

Официантка поспешила к их столу и поставила перед ним бекон, яйца, мясное рагу, обжаренное с овощами и тосты к нему. Всё это восхитительно пахло. Джошуа видел, как Алекс чуть ли не выхватила свою тарелку из рук официантки. Как только девушка поняла, что у неё появился реальный шанс сесть и нормально поесть, она предпочла блинчики с черникой и бекон вместо поджаренного рогалика.

Он спокойно поблагодарил официантку, наблюдая, как Алекс поливает тёплым сиропом горячие блинчики. Часть жидкости, капая со струйки из носика маленького металлического кувшинчика, потекла по её пальцам. Поменяв руки, она продолжила лить и, поднеся пальцы ко рту, слизнула с них сладкий сироп.

Джошуа застонал и снова сменил положение тела. Она являла собой картину чувственной соблазнительности, когда неожиданно сунула один из пальцев в рот и пососала его. Её губы, полные и розовые, так и просили попробовать их на вкус. Они были бы сладкими от сиропа и теплыми. Алекс медленно вытащила палец изо рта, убедившись, что слизала все, до последней капли.

Когда он снова застонал, девушка взглянула на него и замерла, увидев выражение его глаз. Ее глаза, обрамленные длинными, темно-коричневыми ресницами, были туманно-серыми. Она вопросительно приподняла одну слегка изогнутую бровь. Джошуа покачал головой. Алекс, пожав плечами, резко поставила кувшинчик обратно на стол и взяла свою тарелку. Не глядя на него, она принялась за свою еду.

Джошуа не был уверен, что ему удастся дожить до конца завтрака.

Чтобы сохранить своё здравомыслие, он сосредоточился на еде. Несмотря на то, что Алекс, наверное, была уверена в ином, у него тоже не было времени, чтобы поесть сегодня утром. Он провел всю ночь, обыскивая каждый частный гараж в городе, в то же время оставляя ложные следы для идущих по пятам бродячих волков. Этим он был занят две последние ночи.

Его встревожила увиденная им часть Чикаго, в которой Джеймс ЛеВо Райли воспитывал свою дочь. Но после того как он встретился с этим мужчиной и с его дочерью, он понял — Джеймс, безусловно, знал, что делает. Алекс была уверенной в себе и способной отлично владеть собой рядом с ним или любым другим мужчиной.

Бекон с хрустящей корочкой, тост золотисто-коричневого цвета и вареные яйца были превосходны. Даже подрумяненное мясное рагу не было жирным. Неудивительно, что все места были заняты. Ресторан, может и не выглядел большим, но пища была исключительной. Собственно говоря, они не должны были останавливаться для завтрака, но это стоило риска — быть свидетелем очевидного удовольствия Алекс, с которым она ела и пила.

Он посмотрел на Алекс и не удивился, увидев, что она обмакивает в остатки сиропа на своей тарелке последний кусочек блинчика. Покончив с ним, девушка аккуратно положила нож и вилку на тарелку и со вздохом откинулась назад.

— Это было бесподобно. — Алекс взяла кружку с кофе и отхлебнула, прежде чем поставить ее обратно на стол. Сцепив руки на животе, она внимательно посмотрела на него.

— Итак, куда именно мы направляемся, и что будет, когда я доберусь туда?

Хотя ее вопрос и поза были одинаково непринуждёнными, он видел, как побелели суставы ее пальцев на крепко сжатых руках. Алекс чувствовала себя в этот момент как угодно, только не непринуждённо. Взяв кружку с кофе, он сделал большой глоток, залпом допивая остатки.

— Волчья Бухта находится в Северной Каролине. Речь идет о десяти часах езды отсюда, если мы будем ехать без остановок. — Джошуа поставил кружку на стол. — Это красивая местность в горах. Мы скупили земли около века назад и объединились вокруг проживающей там главной семьи. Как только мы доберемся туда, ты окажешься в безопасности, и у тебя будет время, чтобы встретиться со всеми подходящими для супружества самцами стаи.

— Главная семья?

Джошуа заметил, что Алекс избегает любого упоминания о встрече с мужчинами стаи, но он ответил на ее вопрос.

— Альфа, Ян, и его подруга Патриция. Мои братья и я тоже живём там.

— Ты говорил о том, что обеспечиваешь безопасность или что-то в этом роде. — Он мог бы сказать, что она перебирает в своей памяти фрагменты состоявшейся утром беседы.

— Да. Страйкер — всегда — глава безопасности. Наша лояльность стае не оспаривается.

— Значит, ты — важная шишка!

Он попытался объяснить так, чтобы она поняла.

— Когда среди наших людей появляются разногласия, мы — и судьи, и присяжные, и палачи. Мы, подобно полиции, обеспечиваем уверенность в том, что стая защищена от любого внешнего насилия или каких-либо потрясений изнутри. Наша задача — защитить стаю любой ценой, чтобы обеспечить ее дальнейшее существование.

— Да, это не может быть легким делом. — Ее голос смягчился. — Но неправильно взваливать так много на одного человека. Знаешь, что говорят об абсолютной власти?

— Что это абсолютно развращает. — Он слегка наклонил голову, признавая ее точку зрения. — И все же это необходимо. К тому же, мне помогают мои братья. Я всего лишь глава безопасности, а не её единственный сотрудник. И Ян — все еще альфа. Его слово является решающим.

Алекс жестом подозвала официантку и, когда та снова наполнила кружки кофе, радушно поблагодарила её. Она добавила сахар, размешала его и приподняла кружку, чтобы попробовать. Потом облизнулась, чтобы собрать мелкие капельки, бисеринками блестевшие на краешках её нижней губы. Джошуа захотелось лизнуть эту губу, взять её в рот и пососать. Вместо этого, он сосредоточил свое внимание на Алекс, ожидая ее следующий вопрос.

— Расскажи мне о своей семье. У тебя есть братья?

Он кашлянул и продолжил разговор, надеясь скрыть растущий дискомфорт. Его эрекция, которую он до этого контролировал, снова увеличилась в тот момент, когда Алекс языком коснулась своих губ.

— Мои родители — оба умерли, но у меня есть четыре брата: один старший и трое младших.

— Вот как… — Алекс сидела, подавшись вперед, локтями опираясь на стол и подпирая ладонями подбородок. — Мне всегда хотелось иметь сестру или брата. Но были только мы двое: папа и я.

— Это здорово, когда рядом с тобой растут твои братья, хотя иногда мне и хотелось, чтобы я был единственным ребенком. — При мысли о родных братьях на его лице появилась неохотная улыбка. — Исайя [2]— первенец, затем — я, Михей, Левий и Саймон.