Неоспоримая любовь (ЛП) - Мэдэлин Шиэн

- Эй, - Рипер приветствовал нас, не сводя глаз с Ками, - вы двое уже бывали здесь?

Я отрицательно покачала головой.

- Я ищу Дьюса.

- А я нет, - сказала Ками, - я ищу тебя.

Я прикрыла рот, душа вырывающийся смех.

- Или тебя, - сказала она Коксу, пожимая плечами. – Особо неважно кого из вас.

Кокс и Рипер переглянулись.

- Не хочу драться с тобой, брат, - сказал Рипер, - но блять придется.

- И проиграешь, - проворчал Кокс.

- Мальчики? – Ками перекинула свои длинные светлые волосы через плечо и маняще повела бедром. – Это последнее лето моей свободы. Мой отец – богатый говнюк, заставляющий меня выйти замуж за другого богатого говнюка. У меня есть три месяца, прежде чем я стану образцовой маленькой Джеки О12 и вынуждена буду нанимать ебаную прислугу, просто чтобы отвязаться от этих обязанностей. Так что, если вы, парни, не против поделиться друг с другом, то у меня для вас много всего припасено.

- Ничего не имею против, - сказал Кокс быстро.

- И у меня никаких возражений, - сказал Рипер.

- Замечательно, а теперь скажите, в этом вашем жутком здании найдется ликер?

Рипер схватил ее за локоть, Кокс повесил руку на ее плечо, и они повели ее прямо в клуб.

Блин, будто я была невидимой.

Закатив глаза, я последовала за ними внутрь.

Повсюду вокруг меня были байкеры от восемнадцати до восьмидесяти и шлюшки, обожавшие их. Я поняла, что у Всадников Ада было в разгаре веселье, которое мои мальчики в Нью-Йорке называли «вечеринка для кисок», и это, несомненно, была единственная причина, по которой Ками и я были допущены внутрь. Я просматривала помещение, ища Дьюса.

Изнутри здание не имело ничего общего с видом на фасад. Все помещение было перепланировано, реконструировано и переоборудовано. По всей длине ангар был одной гигантской мужской берлогой с пятнадцатью или шестнадцатью футовыми в высоту стенами, а современные панорамные люки на потолке придавали ему соборный вид.

Полностью укомплектованный бар занял всю правую стену, рядом с ним соседствовали несколько барных столов и стульев, приличную часть комнаты перед ними занимали пять больших бильярдных столов. Пространство у стены напротив бара производило впечатление высококлассного мужского клуба, укомплектованного мебелью из темной кожи, плоскими телевизионными панелями и новейшей стерео системой. С обоих краев дальней стены были входы в коридоры, ведущие вглубь клуба, а прямо по центру было множество дверей, каждая была завешена фотографиями членов клуба. Среди этих дверей была одна, над которой висела деревянная планка с надписью «Офис Президента». Мое сердцебиение участилось, и руки стали липкими.

Я заставила ноги двигаться и направилась прямо в его офис. Сделав глубокий вдох, я сначала стукнула по двери.

- НУ, ЧТО ТАМ?

О Боже, этот голос. Этот жесткий, грубый, прекрасный голос.

Я сглотнула и повернула ручку.

Первой я увидела женщину. Высокая блондинка, очень загорелая, чертовски выразительные изгибы тела. Красивая. Она носила обтягивающую джинсовую юбку, потертую на заднице, и сексуальный розовый топ без рукавов, демонстрирующий богатое содержимое ее декольте. Моя грудь была больше, но я почти никогда не выставляла себя напоказ, только если не собиралась в клуб или куда-нибудь еще повеселиться. Я просто не видела в этом смысла.

Я опустила взгляд на мою укороченную футболку с эмблемой Лед Зеппелин, мешковатые джинсы, низко свисавшие с моих бедер, и мои чаксы. Футболка когда-то принадлежала моей матери, и я немного изменила ее под себя, обрезав низ так, что было заметно колечко в моем пупке и вытатуированные вокруг черные и розовые звезды. Эти джинсы я, кажется, носила целую вечность, я толком не могла вспомнить, как они мне достались, может, у Фрэнки забрала? Это была главная фишка моих подростковых лет – красть его вещи. Они были удобными и такими приятными на ощупь, будто шелк, касавшийся моей кожи. Самое главное, они волочились по земле, когда я шагала. Мне нравилось, что я могла полностью скрыть ступни в своих штанах. Странно, знаю. Но я была единственным ребенком, и девочкой к тому же, выросшей с отцом-одиночкой, Президентом мотоклуба, его бригадой и Чокнутым Фрэнки. Думаю, все могло бы быть куда более странным во мне, чем просто слабость к длинным свободным джинсам.

Но, стоя напротив этой женщины, я чувствовала себя бродяжкой. Эта женщина с внешностью супер модели, более чем вероятно, была его женой.

Дьюс сидел за своим столом, отвернувшись от меня, даря проклятья телефонной трубке у его уха. Голубые папки были свалены на краю стола позади ноутбука. Разные бумаги, листы, записи были разбросаны по столу и на полу перед ним.

Кто бы ни занимался интерьером этого офиса, он явно был либо конспирировавшийся гей, либо очень женоподобный парень. Хотя рабочий стол из темного дуба, комод и переговорный стол явно были сделаны в мужском стиле, ни один мужчина, вернее, ни один байкер не смог бы выбрать такие прекрасно сочетающиеся друг с другом предметы мебели. Они были слишком совершенны. Каждая деталь по-своему индивидуальна и отличалась от других, но вместе они выглядели модным мебельным ансамблем. Женщина, предположила я, определенно это была женщина, приложившая руку к обстановке. Эта мысль окончательно выбила меня из зоны комфорта.

Блондинка взглянула на меня, оценивая, и ее окрашенные розовой помадой губы изогнулись в усмешке.

- Ты кто нахуй такая?

- Я… ммм… искала Дьюса…

- Что ж, ты… ммм… точно блять его нашла.

Ну и пренебрежение.

- Ты блять издеваешься надо мной? – прорычал Дьюс в телефон. – Скажи Стриту, чтобы тащил свою задницу в доки и занялся отгрузкой, или я к ебаной матери похороню твой чаптер!13 Понял меня? Я развею твоих парней по ветру и тебя закопаю лично! Не связывайся нахер с Буонаротти! Я дал ебаные обещания, и я собираюсь держать их. Мое ебаное слово стоит блять дорого. Ты думаешь, я тут играю с тобой? Нет? Хорошо. Давай блять шевели задницей, займись делом.

Он повернулся кругом, прищурившись, посмотрел на блондинку, затем оглядел всю комнату и, наконец, остановился на мне. И застыл. Он позволил себе отрастить небольшую бороду, я видела серые нити в его светлых волосах и несколько морщин у глаз. Я не дышала. Он становился еще красивей с возрастом.

- Мне надо идти, - сказал он в телефон и положил его на стол.

Я откашлялась.

- Я была неподалеку, - звучало глуповато, - подумала заехать.

- Ты была неподалеку, – повторил он за мной.

Я кивнула. Эх. Идиотка. Если бы Ками услышала эту хрень, я бы огребла от нее.