Идем на Восток - Ольга Войлошникова

Новая Земля, Баронство Белый Ворон, 35.03 (июля).0027

Кельда

Письмо пришло с торговым караваном, идущим в Междуречье. Муж прочитал и сказал:

— Учитывая количество дураков с инициативой на местах, чего-то такого я и ожидал.

— Опять восемьдесят пять процентов?

— Нет… Семьдесят три. Но согласись, доля вероятности была очень велика.

На официальном бланке, в куче всякой бюрократической шелухи, значилось (если эту шелуху повыкинуть), что Воронов Владимир Олегович такой-то даты рождения, гражданин (между прочим) РФ, должен явиться такого-то числа ко стольки-то (дата и время, сука, были указаны только староземские!) для получения инструкций от куратора. Вот эта фраза меня просто убила. Что, бля???

— И ты пойдёшь?

— Конеш-ш-ш-но.

— Серьёзно⁈

— Абсолютно.

— Я тогда тоже пойду. Очень хочется посмотреть. Понимаешь ли — своими глазами.

— Да я быстро.

— Ничё, я прогуляюсь. Тут меня просто порвёт.

— Ладно. Как скажешь.

Новая Земля, Баронство Белый Ворон — Иркутский портал, 36.03 (июля).0027

Поехали мы верхом. Барону оседлали его Грома, а мне — спокойную гнедую Лиру.

— Зря ты со мной поехала, расстроишься только.

— Хочу лишний раз убедиться в точности твоих прогнозов.

Муж хмыкнул.

— Ну, смотри. Мы сейчас приедем — там какой-нибудь напыщенный индюк. Предполагаю, что он ещё и опоздает. Но секретарь — или помощник — придёт вовремя и будет стараться всячески прикрыть начальника: удостоверение личности проверять, втирать какую-нибудь хрень. Потом явится старший, попытается качать права, я его пошлю — и поеду домой. Всё.

— А чё мы ему тогда просто письмо не послали? Какое-нибудь краткое, но ёмкое, с советом и направлением?

— Потому, любимая, что мне нужны эти поставки — и я собираюсь их выбить. И это просто один из шагов м-м-м…

— Политического танца?

— Да.

Ладно. Посмотрим, что за марлезонский балет.

Вовка оказался прав не просто на девяносто сколько-то процентов, а на все, мать их, сто!

«Куратор» опаздывал. Зато за столом, широко разложив всяческие бумажки, прижатые к папкам резиночками и грузиками по причине ветра, сидел очень занятого вида типичный секретарь. Такой, знаете, который не сразу замечает ваше присутствие, а минут десять-пятнадцать что-то пишет и деловито перекладывает, пока вы стоите перед ним, как дурак.

Мы подъехали к столу, не спешиваясь. Барон кинул парнишке под нос не очень аккуратно вскрытый конверт от письма с воткнутым в него собственно письмом и с высоты своего рослого жеребца спросил:

— Твоё?

Видимо, этот сценарий не соответствовал запланированному мальчиком, потому что он некоторое время тупил, глядя на письмо, потом уставился на баронский сапог, и только потом задрал голову вверх, стараясь при этом сохранить значительный вид.

— Вы э-э-э… — он сделал вид, что ищет имя в бумагах. Ага, каждый день тут очередь стоит из желающих получить ваши инструкции! —…Владимир Олегович Воронов?

— Да.

— Вы присаживайтесь, присаживайтесь!

Секретарь махнул узенькой ладошкой на лавочку, но Владимир Олегович всё так же немногосложно ответил:

— Я не хочу.

— И всё-таки я бы попросил…

— Говори или я уеду.

Такого господин секретарь, видимо, не ожидал, и несколько сбился:

— Мнэ-э-э… Видите ли, Артём Францевич ещё не подъехал…

— Письмо открой.

— Что?

— Что слышал.

По опыту давления на людей барон явно обставлял этого мальчишку в разы. Секретарь поёжился и развернул конверт.

— Время читай.

— Э-э-э… Пятнадцать тридцать.

— А сейчас? Ты в телефон-то загляни. Ну?

Неудобно, правда?

— Пятнадцать тридцать две.

— Так. Сейчас ты набираешь номер своего шефа и выясняешь: как скоро будет эта жирная жопа? — мальчик ощутимо сглотнул, — У него есть десять минут.

Барон развернул коня и выехал за временно́е кольцо.

— Ну как? Говорил я тебе — зря…

— Ну, почему же? Пока совпадения сто процентов.

— Документ он у меня не спросил.

— Да он просто не успел!

— М-м…

Мы зашли в книжную лавку и мило провели там время. Хозяин, Соломон Моисеевич, милый молодой (теперь молодой!) человек еврейской наружности, сразу оживился, напоил нас чаем с булочками, радостно сообщил, что новые книги пришли! Ну и…

— Солнце моё, время!

— Ничего, подождут.

Отсутствовали мы по итогу (для староземской стороны) не десять минут, а все двадцать. А может и тридцать. Или дольше. К моменту нашего возвращения «нащальнике» уже пришёл. И он действительно был жирным! И уже даже устал ждать, перенервничал и был потому красен и надут. Стоящий рядом в позе «я успокаиваю начальство» секретарь, завидев нас, поспешно начал что-то говорить. «Куратор» злобно уставился на барона:

— Вы Владимир Воронов? Почему не предъявили удостоверение лич…

— Ты кто? — мрачно и слегка брезгливо перебил его барон.

Так. Режим «сёгун» включён!

— П… ф… вы что, письма не читали⁈

— Я не умею читать, — с той же интонацией выдал Вова.

Оба «лица» впали в некоторый ступор. Я начала тихо, но неудержимо ржать.

Со стороны мы, должно быть, выглядели как двое психических. Ещё и верхами.

Старший несколько раз открыл и закрыл рот, схватил свою папку — и это, видимо, вернуло ему душевное равновесие:

— Вот перечень мероприятий, — он раздражённо кинул папку на наш край стола, — которые вы должны выполнить с целью обеспечения безопасности Восточного К…

— На х*й иди! — Вова слегка наклонился в седле. Чёрная фигура на чёрном жеребце, нависающая над столом, вызывала неприятную ассоциацию с готовой вот-вот оборваться скалой. Барон ткнул пальцем в секретаря, — Ты! Передашь наверх, чтобы я этого урода больше тут не видел! Пусть пришлют адекватного человека — иначе мирный договор с Восточным Княжеством будет расторгнут! — развернул коня и поехал из круга. Я, естественно, ехала за ним. Вслед нам что-то кричали. Пофиг.

Мы там себе книжек навыбирали для библиотеки, надо забрать.

У рамки портала разыгрывающуюся сцену флегматично наблюдал дежуривший с этой стороны стражник. Наш стражник, с белым вороном на груди. Я слегка притормозила:

— Папку со стола возьмёшь — принеси к книжной лавке, хорошо?

— Сделаю, матушка кельда!

Парень догнал нас буквально через минуту:

— Господин барон! Госпожа баронесса! Погодите!

Вова всё ещё хмуро обернулся:

— Что случилось?

— Папочку госпожа велела забрать!

Барон взял папку — нет, даже планшетку с шевелящимися от ветерка прижатыми зажимом листочками — и с недоумением уставился на меня.

— А что? Зато князю чёткие предъявы кинешь, а не просто так: «чё за дела?»

— Тоже верно!

Нет, «чё за дела?» в письме тоже было. В длинном, гневном письме, с которым в тот же вечер умчались аж трое почтовых княжеских голубей. В одно послание всё баронское возмущение не влезало — слишком тяжёлым получалось, даже на папиросной бумаге. Там ещё много всяких вопросов было, начиная с самых общих, типа: «Вы там не ох*ели ли все?» и заканчивая конкретными: «Может, мне вместо Борай-хана приехать и поговорить там с вами за жизнь?»

И это была следующая фигура нашего политического танца.

ВСЁ ВЫШЛО ВЕСЬМА УДАЧНО!

Старая Земля, город Иркутск, день первого приезда Воронов за «инструкциями», поздний вечер // Новая Земля, Баронство Белый Ворон, 38.03 (июля).0027

Иркутский куратор

Артём Францевич Скриновский пребывал в чрезвычайно приподнятом расположении духа. Сделка получилась со всех сторон выгодная! Приказ начальства об установлении сотрудничества выполнен буквально: все документы, предписывающие Воронову обеспечить безопасность Восточного княжества — в порядке, с его лично стороны никаких недоработок нет. А уж то, что этот самонадеянный переселенец отказался от сотрудничества — так это уже другие структуры должны его за такую наглость покарать, майор Скриновский так в рапорте и написал: отказ от предварительных договорённостей, хамство сотруднику при исполнении, неисполнение обязательств и прочее. На полторы страницы подробностей хватило!

А то, что документы о поставках куда-то «затерялись», так это всегда можно на секретаря спихнуть. В случае чего — любимый дядюшка прикроет.

И сумма получилась весьма приятная, как это сегодня модно — наличкой. Портфель бонусом!

Артём Францевич раскрыл дверцу своего служебного автомобиля и приказал водителю:

— В «Седьмое небо»!

«Седьмое небо» в последнее время стало особенно популярным по ночам: после того, как хозяева переделали остекление, с высоты шестнадцатиэтажки можно было наблюдать не только набережную в огнях, но и мерцающую внизу голубоватую арку портала. Со «спины», конечно — хотя, с другой стороны, не было видно всю эту трущуюся вокруг шушеру…

Водитель кивнул бритым затылком, и порш резко сорвался с места, пугая прохожих выбитой через дядюшку мигалкой. Здесь, в иркутской глухомани, это было вовсе не так популярно как в Москве, но младшему Скриновскому