Рождественское проклятие - Барбара Мецгер

Чем больше Ник думал о том, чтобы сделать предложение миссис Мерриот – а он почти не думал ни о чем другом с тех пор, как эта идея пробралась в его сознание, словно нежный бриз, превратившийся затем в торнадо – тем больше ему нравилась эта идея. Он спас бы кузину Грегори, предложив Эми лучшую жизнь по сравнению с той, которая ее, по всей вероятности, ожидала, живи она с леди Ростенд. Он бы обеспечил ее будущее с помощью соглашений и брачного контракта, чтобы она никогда больше ни в чем не нуждалась. К тому же ей принадлежали бы его уважение и верность, потому что Ник не собирался нарушать супружеских клятв. Вначале он рассматривал свое брачное предложение как уплату долга, спасение и защиту красивой молодой женщины. Теперь оно казалось ему лучом солнечного света в очень мрачный день. Он мог получить намного больше от этой сделки, если бы Амелия согласилась. Ради Бога, она получила бы деньги и безопасность. А он получил бы помощницу, экономку, подругу на всю жизнь – которая к тому же целуется как ангел и превращает его кровь в расплавленный жар.

Лошади остановились как вкопанные посреди главной улицы деревни, совершенно сбитые с толку его неуклюжими попытками править.

– Ты, хм, упоминала о том, чтобы остановиться у аптекаря и пополнить запасы, не так ли? – спросил он, чтобы скрыть свою неуклюжесть. – Я подумал, что нам лучше остановится сейчас, а не после, на тот случай, если, хм, магазины закроются или у них закончится то, что тебе нужно.

Амелия с облегчением спустилась вниз, подальше от тревожащего присутствия лорда Уорта, хотя бы на несколько минут, которые ей потребуются, чтобы совершить покупки. Она боялась, что если просидит рядом с обтянутым лосинами бедром его сиятельства чуточку дольше, то протянет руку, чтобы коснуться его. Боже, с таким же успехом она могла бы потянуться к звездам.

Ник вручил поводья и монету нетерпеливому мальчишке, а затем вышел на деревенский рынок и направился прямиком к прилавку ювелира. Конечно же, в магазинчике был ограниченный выбор товара, но Ник хотел, чтобы у него в руках было кольцо, когда он наконец-то сделает предложение миссис Мерриот. Он пошлет в Лондонский банк за фамильным обручальным кольцом, за чудовищным бриллиантом, в оправе из перемежающихся изумрудов и рубинов, если она примет его предложение, но ему не хотелось отпугнуть леди этой ужасно украшенной и старомодной драгоценностью. Барону хотелось подарить Амелии что-то деликатное, но в то же время надежное и красивое – как она сама. Он остановился на тонком золотом филигранном кольце с блестящей жемчужиной посредине и засунул его во внутренний карман.

Пока лорд Уорт и миссис Мерриот охотились за предметами, значившимися в их списках, сэр Дигби тоже отправился на охоту. Маленький песик наконец-то нашел открытую дверь, когда никто не следил за ним, и некому было позвать его назад. На коротких толстеньких лапках он помчался в направлении запомнившегося ему запаха в окруженном стенами саду и начал рыть. Грязь летела во все стороны, корни розовых кустов разрывались на части, а терьер замечательно проводил время. Иногда он останавливался, чтобы понюхать ямку, а один раз даже помочил растущую рядом хризантему, но большую часть времени он копал. Вскоре яма была такой глубокой, что скрывала собаку почти целиком. Сэр Дигби почти добрался до того, что искал. Еще один скребок лапой…

– Эй, что ты творишь, глупая шавка, пакостишь возле моих роз? – закричал Генри-садовник. – Мне плевать, что ты – любимец миссис Мерриот. Ни одна чертова собака не должна находиться в моем саду. Ну-ка убирайся отсюда, пока я не отправил тебя к миссис Солтер, а она не заставила тебя крутить вертел.

Сэру Дигби нужна была всего лишь длина его носа, еще один хороший скребок. Он не прислушался к крикам, потому что этот шумный человек не был его хозяином. Он даже не был владельцем этого дома. Так что пес продолжал копать.

И обнаружил, что его поднимают за шкирку.

– Я же велел тебе… Эй, что это у тебя во рту? Брось это. Треклятая глупая маленькая дворняжка вроде тебя может подавиться тем, что ей не положено есть, а тогда нам всем не поздоровится.

Сэр Дигби не выпустил свой приз до тех пор, пока Генри еще раз не встряхнул его.

– Какого дьявола? Ты выкопал мой лучший розовый курс ради этого кусочка кости? – Генри отпустил собаку, чтобы подобрать упавший белый обломок, который мог бы быть хребтом мыши… или мизинцем человека. – Черт побери! – Генри отбросил бы мерзкий предмет прочь, если бы не металлический ободок вокруг одного из суставов. Он соскреб кольцо с кости и потер о свою покрытую грязью блузу. Кольцо вовсе не стало выглядеть лучше, так что на садовника оно не произвело никакого впечатления. Тем не менее, он принес его в кухню миссис Солтер, чтобы та отдала его хозяину.

Миссис Солтер, с ее плохим слухом, не совсем расслышала все слова садовника, но взяла безделушку и отмыла ее. Затем она решила, что это будет идеальный подарок, чтобы запечь его внутри торта для празднования Двенадцатой Ночи [10]. Некоторые традиции требовали, чтобы внутри запекали горошину и боб, чтобы выбрать Короля и Королеву Беспорядка на эту ночь. Господь свидетель, эта старая развалина знала столько беспорядка, сколько хватило бы на десяток домов. Что было нужно замку – так это хозяйка, и если барон с беконом вместо мозгов не видит ту, что находится под самым его носом, что ж, миссис Солтер подтолкнет его в нужном направлении. Она найдет ключ для удачи и монетку для богатства, чтобы замесить в свое тесто, но сделает все, чтобы лорд Уорт получил кольцо, означающее брак.

Тем временем, чтобы не потерять побрякушку, миссис Солтер повесила ее себе на шею, на кусочке веревочки.

Старушка настолько плохо слышала, что даже не обернулась на грохот трех кастрюль, упавших с крюков, на которых они висели вдоль стены кухни.

7

– Эта глухая старая баба собирается запечь мое кольцо в пирог?

– В торт, дражайшее сердечко, в торт. – Сэр Олник, вернувшийся в свои доспехи, пребывал в оживлении.

Так же, как и его жена.

– Торт, пирог – все это не имеет никакого значения. Ты должен забрать его у нее до того, как она начнет свою выпечку.

– Клянусь мужским достоинством святого Мартина, кольцо свисает с ее шеи. Я не могу сунуть руку между грудями какой-то старой коровы, даже для того, чтобы достать твое благословенное кольцо. – Старый рыцарь вздрогнул от этой мысли, заставив свой металлический костюм задребезжать, словно ведро с гвоздями. – Кроме того, она совершенно глуха, чтобы услышать меня, и слишком крепко спит, особенно после глотка «лекарства», чтобы испугать ее. Даже если мне удастся напугать старушку, она только сбежит в деревню к своей дочери, вместе с кольцом, болтающимся между ее сосков. Ты должна забрать его.