Наемники фортуны (сборник) - Андрей Левицкий

Панк что-то прошипел в ответ.

– Вот так! – сказал Бурнос, оттолкнул его от себя и ушел.

Стало тихо, только факел гудел на ветру. За день яма успела нагреться на солнце, но теперь земля быстро отдавала тепло – становилось прохладно.

Сип принялся расхаживать вокруг, потом исчез из поля зрения. Я опять сел, размышляя, что делать дальше. Закрыл глаза, но тут словно что-то подтолкнуло изнутри. Поднял голову – и вскочил, уставившись вверх.

В темном небе одна за другой гасли звезды. Что-то огромное летело над редкими облаками.

Я подпрыгнул, вцепившись в прутья, подтянулся и приник лицом к решетке, пожирая глазами… что? Ничего подобного я не видел никогда.

Одно ясно: эта штука округлой формы и очень-очень большая. Но из чего она сделана? На железо вроде не похоже. Слишком высоко и слишком темно, невозможно определить. Все же, наверное, какой-то металл…

Я не мог понять, есть ли на дне объекта выступы и впадины или поверхность гладкая. Не мог разобрать, какого он размера и на какой высоте движется. Я вообще ничего не мог понять! Этот летающий остров полностью выпадал из всей картины окружающего, которая очень медленно, нехотя начала складываться в моей голове. Он будто прилетел сюда откуда-то совсем из другого места…

И вдруг я понял, что уже видел нечто подобное.

Точно! Когда после начала эксперимента попытался сойти с площадки, пространство расколола трещина, и в трещине этой показался остров наподобие того, что парил сейчас над редкими облаками в тишине ночного неба.

Раздалось едва слышное звяканье, и я скосил глаза вправо. Сип крался к яме, занеся руку с плетью, цепи покачивались, грузила слабо постукивали одно о другое.

Я висел в том же положении, не поворачивая головы. Ступая медленно и осторожно, он подошел еще ближе и с размаху ударил.

В последний миг я сунул правую руку между прутьями, удерживая вес тела левой. Грузила лязгнули по железу в том месте, где только что были мои пальцы, а я вцепился в одну цепь и что было сил дернул.

Висел я почти на середине решетки – чтобы ударить, Сипу пришлось встать на самом краю и наклониться вперед. Запястье его было продето в темляк на рукоятке плети, и после моего рывка кетчер, потеряв равновесие, плашмя упал на прутья. Он зашипел и попытался встать, проваливаясь коленями и локтями между прутьями. Я перехлестнул цепь через его шею, сжимая ее правой рукой, левой схватился за грузило и повис, вдавливая голову кетчера в решетку.

Он шипел и плевался мне в лицо. Я качался под ним, кровь из пробитой шипами ладони бежала по предплечью. Если бы Сип лежал на спине, цепь задушила бы его, а так она лишь стиснула шейные позвонки, не позволяя ему подняться.

Упершись в прутья одной рукой, он потянулся к ремню, на котором висел нож. Я глубоко вдохнул и согнулся, рывком подняв ноги к прутьям.

Пластиковыми подошвами мокасин уперся в лицо кетчера. Он дернулся и наконец сумел вытащить нож. Повиснув вниз головой, я давил, медленно распрямляя ноги. Сип хрипел, его шея выгибалась все сильнее. Он попытался ударить, но из-за прутьев толком не смог этого сделать, клинок лишь надрезал пластик штанины.

Левая рука горела огнем, кровь стекала под рукав комбеза, к плечу. Зажмурившись, я с глухим рычанием распрямил ноги.

В шее Сипа хрустнуло, голова откинулась, едва не касаясь затылком спины между лопатками, и нож выскользнул из руки.

Опустив ноги, я свалился на дно ямы. Левая рука пульсировала болью, шипы оставили на ладони несколько рваных ран. Из таких кровь будет течь и течь, надо обязательно перетянуть запястье, но пластик для этого не годится, нужна какая-то ткань.

Перед глазами все плыло. Сип лежал на решетке, голова и руки свесились между прутьями. Я подобрал нож, сунул его в зубы, подпрыгнул и повис на правой руке. Вцепившись в прут пальцами левой, но стараясь не налегать на него ладонью, подтянулся и стал шарить по одежде панка.

Ключ нашелся в кармане штанов. Раскачивая ногами и перехватывая прутья, я добрался до люка, некоторое время тыкал ключом в железо, потом попал в скважину, отомкнул замок, откинул люк и вылез наружу.

А после этого потерял сознание – слишком много сил и крови ушло, слишком большое напряжение понадобилось.

Когда я очнулся на краю ямы, нож лежал рядом, а кровь из ладони все еще текла. Кажется, я вырубился ненадолго, прошло не больше пары минут. Я взял нож, преодолевая слабость, дополз по решетке до мертвого панка и срезал рукав с его рубахи. Заметил пристегнутую к поясу флягу, снял ее, открыл, понюхал – и полил содержимым ладонь.

Запекло так, что я едва не взвыл. Когда розовая жижа на ладони перестала пузыриться, перетянул кисть рукавом и сделал несколько глотков из фляги.

Самогон более-менее привел меня в чувство. Я обыскал труп, но ничего, кроме ножа, цеповой плети и фляжки Сип с собой не носил.

Тогда я сполз с решетки, встал на краю ямы и огляделся.

Неподалеку горел воткнутый в землю факел. Вокруг были мусорные холмы, над вершиной одного виднелась крыша двухэтажного дома, с той стороны доносились приглушенные голоса и лился тусклый свет. Я мог бы пойти туда, как-то пробраться внутрь, разделаться с часовыми и попытаться угнать одну из бандитских тачек. С виду они совсем простые, наверняка управление такое же: механическая коробка, три педали да рукоять передач. Но кетчеры услышат шум мотора, помчатся следом, а я не смогу долго петлять по ночному лабиринту – врежусь в склон холма или влечу в какую-нибудь яму, тем все и закончится.

Нет, надо уходить пешком, тихо, и надеяться на то, что Бурносу не скоро придет в голову отправить кого-то на смену Сипу или наведаться к яме с пленником самому.

А еще на то, что меня не сожрут ночные мутафаги, ползуны или горбатые гиены, о которых говорила Юна Гало.

Вспомнив о ней, я сплюнул. Чертова девчонка! Ведь всегда знал, что женщинам доверять нельзя, у них иначе устроены мозги, они могут выкинуть такой фокус, который нормальному мужику и в голову не придет…

Хотя в этом предательстве не было ничего необычного. Девчонка просто использовала обстоятельства в своих интересах. Кетчеры сразу бы схватили нас обоих, а так Юна стала кричать, что она из Меха-Корпа, и бандиты взялись лишь за меня. Юне это даже на руку: несколько человек защитят ее лучше, чем какой-то подозрительный наемник. Хотя бандиты тоже не лучший выход – когда они вместе покинут свалку, Бурнос в любой момент может решить, что легче дать девчонке по голове, забрать все монеты, а ее саму закопать и уехать подальше из этих мест. Но если она посулила главарю кетчеров больше монет, чем у нее есть при себе, то жадность может удержать его от этого шага…

С такими мыслями я вновь залез на решетку, подтянул Сипа к люку, стащил с него рубаху и сбросил тело вниз, а после, закрыв люк, запер замок. Если даже кто-то подойдет к яме, он может решить, что человек внизу – спящий пленник, а Сип куда-то отошел… Надолго это никого не обманет, но еще немного времени я выиграю.

Рука ныла, пальцами я двигал с трудом. Хорошо хоть, кровь уже не идет. Обвязав рубаху вокруг поясницы, я сунул за нее плеть, хлебнул из фляги и быстро пошел прочь от двухэтажного дома, банды кетчеров и Юны Гало.

Длинный извилистый холм отделял свалку от большого пустыря. Я притаился на вершине, разглядывая происходящее внизу. Там сновали светящиеся создания, похожие на толстых червей этак с метр длиной. Кажется, у них были ножки. Твари двигались вокруг большого черного пятна, некоторые исчезали в нем, другие выползали наружу, возникая на его неровных границах…

Наверное, это холмовейник. А светящиеся существа вокруг – ползуны. Сталкиваться с ними совсем не хотелось: даже на таком расстоянии, даже в темноте, лишь слабо разбавленной светом луны, они казались мерзкими и опасными.

Последнее вскоре подтвердилось: справа донеслись подвывание, хрип, я перевел туда взгляд – большой отряд ползунов тащил к холмовейнику кого-то живого. С первого взгляда я принял его за человека, но потом стало ясно, что это мутант вроде того, который валялся на мосту. Ползуны волокли его, окружив плотным светящимся кольцом. Не знаю, чем они удерживали тварь – вроде у них не было рук или лап, но мутант дергался и хрипел, а убежать не мог.

Он взвыл, когда ползуны подволокли его к холмовейнику. Твари исчезли, втянувшись внутрь через невидимую в темноте прореху. В последний раз донесся придушенный стон их жертвы, и все смолкло.

Я попятился, сползая со склона. Оставаться здесь было нельзя – кетчеры близко, – но идти мимо холмовейника слишком опасно, надо обогнуть его по широкой дуге. Что мне сейчас нужно? Оказаться как можно дальше от Серой Гари. Выжить в этом незнакомом и явно опасном мире. Попытаться понять, что здесь к чему – и найти выход отсюда.

Ощущение нереальности происходящего все еще не оставляло меня, иногда накатывало чувство, будто все это лишь большая виртуальная локация. Хотя рука ныла очень натурально, меня даже подташнивало от боли. Потрогал лоб – горячий. Очень реалистично для виртуала. Сейчас бы перевязать ладонь чистым бинтом, залив предварительно перекисью, выпить двести граммов перцовки, лечь под теплое одеяло и проспать до утра…