Дядя Митя — Айболит - Анатолий Новиков

Дяде Мите пришлось сдвинуть вместе семь стульев, чтобы Ящерица смогла уместиться хоть как-нибудь за столом и самоваром. Незнакомка все время отворачивалась от самовара, но все равно чихала — пар донимал.

— Ну, рассказывайте, Ящерица, что стряслось с доброй старой лошадью по имени Пегас, — начал доктор заполнять первую в истории человечества историю болезни пациента из космоса, предварительно выложив на стол запас конфет, пряников, изюма и варенья. — Должен сказать, что для моей практики это дело новое. Не часто, знаете ли, бываешь в космосе, и наоборот, не балуют и нас посещением. Ко мне направляют самых что ни на есть земных и знакомых животных.

— Не переживайте, доктор, мы — такие же животные и птицы, правда, небесные. Живем лишь в совершенно других условиях и крайне редко болеем. Один или два раза лет так примерно в миллион — надоедать не будем. Иногда, доктор, поверьте, хочется от скуки прихворнуть, да трудно. Воздух у нас чистый. Стерильно чистый. Шумов, извините, никаких. По вашим понятиям, по земным то есть, мы даже не живем, а светимся и размышляем о надоевшей бесконечности однообразной жизни. Я, разумеется, говорю только за себя.

— Но я слышал, что там, в космосе… нет воздуха! — осторожно выведывал Дмитрий Сергеевич.

— Враки, доктор! — Ящерица бесшумно поерзала на сиденьях и проворчала: — Чего-чего, а воздуха у нас хоть отбавляй — на Земле столько нет! Правда, не все из нас дышат, как вы на Земле, кислородом или его смесью. На небе кто какую смесь хочет, такую и получит.

— Мы, по-моему, несколько отвлеклись от главного, — деликатно напомнил доктор. — Так что же приключилось с Пегасом, этим никогда не унывающим конем?

— Доктор, не поверите, одолел гнус! — свистящим шепотом, точно паровоз пар отработанный выпускал, проговорила Ящерица и лихо опрокинула в ротовое отверстие фарфоровый молочник. — Откуда ни возьмись наскочил вдруг к нам космический гнус. Думаю, и у вас на Земле хватает такого добра, но в космосе это непереносимо долго может затянуться. Это мелкие противные тупые вредители! Как они любят роиться вокруг всякого здорового животного и мучить его — проклятые кровососы! В своей небесной области и дальше мы никогда не встречались с гнусом и не знаем, как с ним бороться. Помогите, доктор! На вас вся надежда!

— Да про меня вы откуда узнали? — успел наконец спросить пораженный длинной речью ветеринар. — Всю жизнь работал на фермах и никуда дальше областного центра не выезжал.

— Доктор Донников, мы давно наблюдаем за вами! — ласково заворковала Ящерица. — И все звезды и созвездия сошлись в одном: добрее и безотказнее человека мы не встречали пока. Есть врачи опытнее вас, есть моложе, старше, но добрее, милостивее к животным — нет! За вас проголосовали все тела Северного неба при одном воздержавшемся — Альдебаране. Но это, скажу по секрету, вообще подозрительный тип, помесь какая-то странная.

— А вас, Ящерица, гнус не беспокоит? — поинтересовался, уже приступая к поиску средств против насекомых, доктор. — Хорошо бы заиметь пару экземпляров, чтобы определить, к какому виду относятся те кровососущие или Пегасососущие.

— Не смешите, доктор! — разгорячилась Ящерица. — Я им не по зубам, вернее, не по хоботкам! На мне роговой панцирь! А вот бедняга Пегас совсем изнемог от этих тварей! У него же обычная лошадиная кожа. Взываю к вам, доктор Донников, помогите!

Дядя Митя в глубоком раздумье заходил по комнате. Конечно, он не хотел, чтобы милосердная Ящерица вернулась в мировое, отведенное ей пространство с пустыми лапами. Жалко было и Пегаса, Но что мог сделать рядовой колхозный врач, если все известные ему мази, растворы и аэрозоли были испытаны только на животных и птицах нашей Земли? Ведь совсем неизвестно, как отразится на небесных существах тяжелое земное снадобье.

— Да хорошо отразится, замечательно! — ответила на мысли дяди Мити проницательная Ящерица, посвечивая голубыми боками и лапами. — Всю ответственность берем на себя. За так называемые последствия! Мы народ серьезный и привыкли отвечать за свои поступки!

— Ну хорошо, уговорила! — наконец согласился дядя Митя, удивляясь тому, что происходило в доме. — Ради Пегаса рискну! Дам безо всякого рецепта три флакона с жидким креолином. На одного Пегаса достаточно, а там поглядим.

— Доктор, я встала бы перед вами на колени, но у меня их, к сожалению, нет! — воскликнула бойкая космическая посетительница и соскользнула со стульев. — Огромное, космическое спасибо. А если позволите, мы назовем вашим добрым именем самую плодородную, теплую и живую планету — планета Доктора Донникова!

— Этого только не хватало! — рассердился дядя Митя. — Категорически запрещаю рекламировать мое имя и трепать его в бесконечности!

— Ясно, — сказала Ящерица. — Но вы не объяснили, как пользоваться флаконами. А мы совершенно неграмотны в ветеринарном ремесле, точнее, в искусстве!

— Насколько понимаю звездно-кочевую жизнь, у Пегаса должно быть какое-нибудь стойло из звездного вещества, — дядя Митя неуклюже примерял земную конюшню к космической. — Пусть легкорукая и быстроногая Андромеда, добрая соседка ваша, опрыскает Пегаса в стойле два раза от головы до ног, и мучения коня прекратятся.

— Добрый доктор! — сказала Ящерица, собираясь в обратную дорогу. — Даже не знаю, как выразить чувство любви и уважения к вам и через вас — ко всему прекрасному человечеству!

— Я не закончил, — остановил дядя Митя Ящерицу. — Вы знаете место обитания космического гнуса?

— Как не знать, доктор! — воскликнула своим странным голосом гонец созвездия. — Свили, проклятые, гнездо прямо за конюшней Пегаса. Там у нас звездная свалка.

— Очень удачно! — оживился дядя Митя. — Третьим флаконом полейте то место. Не жалейте раствора. Мне кажется, что после этого космические кровососущие забудут дорогу не только к Пегасу, но и ко всему небу!

Только перед самым рассветом доктор Донников проводил Ящерицу. Он даже помог ей взобраться на смутную космическую дорожку, невидимую, конечно, для обыкновенного человеческого глаза.

— Простите, Ящерица, — вдруг спросил стартующую пришелицу врач. — А чем обыкновенно занимается на небе Пегас?

— Да все тем же и балуется, — отвечала та. — Мерцает и ржет, ржет и мерцает!

Доктор Донников махал рукой, покуда неуклюжая тень ящерицы не растворилась в пронумерованных и разлинованных учеными космических пространствах. Но блестящая голубая туника пресмыкающегося долго еще мерещилась ему в сырой утренней дымке. Да на глаза почему-то навернулась слеза.

В соседнем дворе кричали петухи и блеяла Клеопатра. Пора было идти на ферму.

НА ПРИЕМ К ВОЛШЕБНИКУ

Скоро наступили ночи повального сошествия. Космические гости спешили к дяде Мите гурьбой.

Ящерица и Андромеда так ловко обработали бедного Пегаса, что гнус испарился в космическое мгновенье — не знаем, сколько это тянулось по земному времени.

Пегас резвился, как в дни далекого жеребячества. Замечалось это с Земли по особо сильному сиянию созвездия.

Соседи летающей лошади, обитатели космических далей и глубин, слышали, как конь, вытянув губы, ржал что-то благодарственное на Землю. Ржание неслось на Урал, к деревне Кордон. Но слышали его лишь кони. Деревенский табун внезапно застывал на месте, кони вытягивали шеи и прядали ушами. Потом поднималось такое ржание, что несчастный табунщик убегал со страху в лес.

Ржали кони в Кордоне и в Волынах, ржали в Михайловке и в Ключиках. Теперь им призывно откликались разбросанные по полуночным туманным лугам косяки и табуны со всего района, области и России. Погонщики не могли понять, в чем причина беспокойного неурочного ржания.

И только дядя Митя не видел в том ничего удивительного. Может быть, день Коня наступил, успокаивал он специалистов, много они сделали для страны, а теперь пусть порадуются, что растет конский табун и отправляются, как встарь, во многих местах ребята в ночное.

Вскоре к дяде Мите прибыла Лисица. Самая что ни на есть огневка обыкновенная. По крайней, мере, внешне схожая. Только ее мех, в отличие от шубы зимней лисицы, испускал теплое рыжее сияние.

Доктор заметил в ночном окне пламенеющий шар над близким лесом. Через несколько секунд шаровая молния приблизилась к амбулатории и впорхнула в окно.

— Извините, дорогой доктор, что без предупреждения! — пропела Лисица, мягко опускаясь на пол. — Не помешаю? Я к вам по неотложному и сезонному делу!

Лиса, распустив пушистый хвост, заколобродила по комнате. Кончив немыслимые пируэты, она спросила:

— Вы ничего особенного не заметили, доктор?

— Я не совсем понимаю, — пробормотал ветеринар, который в продолжение акробатических этюдов ошеломленно вертел головой. — Насколько мне показалось, вы демонстрировали что-то?