Любовь сама выбирает - Сара Крейвен

Затем он ушел. Через секунду Джоанна услышала, как закрылась дверь ее спальни. Она выбралась из ванны, дотянулась до халата и, дрожа от холода, кое-как натянула его, радуясь тому, что не руки Габриеля расправляют складки материи.

А ведь так могло бы быть. Когда она поняла это и вспомнила реакцию своего тела на мимолетное прикосновение его руки к своему плечу, у нее перехватило дыхание. Надо научиться быть совершенно невосприимчивой к Габриелю. Но прежде всего немедленно вызвать слесаря, чтобы поставить замок на дверь спальни.

Надевая бриджи, сапоги и толстый свитер, Джоанна решила, что поможет Сэди на конюшне, а затем даст нагрузку лошадям. Чтобы выкинуть из головы свои личные проблемы, ей нужно заняться какой-нибудь тяжелой физической работой. Ей стало интересно, как Габриель поступит с Наткином, мерином, на котором Лайонел ехал, когда умер. Это было сильное, мощное животное, и Джоанна не была уверена, что сможет справиться с ним.

Она тихо вздохнула, когда спускалась по лестнице. Еще один вопрос, который надо обсудить с Габриелем. Придется составить список.

У подножия лестницы она натолкнулась на Синтию, только что вышедшую из столовой. Зная, что ее мачеха редко покидает свою комнату до полудня, Джоанна удивленно на нее посмотрела.

– Могу я с тобой поговорить? – Выражение лица Синтии было как у кошки, которой налили если уж не сливок, так очень большое блюдце молока.

– Хорошо. – Джоанна сделала паузу. – Кофе еще осталось?

– Много. А что?

Джоанна пожала плечами.

– Мы можем обставить наш разговор по правилам хорошего тона, – предложила она, войдя в столовую и налив себе чашку из тяжелого серебряного кофейника.

– Дорогая… – Синтия грациозно облокотилась на один из обеденных стульев с высокой спинкой. – Я готова придерживаться этих правил в угодных тебе пределах.

Если ты позволишь мне делать то, что я хочу, мысленно закончила за нее Джоанна.

– Я полагаю, что речь пойдет о коттедже Ларкспар.

– Конечно. – На лице ее мачехи появилось обиженное выражение. – Не могу представить, о чем Лайонел думал, когда оставил его тебе. Я полагала, что мы с ним договорились.

Джоанна прикусила губу.

– Сомневаюсь, что Лайонел думал о чьих-либо желаниях, когда писал завещание.

– Скорее всего. – В глазах Синтии неожиданно сверкнула злость. – Иначе он не поставил бы абсурдное условие, чтобы Габриель остался твоим мужем еще один год. Бедняжка выглядел так, как будто хотел кого-нибудь убить, когда услышал это.

– Разумеется, – ответила Джоанна вежливо. – Какая жалость, что я просто потеряла сознание вместо того, чтобы упасть замертво. Подумай, скольких проблем можно было бы избежать.

Малиновые губы Синтии поджались.

– Иногда ты говоришь такую ерунду!

– Ну что ж, тебе не придется с ней больше мириться, если ты переедешь в коттедж Ларкспар, – сказала Джоанна весело.

– Так ты хочешь сдать его мне в аренду? – Голос Синтии звучал удивленно.

– Почему бы и нет?

– Мне казалось, что ты попытаешься вставить мне палки в колеса.

– В действительности коттедж мне еще не принадлежит, – ровно заметила Джоанна. – Душеприказчики – Генри Фортескью и Габриель. Очевидно, они не возражают.

– Ну, Габриель точно не возражает. Он сам предложил. – Синтия томно потянулась и посмотрела на Джоанну из-под ресниц. – Но я не думала, что он скажет тебе об этом. В конце концов, это не очень тактично… при данных обстоятельствах.

Джоанне показалось, что ее сердце пронзило ледяное копье.

– Иными словами, вам обоим удобнее крутить роман под другой крышей. Он не затронул эту тему.

Синтия пожала плечами.

– Естественно, он хотел пощадить твои чувства. Ты же официально все еще его жена.

Джоанна взяла себя в руки и сухо сказала:

– Но у тебя, конечно, нет угрызений совести.

– Ну, я тебе уже рассказала о своих намерениях, – рассмеялась Синтия.

– И Габриель о них подозревает?

– Вряд ли, – легко произнесла Синтия. – Мужчины такие эгоисты, дорогая. Мне кажется, что в глубине души он бы скорее предпочел думать, что ты против, что тебе не все равно… хоть немного. – Она встала. – Пойду осмотрю коттедж. Я знаю, что там есть немного мебели, но мне нужны некоторые вещи. Для начала кровать побольше. – Она медленно улыбнулась и сделала паузу, чтобы Джоанна полностью осознала смысл сказанного, затем добавила: – Передай миссис Эшби, что я не вернусь к обеду, хорошо?

Джоанна смотрела, как Синтия покидает комнату. Все ее тело болело от напряжения. Разговор с Синтией должен был принести долгожданное облегчение, но произошло обратное. Что с ней такое?

– Я действительно против, – произнесла она вслух страдальческим голосом. – Боже, помоги мне. Мне совсем не все равно. И как-то придется жить с этим.

Она покачала головой. Как можно быть такой дурочкой, слепой и упрямой? Как она не сумела понять, что даже крах их семейной жизни не убьет любовь к Габриелю? Попранная гордость могла затмить ее, но не уничтожить. И эту реальность ей приходится принять в тот самый момент, когда Габриель решил закрутить роман.

Каким-то образом, сказала себе Джоанна, я должна спрятать боль и притворяться – перед Синтией, служащими, друзьями и знакомыми. И перед Габриелем. Она сглотнула. О Боже, особенно перед Габриелем. Нельзя допустить, чтобы он когда-нибудь узнал об этом. Я сказала ему, что наша семейная жизнь закончена – если она когда-нибудь начиналась, – и надо сохранить это положение вещей.

Она глубоко вздохнула, кусая губу до тех пор, пока не почувствовала вкус крови.

Если бы удалось притворяться еще год. Но нет, несмотря на всю решимость, впереди у нее самые длинные, одинокие и самые несчастные двенадцать месяцев в ее жизни.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Работа и доброта друзей и соседей помогали ей справляться. Она каждый день ездила верхом с Сэди, долго гуляла с собаками, помогала убирать зимний мусор из сада и вместе с миссис Эшби разработала график весенней уборки всего дома.

По этому графику они начали с большой комнаты хозяина, в напряженной тишине упаковывая вещи Лайонела в коробки. В прошлом году в комнате сделали ремонт, так что требовалась только тщательная уборка и замена портьер на окнах и балдахина над большой кроватью.

Лайонел предпочитал насыщенный красный цвет, но Джоанна нашла более светлые портьеры, нежного оливкового цвета, погладила и повесила их. Но заниматься кроватью – такого испытания ей не вынести, подумала Джоанна и, препоручив это миссис Эшби, торопливо ушла под надуманным предлогом, будто Сэди нужна ее помощь на конюшне.

Джоанна старалась проводить вне дома как можно больше времени, с искренней благодарностью принимая приглашения на обеды и ужины от соседей. Она знала, что некоторые из этих приглашений были продиктованы любопытством. Странные условия завещания Лайонела неизбежно получили огласку, и люди, знающие, что они с Габриелем живут раздельно, были заинтригованы.