Офицер-вербовщик - Джордж Фаркер

Мясник. Это как же понимать, господин ученый?

Кайт. Терпение, терпение, господин главный хирург. Светила, они огромные и движутся медленно.

Мясник. Но уж вы, господин ученый, пожалуйста, объясните мне про главного хирурга.

Кайт. Сударь, если вы не наберетесь терпения, я вынужден буду просить вашу милость удалиться.

Мясник. Это кто же «ваша милость»? Неужто я?

Кайт. Ах так? Я умолкаю. (Садится.)

Мясник. Ну прошу вас, господин ученый...

Кайт (вскакивает в гневе). Сто чертей! Вы что же думаете, небесные тела можно понукать, как лошадей!.. Или же звезды вам что-нибудь задолжали, сударь, что вы смеете так назойливо докучать их светлостям!.. Я у них за привратника, сударь, и уполномочен гнать в шею всех приставал.

Мясник. Боже упаси, господин ученый, я со звездами не торговал, и они мне не задолжали ни пенни... Только раз вы у них за привратника, соизвольте взять полкроны. Опрокиньте стаканчик за своих господ и уж будьте поласковей.

Кайт. Покажите мне еще раз вашу руку. Здесь недавно лежал золотой. Целые пять гиней, приятель, нынче утром, на этой вот самой ладони.

Мясник (в сторону). Видать, тут замешан нечистый! (Кайту.) Сдается мне, господин ученый, что вы сами как-то без матери на свет появились!

Кайт. Это моя тайна. А деньги вам давал один пригожий малый по имени Кий или Куй...

Мясник. Кайт он.

Кайт. Вот-вот.

Мясник. Самый отпетый из всех сержантов! Хотел меня в солдаты заманить, собака!

Кайт. Вздор! Такие, как вы, в солдатах не служат. У вашей матушки сто фунтов наличными – она их пока одолжила купцу, что торгует швейным товаром неподалеку отсюда.

Мясник. А ведь оно и взаправду так, только немногие про то знают.

Кайт. Я знаю, и тот мошенник – как его? – Кайт тоже знал. Вот он предлагал вам пять гиней, зная, что « ваша бедная матушка не пожалеет и ста, лишь бы освободить вас из рекрутов.

Мясник. Ах он мерзавец! Послушайте, господин ученый, я дам вам еще полкроны, черт подери, только вы предскажите, что быть этому Кайте повешенным.

Кайт. Ему это так же грозит, как всякому другому в Шрусбери.

Мясник. Вот деньги, берите. А вы так мне и не сказали про этого главного хирурга.

Кайт. Ой, смотри, как бы не прогневались светила! (Листает свои книги.) Нет, сейчас они безмятежны. А ну поглядим... Случалось ли тебе когда-нибудь отрезать ногу человеку?

Мясник. Нет, не случалось.

Кайт. Припомни хорошенько!

Мясник. Да говорю же – нет.

Кайт. Странно, очень странно! Впрочем, меня ничем не удивишь: каких только чудесных превращений я не видывал. Когда вторично... нет – в третий раз ты будешь воевать во Фландрии, снаряд раздробит ногу у одного важного офицера. По счастью, ты окажешься рядом и в миг отсечешь своим распильным ножом поврежденную ногу. Словом, ты так ловко проведешь эту операцию, что тебя с общего одобрения назначат главным хирургом всей армии.

Мясник. Что ж, ногу отрезать – это пожалуйста. Это я не хуже любого хирурга во всей Европе, только вот воевать я совсем не собираюсь!..

Кайт. Не собираешься, да? А тебя никто и не спросит. Звезды тебе подсказали – значит, иди.

Мясник. Это как же получается?!. Нет, сударь, я по закону в солдаты не иду, черт возьми!

Кайт. Ну, это не моя забота, приятель. Я свое дело сделал. А все остальное – запомни! – ты узнаешь спустя полтора часа. Я кончил. Прощай.

Мясник (направляется к двери, останавливается). Да, вот еще, позабыл! Скажите, а этот-то, главный хирург, он много за труд получает?

Кайт. Пятьсот фунтов в год, не считая денег за лечение триппера.

Мясник. Пятьсот фунтов! Вот это да! Так, значит, спустя полтора часа?..

Кайт. Вот что, приятель, молчи и не приставай! Думаешь, это легкая работа – уговорить какого-нибудь дурня мясника, чтоб он согласился получать пятьсот фунтов в год? Впрочем, если тебе написано на роду – слушай! Скажу тебе в двух словах: когда через полтора часа ты будешь стоять за своим прилавком, мимо пройдет господин с табакеркой в руке, а из правого кармана у него будет высовываться кончик носового платка. Он спросит тебя, почем телячий филей, и погладит по голове твоего огромного пса, которого кличут Биток.

Мясник. Господи твоя воля, а пса ведь вправду так кличут!..

Кайт. Слушай меня внимательно! Все, что я говорю, – истинная правда, и чему быть, того не миновать. Иди домой, продай свою лавку, и пусть тебя не трогает, что мать и сестра поднимут истошный вой: женщины всегда стоят у мужчин поперек дороги. Раздобудь побольше денег и следуй за этим человеком... Его имя начинается с буквы «П»... Запомни это! Еще придет дочь цирюльника – ты обещал ей жениться, – она так вцепится в тебя, еле вырвешься!

Мясник. И про Сэлли он знает!.. Ну и ну! Что ж, как ни крути, ни верти, а с чертом не сладишь! (Идет к двери.) Так говоришь, платочек из левого кармана?

Кайт. Из правого, дурья башка! Если из левого – значит, не тот.

Мясник. Ладно. Как-нибудь узнаю. (Уходит.)

Плюм(высовывается из-за кулис с записной книжкой в руке). Значит, из правого, да?

Кайт. Чу! Зашуршали юбки!

(Стук в дверь.)

Прячьтесь, сударь! К нам пожаловала госпожа Мелинда.

(Входят Мелинда и Люси.)

(Слуге.) Тайчо, подай дамам стулья!

Мелинда. Не беспокойтесь, мы не собираемся засиживаться.

Кайт. И все же вы засидитесь, сударыня.

Мелинда. Здесь, у вас?

Кайт. Нет, в девицах. (Люси.) А вы, милая, не засидитесь. Уж вы-то не засидитесь!

Люси. Скажите, доктор, вам все это звезды подсказывают или сам сатана?

Кайт. Когда кто. Если надо узнать судьбу мужчины, я советуюсь со звездами, а если женщина спрашивает о своих делах, прошу помощи у своего приятеля.

Мелинда. А обо мне вы справлялись у дьявола?

Кайт. Да, сударыня, он и сейчас сидит под столом.

Люси. Господи помилуй! Пойдемте отсюда, скорее, сударыня!

Кайт. Если вы так его боитесь, вам не следовало приходить к нему за советом.

Мелинда. Не трусь, глупая. (Кайту.) Думаете, раз я женщина, то меня можно обмануть или запугать, сударь? А ну покажите мне вашего дьявола!

Кайт. Он сейчас занят, но, когда освободится, непременно придет.

Мелинда. Чем же он таким занят?

Кайт. Записывает ваше имя в свою памятку.

Мелинда. Мое имя записывает? Ха-ха-ха! Что ему до меня, вашему дьяволу? Да и вам тоже.

Кайт. Видите ли, милая барышня, дьявол – человек скромный и никогда никому сам не навязывается. Его надо пригласить. К тому же он сидит на цепи, как дворняга, и, пока его не отвяжут, никуда не двинется. Вот вы пришли ко мне узнать свою судьбу. Неужели вы думаете, барышня, что я все могу выдумать из головы? Нет, милая, у женщин все так сложно и запутанно, что лишь черту под силу разобраться. А чтобы избавить вас от сомнений, я сейчас вам кое-что покажу. Взываю к тебе, Како-демон дель Плюмо. Яви свою мощь, начертай имя этой дамы! Начертай имя Мелинды ее собственным почерком! Считаю до трех. Раз, два, три – готово! А теперь, сударыня, пусть ваша горничная возьмет у него бумажку.

Люси. Я?! У него?! А вдруг он меня утащит?

Мелинда. Моё имя, моим собственным почерком? Ну, тогда я вам поверю.

Кайт. Смотрите и изумляйтесь! (Подходит к столу и приподнимает ковровую скатерть.)

(Плюм осторожно пробирается по сцене и прячется под стол.)

Тре, Тре!.. Ну-ка, бедненький, отдай мне косточку. Ну отдай! (Опускает руку под стол, Плюм придвигается к нему поближе и хватает его за руку.) Ой-ой-ой! Здесь черт!.. Настоящий черт! Ой-ой, моя рука! Рука!..

(Мелинда и Люси вскрикивают и бегут в дальний конец сцены. Кайт обнаруживает Плюма и вырывает у него руку.)

Схватил, как клещами, черт возьми! Прямо впился когтями в тело. А все ваши вопросы да сомнения, сударыня. Дьявол так разъярился, что чуть было не оторвал мне руку.

Мелинда. Он и нас обеих мог разорвать. Получили вы мою подпись?

Кайт. Получил. С лихвой получил. До крови меня расцарапал, проклятый. Вот ваша подпись на этом клочке, сударыня. Полюбуйтесь.

Мелинда. Поразительно! Ну в точности моя рука!

Люси. Да, немного похоже, сударыня. Только не очень. Дайте поближе посмотреть. И совсем даже не похоже!

Кайт. Что до вранья, так тут дьявол перед служанкой – щенок!

Люси. Им нас не обмануть, сударыня. Ведь человек не знает ни своего лица, ни почерка. А чтобы получше удостовериться, напишите свое имя на бумажке, и мы сравним. (Достает лист бумаги и, сложив его, протягивает Мелинде.)