Эдемский Маг. Том III (СИ) - Игорь Швейц

— Мама… Это ты, моё солнце, мой лучик? — спросил парень, внезапно ставший маленьким ребёнком, каким был ещё много лет назад. Он смотрел на рыжую красавицу, видел боль и ужас в её глазах. Видел и ненависть:

— Какие же вы твари… Каждого из вас ждёт кара божья… Покайся, выродок, и никогда не приходи к своей любимой мамочке. Она не знает, какого бесчувственного уродца родила на свет, — всю жизнь Вальтер боялся именно этих слов, именно этой правды. Его глаза бегали из стороны в сторону, никак не желая признавать горькую истину…

Дверь в кафешку распахнулась, приглашая внутрь столичных магов. Все они смотрели на Вальтера, а Вальтер смотрел на них. Смотрел, быть может, в последний раз.

Женщина всё ещё удерживала его, парень не мог вырваться, а время было на исходе.

Те самые охранники указали на преступника, маги прилили ману к своим пальцам.

«Больно не будет, сыночек. Это всего лишь прививка, всего лишь…»

Прививка от жизни!

Магический фиолетовый плотный шар попал аккурат в плечо и с хрустом да чавканьем разорвал его. Рука подлетела к потолку, нелепо падая на и без того кровавый пол. Боли не было, был лишь тёмно-красный фонтан. Рассудок туманился, Вальтеру становилось всё хуже, а ногу по-прежнему удерживала рыжая девушка. Девушка, так похожая на его любимую мать.

«Ну чего ты капризничаешь? Сиди смирно, Вальтер. Я же обещала, что после процедуры обязательно накормлю тебя сладким. Так чего ты волнуешься? Купим мороженое, карамельку, купим…»

Но всё это будет после боли!

Кафешка занялась огнём, в его здоровую, полную сил ногу приземлилась ещё одна сфера. Огненная сфера, тут же вцепившаяся ему в пах, в низ живота. Адская боль пронзила тело юнца. Нога с чавканьем отсоединилась от тела, Вальтер даже не помнил в какой момент.

«Я смотрю ты неплохо справляешься. Осталось дело за малым, только укольчик. Ничего такого»

Укольчик в этот раз был действительно болезненным!

На одной ноге Вальтер стал скакать по кафешке. Почти не чувствуя тело, теряя сознание, ощущая жар пламени вокруг, бандит и преступник ещё успел увидеть, как вывели рыжую девушку, как стали с прежней силой поджигать бревенчатое здание, как пламя лизало легко воспламеняющееся дерево, как маги старались попасть в нелепо танцующего Вальтера, у которого не было ни левой руки, ни левой ноги.

Кровь всё текла и текла из его тела, ад словно продолжался целую вечность. Агония, муки, боль, ощущение сна и одновременно с этим ощущение конца.

«Где же сладенькое, мам? Неужто мы не пойдём за ним? Ты же обещала…»

Он горел, горел уже лёжа, рухнув, как мешок с настоящим дерьмом. Вальтер и был дерьмом, был им всю жизнь. Но ему нужны были деньги, ведь так? Он же хотел сделать мать самой счастливой в столице… Но не надо никаких отмазок, Вальтер! Ты подвёл умершего отца, подвёл вдову матушку, подвёл абсолютно всех. И теперь никто тебя не спасёт. Ты сам себе палач, Вальтер.

— Сдохни, гнида! Гори в аду! — кричали маги, кричали честно, кричали громко…

Вот рука, вот спасение, вот тот человек, что тушит пожар, человек, который не кинул Вальтера даже в самый трагичный момент. Момент расправы над бесчеловечным, сгнившим бандитом!

«Спасибо, мама. Я так тебя люблю. Может ещё по мороженому?»

— Сынок, живи! Пожалуйста, живи! — кричала мать сквозь рёв огня. Кричала та женщина, которая плакала над горящим телом жестокого столичного убийцы.

Глава 5

— Зачем ты спасла меня? За что? Ты же всё поняла? Ты же всё слышала? — хрипло говорил Вальтер на больничной койке. Глаза его не раскрывались. А когда раскрылись, то увидели лишь пелену. Видели туман и очертания матушки. Того человека, ради которого он переступал сквозь других людей.

— Я сделала это ради тебя, глупыш. Я люблю тебя, мой Вальтер. Как когда-то я покупала тебе мороженое, так я купила тебе билет в жизнь, мой сынок, радость моей души, — говорила матушка нежно, с любовью. Её голос был смутен, словно говорила она внутри обгоревшего тела паренька, но он слышал. Слышал каждое слово. Слышал каждый полутон так любимого им голоса.

— Мамочка… Я правда был вынужден. Ты же знаешь это, ты это знаешь… Ты же стала самой счастливой женщиной в столице? Ты же почувствовала мою любовь?…

— Да, мой Вальтер. Я всё почувствовала, всё приняла. Как же я счастлива, мой малыш, мой мальчик, мой единственный мужчина.

— Я рад, что всё было не зря… Мы ещё поднимемся, мы ещё познаем радость, я обещаю тебе… Ты — моё сокровище, матушка…

— А ты — мой лучик, Вальтер. Я горжусь тобой несмотря ни на что. Несмотря на разговоры, на взгляды столичных аристократов, несмотря на твою судьбу… Ты — моя гордость. Лапочка, отдыхай, — её голос был так далёк, но так нежен… Слезинка скатилась по обгоревшей щеке Вальтера, будущего Верховного архимага. Он успел помолиться перед тем, как туман с его глаз спал…

— Как ты себя чувствуешь? Пришёл в себя? — это был какой-то врач? Где его матушка? Откуда эта женская рука? Откуда нога? Те самые, белоснежные, прекрасные… Это и есть прощальный подарок матери?

«Что?… Где же ты, сокровище моё? Мой родной человечек?»

— Она погибла. Задохнулась при тушении пожара. Соболезнуем и скорбим вместе с вами, она очень ценила, любила и уважала вас, иначе бы никогда не подоспела на помощь. Мы использовали её тело для вашего восстановления. Отдыхайте, — врач удалился из кабинета, оставив кричащего Вальтера наедине со своими истошными криками. Вот чего стоила его работа? Вот его любовь? Вот то самое счастье, которое он хотел подарить матушке?

Он ещё долго кричал, а воспоминания, как ловкие противные червяки, грызли его сознание.

«Живи спокойно мой мальчик. Я благодарна тебе, поверь»

Но Вальтер не верил. Дёргался и не верил, ведь то был не голос матери, а его собственный рассудок, отчаянно пытающийся внушить эти мысли преступнику, бандиту и убийце, который собственными руками разрушил жизнь многим и многим людям.

***

Снова огонь был близок. Снова пытался съесть его своими опасными клыками. Но на сей раз Вальтер был готов защищать вверенных ему людей, защищать эту руку, ногу, защищать части своей родной матушки.

— Ну что, тебе до сих пор весело, эдемское дитя? — улыбнулся Верховный своей кривой, обезображенной улыбкой.

Саркис несколько поменялся в лице, став серьёзнее, но не потеряв прежнего задора.

— Ещё как весело, Верховный архимаг, — ответил Саркис, усиливая напор. Пламя взъярилось, как дикий необузданный зверь, натыкаясь на