Эверест, юго-западная стена - Л Замятин

К 12 часам пришли в промежуточный лагерь 6100. Он на фирновом плато, напоминающем памирское, только поменьше. Здесь мы оставили в прошлый раз палатку и стойки. Ещё одну палатку принесли в этот раз.

Солнышко скрылось, и погода начала быстро портиться: наполз туман, поднялся ветер. Спешим поставить обе палатки. Хочется поскорее залезть внутрь. Как раз к этому времени подошла группа Онищенко. Это был их первый выход. Они сбросили снаряжение и заторопились вниз.

Мы предполагали добраться сегодня до 6500. Но из-за непогоды пришлось заночевать здесь (на 6100). Отсюда до 6500 — километров пять ходьбы по плато. Правда, предстоит преодолеть два снежных взлёта — две ступени. Но это завтра.

В палатках тепло, просторно. Ночь спали хорошо.

Проснулись утром — метёт. Видимости никакой, и очень холодно. Но всё же решили идти наверх. Время поджимает. Вышли часов в девять, на ходу наконец согрелись. Дорогу знают Овчинников и Мысловский. В позапрошлом году они прошли этот путь во время разведки маршрута. За ориентир — склоны Нупцзе. После подъёма на первую ступень надо пересечь плато в направлении Эвереста. Им запомнилось множество трещин на плато. Но сейчас всё засыпано снегом, и никаких обходов искать не надо. Тропа наша получилась прямой. Шли в связках, страхуя друг друга на случай закрытых трещин. Но, к счастью, никто не провалился. Иногда приходилось останавливаться, ждать разрывов в блуждающем тумане, чтобы не потерять ориентиры. Туман обманывает: всё кажется гораздо дальше, чем на самом деле. Часов через пять достигли морены. 6500!

Ветер понемногу стих. На морене мы установили десятиметровую шатровую палатку “Зима”. Решили прогуляться до стены Эвереста — осмотреть её, наметить начало маршрута. До неё полчаса ходу. (Потом, акклиматизировавшись, мы ходили до неё всего пятнадцать минут.)

Стена не показалась нам особенно сложной. Правда, выше 7000 маршрут не просматривался. Решили, что основные проблемы будут там, после 7000. Наметили варианты начала маршрута.

Возвратившись, залегли в спальные мешки. Видимо, сказывалась эйфория: у всех повышенное настроение. Бэл с Овчинниковым предлагают подняться завтра до 7000. Мне непонятно зачем. Ведь у нас нет снаряжения. Думаю о том, что неплохо бы здесь, на 6500, организовать базу, где можно было бы пересидеть непогоду, удрав со стены. Высказываю эту мысль вслух.

Ещё в сумерках нас удивил местный ветер. Непонятно, откуда берётся ветер под самой стеной. Ощущение такое, словно из темноты на нашу палатку мчится поезд. Ветер разгоняется по стене Эвереста и врывается в Западный цирк мощными порывами. Нарастает страшный гул и вдруг стихает.

Побеждает усталость. Наваливается дрёма. Но заснуть не удаётся. Это первая наша ночёвка на такой высоте и при таком сильном ветре. Всё перемешивается — минутное забытье и внезапный удар ветра. Палатка ещё не приморозилась днищем, и её то и дело подбрасывает вверх. Ветер гуляет под днищем. Мы заваливаемся вдоль стен, пытаясь придавить его своими телами.

Иногда проваливаемся в забытье, но ненадолго. Несколько раз Володя с Эдиком вылезают наружу, чтобы заново закрепить палатку: ветер обрывает резиновые вставки оттяжек. В конце концов решили убрать кол, подпирающий палатку. Парусность её сразу уменьшилась. Снегопада нет, и мы не боимся, что нас засыплет.

26 марта. К утру ветер не стих. Коля Чёрный потянулся за ботинками и... не обнаружил их. Оказалось, что в боковине палатки — дыра. Колины ботинки валяются снаружи. А вот моя пуховка исчезла бесследно. И это грустно. У меня — ни запасного пухового жилета, ни свитера. Я никогда не любил кутаться, а здесь просчитался. Выручил Коля — дал мне и жилет, и свитер. Ещё и анараку предлагал. Сказался его опыт высотника — всё тёплое таскает с собой.

Одеться в такой сумасшедший ветер совсем не просто. Упираешься головой в потолок, получаешь два-три удара по затылку и валишься в лёгком нокдауне. После этого снова приходится отдыхать. У всех головная боль — следствие бессонной ночи на высоте. Разговоров о том, чтобы идти выше, не слышно.

Наконец оделись. Выбрались наружу, завалили палатку камнями, чтоб не унесло ветром, и двинулись вниз бегом, чтобы согреться. Вниз легко: рюкзаки уже пустые, и ветер дует в спину. По радио услышали, что навстречу нам поднимается группа Валиева с заброской снаряжения на 6500. На плато, на одном из спусков, из облака снега вдруг возникает Валера Хрищатый, за ним — Казбек Валиев. Здороваемся, обмениваемся впечатлениями и расходимся. А вот и Серёжа Чепчев и с ним Наванг — самый маленький из шерпов. На лице его видны лишь большие горнолыжные очки. Всё остальное замотано шарфом. Ветер дует им навстречу. Им сейчас намного тяжелей, чем нам, и мы стараемся их подбодрить.

На 6100 отдыхаем часок. Пьём сок, разбавленный тёплой водой. Обнаруживаем, что и сюда занесены грузы,— работа идёт. Грузы ползут вверх по горе, и его радует.

Снизу подходит группа Иванова. Парни вышли поздно, и сейчас им предстоит решить непростую задачу: то ли спускаться вниз, то ли ночевать, завернувшись в палатки. Спальных мешков у них с собой нет, а добраться засветло до 6500 (там оставлены для них наши спальники) они уже не успеют. Мы быстро прощаемся и уходим вниз вместе с шерпами, принёсшими груз на 6100.

В базовом лагере сразу же направляемся к столу. Обмен впечатлениями происходит в столовой (она же “кают-компания”. Это шатровая палатка диаметром десять метров, в неё спокойно вмещается 30 человек). Появляются Серёжа Ефимов и Эрик Ильинский, только сегодня поднявшиеся в базовый лагерь с караваном. За разговорами незаметно наступают сумерки.

На вечерней связи узнаём, что группа Иванова ночует на 6100 без спальных мешков. Алмаатинцы добрались до 6500, переставили нашу палатку, обнаружив на морене более удачнее место.

Вечер холодный. В спальник залезаю в шерстяном костюме. Включаю магнитофон. Засыпаю под мелодии шведского ансамбля “АББА”. По части музыки мы с Володей Балыбердиным расходимся во вкусах. Я предпочитаю эстрадные мелодии, он — Высоцкого.

27 марта. Утро ветреное, прохладное. За завтраком — назначения на хозработы. Одни благоустраивают продуктовый склад, другие вырубают во льду нишу холодильника. Мы полдня готовим площадку под палатку “Зима” для киногруппы.

После обеда организуется группа желающих помыть голову. Встаю в очередь. Моемся пока что тайком от начальства, в продуктовом складе. Воду греем на кухне. Обнаруживаем, что наши шампуни замёрзли. И зубная паста, и крем, оказывается, замерзают, если не спрятать их на ночь в спальный мешок. Бросаю тюбик с шампунем в горячую воду.

Вечерняя связь сообщает о том, что группа Иванова ночует на 6500 и утром намерена начать обработку стены. Группа Онищенко — на 6100 и завтра предполагает сделать две ходки с грузом с 6100 на 6500.

28 марта. Наша группа ждёт решения тренерского совета: выходим мы наверх или нет? Во второй половине дня пришёл последний караван, с ним — Лёня Трощиненко и переводчик Юрий Кононов. Как всегда, радость встречи, рассказы, обмен впечатлениями. Оба сильно похудели. С ними поднялся мистер Тава. Он руководитель фирмы “Непал треккинг”, обеспечивающей нам доставку груза от Катманду до базового лагеря. Тренерский совет решил пока никуда нас не посылать, и мы продолжаем заниматься хозяйством.

Устанавливаем нашу гелиобаню, сконструированную студентами Омского политехнического института. Она представляет собой большой круглый резиновый бак чёрного цвета, закреплённый на алюминиевую стойку. По замыслу авторов, подогрев воды должен осуществляться за счёт солнечной энергии. Сверху баня накрыта шатром из полиэтиленовой плёнки. Баню установили, но солнца нет. Испытание отложили на завтра.

29 марта. Утро началось с закачки воды в баню. Насос — ножной. Во время закачки бак, к нашему изумлению, вдруг начал вращаться. Вслед за этим сломалась стойка, и баня рухнула. Теперь уже делом чести стало запустить строптивую баню. Пришли помогать даже Тамм с Овчинниковым. Укрепили стойку бревном, найденным на леднике (остатки одной из предыдущих экспедиций). К обеду баня снова была установлена. Но солнышко уже скрылось, и мытьё опять пришлось отложить.

После обеда возвратилась группа Иванова. Начался разбор проделанной работы, обратившийся в деловое собрание. Говорили о недостатках в нашей работе. Высказался и я о том, что мы (группа Мысловского) понапрасну просидели сегодняшний день в лагере, в то время как группа Онищенко находится на маршруте одна, без подстраховки. Нашей группе дали “добро” на завтрашний выход. Наша задача — установить и оборудовать лагерь-2 (7350), забросить в него необходимое снаряжение.

Несколько слов о слухах вокруг нашей экспедиции (информация Ю. Кононова — он последним пришёл в базовый лагерь): наша экспедиция якобы потеряла деньги и теперь не в состоянии расплачиваться с носильщиками (наши “доброжелатели” явно хотели помешать нам в найме носильщиков); с китайской стороны Эвереста по восточной стене движется английская экспедиция под руководством Криса Бонингтона; легендарный Рейнгольд Месснер разведывает путь на Чо-Ойю. Восхождение собирается делать всего с тремя шерпами и только на местных продуктах. (Как выяснилось потом, Месснер действительно взошёл на Чо-Ойю и на Канченджангу.)