Дочки-матери - Павел Алексеевич Астахов

– Да, мы вернулись вчера вечером. Точнее, почти ночью.

– Но почему? Вы же только в понедельник утром уехали. Что-то случилось?

– Нет, ничего не случилось. Мы просто сделали все, что должны были, и поводов оставаться в этом городе у нас не осталось.

– А что вы должны были сделать? – снова не поняла я. – Ты говорила, что вы едете купаться в Волге, потому что у Таганцева в кои-то веки выдались выходные.

– Оказывается, в Волге в августе невозможно купаться, – вздохнула Натка. – Она зеленого цвета.

– Кто? Волга?

– Ну да, то есть, разумеется, вода в Волге. Она цветет, потому что в ней размножаются сине-зеленые водоросли. Ты даже представить себе не можешь, как это противно выглядит.

– Представляю, – согласилась я. – Но вообще-то умные люди читают о месте, в которое собираются ехать, заранее, чтобы не встретить на выбранном побережье таких вот сюрпризов. Натка, ты не поверишь, но планирование – один из важных инструментов, позволяющих с удобством обустраиваться в жизни.

Я говорила шутливо, но в каждой шутке, как известно, есть доля правды, и умение планировать свою жизнь у моей сестрицы действительно находится в зачаточной стадии.

– Лена, ты не поверишь, но мне нужна твоя помощь, причем именно в планировании, – услышала я и похолодела.

Та-а-ак, из какой еще передряги в очередной раз придется вытаскивать мою младшую сестру и почему с этим не может справиться капитан Таганцев?

– Натка, признавайся сразу, что опять случилось? – строго спросила я и взглянула на часы. До очередного заседания оставалось всего семь минут. – Только быстро. Подробнее изложишь вечером, а пока самую суть.

– Да ничего не случилось, – поспешила успокоить меня сестра. – Лена, мне нужен твой юридический совет, точнее, целая консультация.

– Ты ограбила банк или пока только планируешь?

– Ты же судья гражданского состава суда, а не уголовного, – отбрила меня сестрица. – А если серьезно, мне действительно нужна твоя помощь. Это очень для меня важно. Речь идет об усыновлении ребенка.

Мне показалось, что я ослышалась. Какое еще усыновление? Или моя младшая сестра наконец решила дать согласие на бесконечные предложения руки и сердца, которые ей делает Таганцев, а Костя, в свою очередь, решил усыновить Сеньку?

Последний вопрос я задала вслух.

– Нет, Лена. Просто Таганцев в Энгельсе стал участвовать в судьбе одной девочки, которая живет в детском доме. Помнишь, ты просила Плевакина выйти на уполномоченного по правам ребенка, потому что в больнице издевались над маленькой сиротой? Тогда еще вышел огромный скандал, про который все СМИ писали. Помнишь?

Разумеется я помнила.

– И что? Сейчас у этой девочки снова проблемы?

– Нет, у девочки все хорошо, если, конечно, можно так говорить о ребенке, который живет в детдоме. Это удивительная девочка, очень красивая, как ангелочек. У нее такие огромные синие глаза, что кажется, они смотрят тебе прямо в душу. Не понимаю, кем надо быть, чтобы бросить такого ребенка.

Признаться, я совсем ничего не понимала.

– Натка, а ты тут при чем? – осторожно спросила я.

– При том, что мы с Таганцевым специально поехали в Энгельс, чтобы посмотреть на Настю. Это девочку так зовут – Настя.

– Посмотрели? – Со своего рабочего места Дима делал мне отчаянные знаки, показывая на часы. Ну да, мне явно пора идти.

– Да, мы с Костей хотим усыновить Настю, – бухнула моя сестра. – То есть я хочу ее усыновить. То есть удочерить. Но там директриса – настоящий цербер, она совершенно неконструктивно настроена и не хочет помогать. Мне надо понимать, в какой последовательности действовать, чтобы было все правильно и по закону, но в то же время быстро. Ты мне поможешь?

Моя бесшабашная сестра, которая иногда забывала приготовить ужин, вследствие чего они с Сенькой вынуждены были заказывать пиццу, решила удочерить детдомовского ребенка? Она что, заболела? Это последствия ковида? Или просто кратковременное помешательство? Мать-одиночка решила взять из детдома еще одного ребенка. Нонсенс!

– Заседание, Елена Сергеевна, – Дима подавал уже вербальные сигналы, не понимая, почему я не реагирую.

– Наташа, мне пора идти, у меня заседание начинается, – сказала я в трубку. – Вечером мы с тобой обязательно поговорим и все обсудим.

– Но ты же мне поможешь? – остановить Натку, когда она что-то для себя решила, непросто.

– Конечно я тебе помогу, – успокоила я сестру.

Не могу сказать, что странная просьба сестры не выходила у меня из головы весь оставшийся день. Я – судья и умею профессионально отключать голову от житейских неурядиц, когда идет слушание дела, но тем не менее чувствовала я себя все равно не совсем в своей тарелке. Натка ввязалась в какую-то очередную авантюру. Никак иначе ее невесть откуда взявшуюся идею с усыновлением я назвать не могла.

Однако, как бы то ни было, я обещала помочь, и раз Натке требовалась консультация, значит, следовало приготовиться к предстоящему разговору, чтобы быть во всеоружии. Закончив все дела, я открыла на компьютере нормативную базу и погрузилась в чтение. Конечно, я все знала и так, особенно с учетом, что последнее слушание, связанное с усыновлением детей, у меня было только вчера, и тем не менее повторенье – мать ученья, как известно.

– Вы домой-то собираетесь? – спросил у меня помощник, которому явно не терпелось уйти сегодня вовремя.

По раз и навсегда заведенному порядку он не покидал рабочего места до тех пор, пока я оставалась в кабинете, готовый к выполнению любого поручения. Как известно, значительную часть нашей работы составляет бумажная писанина, и мы стараемся не откладывать ее на потом, потому что иначе неоформленные документы превращаются в лавину, готовую похоронить под собой.

– Я тут по личным соображениям читаю, – успокоила я Диму. – Иди, на сегодня ты мне больше не нужен.

– Точно? – на всякий случай уточнил он. Нет, не помощник у меня, а настоящее золото. – Елена Сергеевна, если что-то нужно сделать, то я готов. Вы только скажите.

– Спасибо, я это знаю и иногда нахально пользуюсь, – улыбнулась я. – Но сегодня злоупотреблять твоей исполнительностью не стану.

К тому моменту, как я покинула свой кабинет, я была полностью готова к разговору с Наткой, в том числе и вооружилась аргументами, почему не стоит делать того, что она задумала. Впрочем, первое препятствие было налицо – незамужней женщине, воспитывающей сына-школьника, никто не доверит еще одного ребенка. Органы опеки предпочитают передавать детей в полную семью, и я, вырастившая дочь тоже в одиночку, прекрасно понимаю почему.

Конечно, мы договаривались с Наткой созвониться, но, чувствуя душевное состояние сестры, я все-таки решила к ней заехать. Позвонила Сашке, чтобы предупредить ее, что задержусь к ужину, услышала, что дочери нет дома, потому что она освещает сегодня мероприятие под названием «Брутальный ужин: история мяса», подивилась причудам беспощадного