Забытый этаж - Андрей Фролов

– Мы можем ему доверять?

Если зверь и услышал, то не отреагировал, продолжая изучать проход сквозь заросли.

– Выбора, как ты понимаешь, у нас нет, – так же тихо ответил сестре Дима.

Это была правда, пусть и довольно жестокая. Случившееся с Рифмователем и его пассажирами казалось ужасной несправедливостью, в который раз оторвавшей их от родного дома. И близнецы планировали снова обсудить это, не щадя чувств Виктора. Но явно не сейчас, а лишь после того, как вернутся. Если вообще вернутся…

А еще я считаю нужным напомнить, что, проведя всю жизнь в изоляции Спасгорода, наши герои имели весьма смутное представление о хищниках и их повадках. А умение кота-переростка говорить и разумно излагать мысли пересиливало опасения, что Крумм может оказаться опасен по одной лишь своей звериной природе.

Все эти соображения за остальных озвучил Витька, но не голосом, а жестами – демонстративно всплеснул руками, предлагая еще раз осознать, в какое необычное место их угораздило попасть. И первым двинулся за звероморфом.

– Куда ты собираешься нас отвести? – прямо спросил он проводника, уже шагнувшего под сень деревьев.

Тот склонил голову набок, но шага не замедлил.

– Слышали поговорку, что враг моего врага является другом? – бросил Крумм через плечо, едва заметно оскалившись. – Неподалеку есть каверна, где можно найти убежище. Следопыты не сунутся. Там помогут. Крумм будет просить спасти сестру. Вам тоже могут помочь. Князь умный. Он придумает, как вернуть вас домой.

Заботинцы зашагали за разумным зверем, выстроившись в цепочку и стараясь не задевать куртками кусты. Сам Крумм в кусачие дебри проскальзывал, будто не замечая их. Замыкающим вызвался быть Димка, едва заметно припадавший на ушибленную ногу. Напоследок он внимательно осмотрел пустую прогалину и на всякий случай подмел их следы разлапистой веткой (впрочем, не особенно рассчитывая, что сможет обмануть существ, которых называли Следопытами).

– Значит, каверна не одна? – стараясь не обращать внимания на тычущие в лицо ветви, попытался разузнать Витя, бредущий сразу за звероморфом.

– Конечно нет, – ответил тот, прислушиваясь. – Их великое множество.

– И кто живет там, куда мы направляемся?

– Клан арсилитов. – Мальчик невольно приободрился, вспомнив, что изначально говорящее животное приняло чужаков именно за арсилитов. – Увидите сами. Мы в дружбе. Надеюсь, Славород согласится помочь…

Затем оба замолчали: хвостатый – с чувством выполненного долга, а его собеседник – с недоумением и кучей неразрешенных вопросов. Проткнув заросли, тропа углубилась в ущелье, образованное блестящими, словно мокрыми валунами величиной с грузовой самокат. Светящейся плесени в узком каньоне было не очень много. Но долетавшие с потолка каверны блики заставляли стены каменного мешка переливаться и сверкать.

Насколько могли сориентироваться странники, выбранная ими в качестве стартовой цели колонна осталась по правую руку (врожденное спасгородское чувство ориентации в пространстве не подвело). Рифмователь с его распахнутой дверью, через которую внутрь уже наверняка проникли шустрые крылатые зверьки, – слева и далеко позади.

Путешествие продолжалось…

Крумм вышагивал во главе цепи, помахивая хвостом и почти не оборачиваясь (лишь время от времени приподнимая уши). Ребята, стараясь не отставать, наступали друг другу на пятки и негромко ворчали в полумраке. Хаотичный нерукотворный мир, окруживший их, казался настолько неупорядоченным по сравнению с любой из полян родного города, что кружилась голова. Но близнецы стискивали зубы, заставляя себя думать только о благополучном исходе странствия. И стойко двигались вперед (еще они думали о родителях, но от таких воспоминаний стискивало горло, а глаза щипало, что мешало выдерживать ритм марша).

Вскоре тропа начала подниматься, а стены ущелья – становиться все ниже и ниже. Еще через пару минут процессия выбралась на открытое плато. С него стало заметно, что внешние стены гигантского грота вовсе не такие монолитные, как представлялось с места крушения Лифта.

То здесь, то там (безусловно, подальше от сдерживающих горную породу паровых машин и всевозможных прессовочных поршней) их полотно было прорвано черными тоннелями, уводившими вовне. Местами к темным порталам вели пологие, основательно утоптанные дороги; местами – самые разнообразные лестницы, вырубленные прямо в скальных склонах, или едва заметные тропинки, взобраться по которым мог лишь ловкий звероморф.

– Отдохните, – приказал Крумм, усаживаясь к людям спиной и всматриваясь в просторную чашу каверны, которую они прошли почти насквозь.

Устроившись поудобнее, кот принялся вылизывать лапу. Но кисточки на его ушах при этом чутко подрагивали, что означало – я на страже. Настя опустилась на валун, растирая левое плечо, потянутое при аварии. Димка задрал голову, разглядывая светящиеся облака, образованные колониями грибка. Негромко присвистнул, подергал брата за рукав.

Витя, придерживая очки, тоже уставился вверх, с немалым удивлением обнаружив над собой скопление черных металлических канатов, держащихся на специальных потолочных крепежах. Выбегая из одного портала, они пересекали каверну, исчезая в другом, и это чем-то напомнило мальчишкам паутинную систему пневмопочтовых труб Спасгорода.

– Как вы думаете, почему гулы такие? – спросила Настя, массируя натруженные ходьбой ноги. – Вроде люди, но…

– Видали и пострашнее, – отмахнулся Дима (на самом деле он просто не знал, что ответить), а Витька задумчиво поскреб подбородок:

– Посуди сама: Спасгороду уже не одна сотня лет, верно? Багряный Протокол был создан примерно… в общем, если кратко, то мне кажется, что архитектура шахт позволяет утверждать: эти катакомбы – ровесники города. Это, в свою очередь, означает, – он утомленно вздохнул, все же проговорив очевидное, но от этого не менее пугающее, – что, пока наши предки прятались за стенами города от Птицы и большой войны, кто-то ушел под землю, не в состоянии защитить себя ни от Болезни, ни от невидимого смертоносного излучения бомб. Вероятно, именно время и мутации сделали гулов такими…

Уши Крумма мелко подрагивали – если проводник и слышал разговор, то предпочитал в него не встревать. Но едва Витя закончил, клыкастый обернулся, оценивая всех взглядом – готовы продолжать? И они двинулись дальше.

Вперед и вверх, по пыльной накатанной дороге, нырявшей в темный овал пролома. Во тьму, за бесстрашно ступавшим звероморфом, вздрагивая и невольно пригибаясь каждый раз, когда над головой проносились стайки летучих зверьков.

А потом тоннель (в нем почти не было мерцающей плесени) закончился, и они вдруг оказались на краю очередной каменной тарелки, из которой впору есть только великанам. Формой, диаметром и наличием древних сдерживателей на стенах новый грот напоминал покинутые путешественниками Переливчатые Заросли. Но на этом сходство заканчивалось – вместо буйных лесов, изломанных каньонов и шустрых рек центр пещеры занимал многоэтажный город.

Сейчас крохотный отряд находился немного выше уровня поселка, а потому мог в полной мере насладиться выверенной геометрией улиц, изяществом бледно-желтых строений и бирюзой коралловых аллей парка, окружавшего городок. Крумм вальяжно двинулся вниз по дороге, и не подумав замедлить шаг, а наши герои не удержались – застыли на месте, охая и без стеснения поражаясь буйству жизни, о существовании которой не знал ни один спасгородец.

– Колонны, – наконец смог выдохнуть Витя, любовавшийся ажурными мостками, поверх проспектов соединявшими дома в многоуровневые жилые блоки.

Остальные тихо угукнули, конечно же заметив и невольно пересчитав великанские столбы (в каждом из которых теоретически могла скрываться шахта Лифта), подпиравшие каменный небосклон. Там, где неохватные колонны попадали в городскую черту, к их бугристым стенкам были пристроены балконы, лестницы и эркеры, превратившие природные нагромождения в произведения архитектурного искусства.

– Чего прилипли? – Крумм, вернувшись к своим неподвижным спутникам, нахмурился, что выглядело очень по-человечески и поэтому забавно. – Стража уже заметила, чую.

При упоминании о страже дети мигом помрачнели.

Раскинувшийся впереди городишко, размерами сопоставимый с поселком любой жилой поляны, вмиг перестал казаться им красочным и изящным. Светящиеся пятна подземной плесени будто потемнели, перестав пульсировать; шипение настенных приборов обернулось резкой и неприятной какофонией. Ветер, рвущийся из порталов в стенах каверны и ткущий паутину воздушных течений в ее центре, стал злым и кусачим.

С одной стороны, взрослые могли распутать неприятную историю, в которую влипла троица. С другой – за спинами юных путешественников был богатый опыт встреч со взрослыми, которые отнюдь не являлись друзьями. Да и гулы, если подумать, издали тоже были похожи на вполне обычных людей…