Мой муж — враг. Сокровище дракона - Милена Кушкина

уже было на моих губах, он отвернулся и решительно пошел к выходу на балкон.

4.

Я с замиранием сердца ждала ответа герцога Пределов.

Почувствует ли подвох? Не откажется ли от приглашения?

Но Элинор Морри уже заглотил наживку. У него наверняка был свой план на этот визит. Но он еще поломает зубы, если попытается укусить моего дракона. В этом я была уверена.

Спустившись к завтраку, я показала сестре и матери ответ герцога Пределов.

— Он будет уже завтра! Так скоро! — воскликнула Кассия. — А у нас еще не все готово!

Она выскочила из-за стола, позабыв про завтрак, и поспешила за своими артефактами.

Мама только улыбнулась.

— Я понимаю, дом не слишком большой, но подумай, кого бы ты еще могла пригласить, — сказала она, отвлекшись от пышного омлета.

— Еще гости? — удивилась я. — Зачем?

— Ты замужняя дама. В отсутствие мужа приглашаешь в дом постороннего мужчину.

Могут пойти слухи, — пояснила мать.

— Реджинальд тоже скоро вернется. Да и я здесь не одна, тут моя сестра и ты, —возразила я.

— Мы одна семья, Марейна. Тебе не нужны слухи и скандалы. Да и Элинор Морри не самый простой человек. Мне будет спокойнее, если в доме будут еще гости, —многозначительно сказала матушка.

Я задумалась.

Чутье подсказывало, что она права. Герцогу Пределов доверять нельзя. Да и едет он к нам не с самыми благородными намерениями.

— Кого же мне позвать? — растерянно спросила я. — При дворе короля Бренора 1 я знакомыми обзавестись не успела.

Как я ни напрягалась, даже фамилий знатных особ припомнить не смогла

— А зачем тебе звать кого-то из Лавитории? — спросила мама с хитрой полуулыбкой.

Я непонимающе уставилась на нее и даже забыла про завтрак.

— Ты же не просто так решила позвать этого мутного герцога. Подумай, кто или что может его спровоцировать. Возможно, он ищет чьего-то общества или, наоборот, избегает, — сказав это, мама с невозмутимым видом вернулась к поглощению омлета. — Обязательно попробуй ягодное суфле. Оно получилось просто великолепным.

Я с восхищением смотрела на мать, которая так тонко уловила причину моего беспокойства, оценила ситуацию и дала совет. И при этом выглядела совершенно безмятежно.

— Удивлена моей проницательностью? — верно истолковала она мой взгляд.

Я кивнула.

— Поверь, иногда выгодно прикидываться недалекой дурочкой, пряча от окружающих свои мысли, — мама отложила ложку и взяла в руки чашку с тонизирующим отваром.

Она всматривалась в мутный напиток и будто погружалась в тяжелые воспоминания.

— Думаешь, легко было сохранять самообладание, когда ваш отец получил ранение в конце той страшной весны? Гибель военного на поле боя — честь для бойца и его семьи. Дети получат содержание, а жена — почет. Я была готова отдать последнее, чтобы оплатить лечение. Но лекари передали мне записку, что шансов выжить у него нет.

Голос мамы дрожал.

— Я до последнего надеялась и ждала. А потом, когда он умер, мне сказали, что пособий не будет. Из-за того, что он неделю пролежал в госпитале, он уже не считался убитым в бою.

Я знала, что она любила отца. И не готова была услышать ее исповедь.

— Сначала я рыдала и проклинала его за то, что не погиб сразу, как положено воину.

Ведь если бы он умер в первые сутки, то все было бы иначе. Это были страшные дни. Я ненавидела сама себя за эти мысли, — в голосе мамы звенел металл. — Но потом я взяла себя в руки, дошла до короля, чтобы похороны были по всем правилам. Отца все же признали героем, а у нас была хоть какая-то пенсия.

— Я помню, что ты искала мундир, — задумчиво произнесла я. Не понимала тогда, почему это так важно.

Мама кивнула.

— Потерялся где-то в госпитале, — ответила она.

Что-то неуловимое промелькнуло. Какая-то мысль зудела в голове, но постоянно ускользала, и я не могла ее поймать за хвост.

После завтрака я пошла прогуляться.

Надо было уложить мысли в голове. Слишком много всего, а мне даже обсудить не с кем.

На верхней площадке сада Кассия поднимала огромный яркий шатер. Он висел в воздухе без единой опоры, поддерживаемый лишь магией.

У сестры была активная группа поддержки. Фелиот носил за ней ящик с артефактами. Сирата подсказывала, какой угол лучше поднять, и подвязывала ленты, чтобы красиво задрапировать полог Нора же, глядя на это, восхищенно ахала и хлопала в ладоши от восторга.

Кассия быстро влилась в компанию слуг и разговаривала с ними на равных, весело смеялась и шутила. Они тоже вели себя при ней свободно.

Я почувствовала легкий укол зависти. Мне теперь было не по статусу пойти возводить шатер и украшать его цветами.

Моей компанией навечно останутся высокомерные драконицы и фрейлины императрицы.

С кем же еще общаться второй женщине империи? Явно не со служанками.

Я вздохнула.

Подруг мне среди драконьей знати точно не завести. Не в этой жизни, где я для них — существо даже не второго, а третьего сорта.

Я опустила пониже рукав платья, словно защищая метку от посторонних взоров.

Принесет ли она мне защиту или станет проклятием?

Время покажет.

Я опустилась прямо на газон и подставила лицо лучам солнца.

Кассия и остальные меня не видели со своего места.

— Дамы, прошу меня извинить. Мне необходимо проверить корреспонденцию. Я присоединюсь к вам после обеда, — подчеркнуто вежливо произнес Фелиот.

Это было забавно. Даже со мной он так не раскланивался. А тут внезапно стал ‘таким вежливым, будто кто-то из трех девушек его смущал.

Неужели самый ответственный в мире секретарь испытывает к кому-то из присутствующих симпатию?

Спрятавшись под кустами, я решила послушать, что скажут девушки, когда Фелиот уйдет. Наверняка будут обсуждать его странное поведение.

Мужчина удалился, по-военному чеканя шаг и держа осанку. Даже не взглянул в мою сторону.

Я приготовилась слушать.

Сначала девушки продолжили украшение шатра. Но когда спина Фелиота скрылась за дверью особняка, они дали волю эмоциям.

— Вы заметили, как этот важный птиц смотрел на Нору? — услышала я голос сестры.

Ответом ей было кокетливое хихиканье.

— Я бы не советовала тебе размениваться на таких невзрачных мужчин, как он, —голос Кассии стал поучительным.

— Это еще почему? — вступилась за секретаря Сирата. — Я с ним работаю недолго, но могу уверенно сказать, что он