Ветры Альтаира - Бен Бова

Берни Карбо стукнул по столу раскрытой ладонью. Перепалка сразу прекратилась.

– Если нужны точные данные, – сказал он ледяным тоном, – я могу представить их вам хоть на этом стенном экране. После первого же контакта состояние нашего единственного испытуемого анализировалось почти ежедневно. Физически он сейчас в лучшей форме, чем когда мы начинали, главным образом благодаря назначенной ему программе атлетических упражнений, которая компенсирует многочасовое отсутствие двигательной активности во время сеансов…

– Отсутствие двигательной активности… Если хотите знать, что это такое, – сказал один из мужчин с проседью в волосах, – вам следует посмотреть на моего отпрыска. Валяется целыми днями, как проклятый, в своей комнате!

Все рассмеялись. Кроме Джеффа и доктора Карбо.

– Испытуемый подвергался также обширным психологическим проверкам.

«Испытуемый. Это я, – думал Джефф. – Почему он не называет меня по имени? Я же здесь, прямо перед ним».

– У испытуемого отмечена тенденция к почти полному отождествлению себя с экспериментальным животным, – продолжал Карбо. – В его восприятии он и является этим животным, что особенно сказывается в стрессовых ситуациях. С этим, однако, можно успешно справиться при помощи химиотерапии и сеансов приспособления.

– Вы хотите сказать, что он не подвергается никакой опасности?

Карбо повернулся к Джеффу.

– Мальчик, собственно, здесь… Спросите у него сами.

– Выглядит он крепким и здоровым.

– Он и в самом деле такой. Покрепче некоторых из нас, – съязвил Карбо.

Большинство присутствующих рассмеялись.

Джефф вдруг почувствовал глубочайшее разочарование. Он намеревался рассказать им, что это такое – быть в контакте с Крауном, как выглядит поверхность Альтаира-6, какие там леса, океан, о том, как трудно Крауну добывать пищу на территориях других волкотов. Но их это явно не интересовало. Им вполне достаточно оказалось слов Карбо и того факта, что Джефф сидел среди них, демонстрируя открытые глаза и нормальное дыхание. «Им нет дела до Крауна, их беспокоят только собственные проблемы».

– А что можно сказать относительно этих обезьяноподобных животных? – спрашивал доктор Холмен. – Возможно, из них получатся лучшие помощники, чем из волкотов.

Началось длительное обсуждение, в котором приняли участие почти все присутствующие. Доктор Карбо показывал на стенном экране видеозаписи с изображением обезьян, особенно той, которая вооружилась металлической трубой. Во время демонстрации этих лент слышались вздохи и бормотание ученых, в котором можно было разобрать часто повторявшиеся слова: «противоречивые значения», «использование инструментов», «протоинтеллект».

– Нам определенно следует использовать обезьян, – сказал Джон Полчек, когда лента кончилась и экран потемнел.

– Для начала нужно по меньшей мере пять или шесть особей, потом еще больше.

– Не торопитесь с выводами, – сказала Анна Полчек. – Откуда взялись эти животные? И куда они направлялись, проходя по пляжу? Очевидно, они живут не на этом пляже.

– Возможно, они мигрируют. Сейчас на планете время сезонных изменений, – сказал метеоролог. – В северном полушарии наступает зима.

– А кроме того, мы не знаем, чем питаются эти обезьяны, – продолжала миссис Полчек, – и вообще, можно ли ими управлять.

– Мы можем определить это, – сказал доктор Холмен. – Судя по их зубам, они по крайней мере изредка едят мясо. Вы согласны?

– Да.

– Ну, так можно использовать волкота или несколько волкотов при необходимости чтобы добывать для них пищу.

– Или изготавливать пищу прямо здесь, – сказала биохимик, молодая блондинка. – Мы можем производить белки и другие компоненты пищи для них в лабораториях, надо только знать химический состав их природной пищи.

– Я не уверен, что мы сможем настолько хорошо управлять ими, что они станут есть искусственную пищу, – сказал Берни Карбо.

Дискуссия продолжалась. Внимание Джеффа рассеивалось, он сосредоточивался только на мгновения, когда речь заходила о волкотах.

Прошло несколько часов, прежде чем ученые наконец договорились высадить на поверхность планеты специальную группу людей, которые должны обездвижить несколько обезьян и волкотов, чтобы вживить в их мозг зонды. Одновременно было решено начать подготовку новой группы подростков к управлению животными.

– Включая девочек, – настаивала Анна Полчек. – Здесь не должно быть никакой дискриминации.

Отец Джеффа поджал было губы, но затем ответил:

– Пожалуй, вы правы.

Вместо того чтобы пойти домой или поужинать в кафетерии, Джефф направился в лабораторию контактов.

Аманда сидела в маленькой комнатке напротив лаборатории и жевала сандвич.

– Привет, – сказала она, когда он ворвался в кабинет. – Совещание кончилось?

– Да.

– А где Берни?

– Не знаю. Может быть, остался ужинать, – Джефф сунул руку в карман. Фотоаппарат был на месте.

– А ты-то ужинал? – спросила Аманда.

– Нет, э-э… я… – Он не находил слов.

– Держи. – Аманда протянула ему половину своего сандвича.

– Бери стул и садись. Без еды нельзя. Ты думаешь, полное брюхо нужно только твоему большому коту?

Джефф взял стул и покорно сел рядом с Амандой. Чувствуя себя окончательно смущенным, взял предложенную половину сандвича. Он сидел так близко к ней, до него доносился даже запах ее духов, и вся эта затея с фотоаппаратом вдруг показалась ему совершенно немыслимой. Как попросить ее? Что сказать?

– Ты почему не ешь? Тебе не нравится, как я готовлю? – Аманда засмеялась.

– Я… – Джефф вдруг соскользнул со стула. – Мне… мне бы попить чего-нибудь. Я… я сейчас.

Аманда удивленно взглянула на него. Джефф повернулся и выскочил из кабинета. Стараясь идти медленно, он проделал путь по зеленым аллеям до самого кафетерия. К тому времени, когда он вернулся, доктор Карбо был уже в лаборатории и о чем-то напряженно говорил с Амандой.

Половинка сандвича все еще лежала на столе. Джефф сел и заставил себя съесть его. На вкус он был деревянный. Джефф выпил синтетическое молоко, принесенное им из кафетерия. И все это время Карбо и Аманда оставались в лаборатории и, не обращая на него никакого внимания, продолжали свой серьезный разговор.

Покончив с едой, Джефф встал и направился в лабораторию. Когда дверь за ним захлопнулась, доктор Карбо повернулся к нему.

– А, вот и ты. Похоже, нам придется хорошенько потрудиться.

– Да, – только и сказал Джефф.

Потрудиться пришлось здорово.

Дни переходили в недели, недели – в месяцы. И почти все свое время бодрствования Джефф проводил в лаборатории на ложе, пребывая в теле Крауна, в его мозге. Каждый божий день с утра до ночи он был Крауном. Он был им, когда Краун только просыпался, и оставался им, когда Краун укладывался спать.