Цена светлой крови - Ахманов Михаил Сергеевич

- Версии не хуже прочих, - заметил Джумин. - Ты уверен, Никлес, что рассказал мне все?

Да, как было обещано отцу. Я исполнил его волю.

Наступила тишина. Джумин глядел на портрет старого Ги, и чудилось ему, что тот взирает на свое джайнитское приобретение слегка насмешливо: что, герой, я тебя озадачил? попробуй сам доискаться истины!., не все же тебе корпеть над тайнами долгожителей!.. Вспомнив об этом и о старинной рукописи, присланной Никлесом, Джумин очнулся от своих раздумий и сказал:

- Прости, брат, я забыл выразить тебе благодарность. Этот старинный свод Чилам Баль, разысканный тобой, настоящее сокровище, и он оказался очень кстати. Мои исследования продвинулись, хотя не все в древнем тексте мне понятно... Где ты нашел эту книгу? Купил? Или обменял на что-то столь же ценное? Надеюсь, ее не похитили из храма?

Глаза Никлеса стали печальными.

- Бедный, бедный мой Джу! Ты и этого не помнишь? - молвил он и пояснил: - Это твоя книга. Она была в том сандаловом ящике... Возможно, джайниты ее туда положили, или ты нес ее с собой, пока не лишился сознания. Перед отправкой в Куат я позволил взглянуть на нее опытным людям, экспертам по майясской письменности. Они утверждают, что книге не меньше четырех веков, а скорее - половина тысячелетия. По их словам, ее изготовили в Цолане, в конце Первого Средневековья.

- Что еще было со мной кроме рукописи? - с внезапно вспыхнувшей надеждой спросил Джумин. - Если деньги, то какие - монеты или банкноты? Может быть, оружие? В хинганеких лесах без карабина не гуляют... Там еще необходимы фляга, нож, топор, кое-какие лекарства. И наверняка меня нашли не голым... Как я был одет? Моя одежда сохранилась?

Никлес сделал жест отрицания.

- Очевидно, все это осталось у жрецов. В ящике тебя держали нагим, под покрывалом из тонкого китанского шелка - Хинг, знаешь ли, знойная страна. Сожалею, Джу, но сюда привезли только книгу.

Кишу Джумин взял с собой, и сейчас она лежала в сумке, в его покоях. Он подумал, что нужно изучить рукопись повнимательнее - если этот старинный свод Чилам Баль принадлежал ему, то, возможно, отыщется в нем какая-то зацепка, некий след прошлого. Книга была ему дорога - ведь, невзирая на изрядный вес, он потащил ее в джунгли! Собирался продать?.. Или хранил как драгоценную семейную реликвию?..

Никлес снова уселся за столом отца, сейчас пустым. Видимо, деловые бумаги он хранил в своем кабинете н в банке.

Что ты намерен делать, Джу? Теперь, когда ты знаешь, что тобою приключилось... знаешь не все, но больше, чем вчера и чем шесть лет назад. Отец перед смертью кое-что посоветовал, сказал: пусть ищет себя, но будет осторожен. Разные люди тебя ищут... женщины, мужчины...

Что им нужно?

Не знаю. Женщина была похожа на арсоланку, а как выглядели мужчины, отец не говорил. Должно быть, что-то такое ожидалось... Не зря отец послал тебя в Куат... собственно, не послал, а спрятал. Более дальнего места в мире просто не найдешь.

Я вернусь в Куат, - промолвил Джумин. - Там сейчас мой хоган, и я вернусь в него, чтобы все обдумать. Куат хоть и дамское место, но тихое и безопасное. Отец верно сделал, послав меня туда.

Что ж, выбор за тобой... Но, братец, не лети в Куат через Риканну, тем путем, каким добирался сюда. Слишком простое решение... любому в голову придет, что ты вернешься этой дорогой. Если отправиться на восток, вариантов больше. Из Ханая можно вылететь в Нефати, Бихару или Хинг, в Роскву или Айрал, есть даже беспосадочный рейс до Удей-Улы. А там...

Джумин поднял руку, и Никлес смолк.

Пожалуй, я отправлюсь в Роскву, а оттуда - в Шанхо. Затем - в Чилат-Дженьел или в Инкалу. Вид городов, где еще не бывал, радует и развлекает... А если мне случалось посетить их в прошлом, я, быть может, что-то вспомню. Ведь так, Никлое?

- Мои благие пожелания улетят с тобой. Не хочешь ли взять охранников, брат? Думаю, пара крепких сеннамитов или бритунцев тебе не помешает.

- На сеннамитов я нагляделся в Куате, и бритунцев мне тоже не надо, - ответил Джумин. - Я полечу один. Как говорили в старину, мужчина должен отбрасывать собственную тень.

От Ханая до Росквы лету было полтора кольца времени. Решив, что лучшая защита - незаметность, Джумин отправился в дорогу ночью и отдельную каюту не взял, а устроился в общем салоне воздушного лайнера. Тут оказалось не слишком многолюдно - ханайцы не спешили покинуть свой теплый город, чтобы перебраться под северные хляби. В основном, домой возвращались росковиты, главы семейств с женами и детьми, явно люди не бедные: женщины щеголяли в изысканных ханайских туалетах, а мужчины выглядели гак, будто каждый - сагамор или, в крайнем случае, сахем. Впрочем, если судить по мелг-новосгям и фильмам, которые смотрел Джумин, все россайны, китаны и дейхолы отличались гордым нравом и изрядным самомнением, как и положено жителям самой огромной, самой богатой и самой могучей страны. После войн за независимость прошло полтора столетия - достаточный срок, чтобы бывшие аситские колонии стали первой державой мира.

К счастью, не очень агрессивной, подумал Джумин, незаметно поглядывая на дремавших соседей. Учение о Неощутимом, раскрывшее тайны атомного ядра, было создано в Россайнеле, сразу же после войн с империей аситов - так что россайнские умельцы смогли бы выковать чудо-оружие, сверхбомбу невероятной мощи, а уж россайнские военные добрались бы с нею до Чилат-Дженьела и других имперских городов. Но этого не случилось. Вместо кровавого мщения бывшим владыкам россайны предпочли экономическую борьбу, вытесняя Асатл с рынков и ограничивая поставки сырья. В результате через половину века империя превратилась во второразрядную державу.

Незримая ладонь прижала Джумина к спинке кресла; давление этой огромной руки было мягким, но неодолимым. Лайнер поднимался ввысь, чтобы сделать петлю на границе атмосферы и Великой Пустоты, а затем устремиться к земле, к месту, лежавшему далеко от Ханая, от теплой страны Атали, что нежилась среди лазурных морей.

Но далеко ли до Росквы? Или до Шанхо, Инкалы, до Дальнего материка или Южных Льдов? На самом деле слова «далеко» и «близко» уже потеряли прежнее значение, и меры расстоянии сменились мерой времени. Так было на планете, где за половину дня человек мог добраться до любого города, где есть посадочное поле. О расстоянии имело смысл говорить лишь применительно к Великой Пустоте и путешествиям из мира в мир.

Или к звездам, подумал Джумин, всматриваясь в широкий овал иллюминатора. Лайнер, совершая петлю над континентом, мчался на такой высоте, что тучи, облака и воздушная среда не скрадывали великолепия ночных небес. Они сияли победными огнями, словно напоминая, что кроме мира людей и планеты, что делалась меньше и меньше с каждым десятилетием, есть иной простор, безбрежный и вечный - и он терпеливо ждет грядущих обитателей. Наверняка эти гигантские пространства были преодолимы, ведь кто-то уже прилетел из Великой Пустоты, бросил взгляд на океаны, материки и жителей этой земли п, решив, что они еще слишком дикие и невежественные, исчез, продолжая путь к своей загадочной цели. Исчез, но оставил след, шесть искусственных спутников, круживших в заатмосферных высях. Джумин попробовал их разглядеть, но тут же вспомнил сказанное Цонкиди-ако: без мощных инструментов эти звезды были не видны.

Его мысли обратились к собственной тайне и своей судьбе. Ему не доводилось слышать, чтобы кто-то провел в летаргии несколько десятилетий, и он решил, что расспросит об этом Ирата, опытного целителя. Но поводов сомневаться в словах Никлеса у Джумина не было, и значит, сон его длился столько же лет, каков его биологический возраст. Сложив эти два числа, Джумин подсчитал, что родился примерно в 1933 году от Пришествия Оримби Мооль. И чтобы это значило? Например, то, что он никак не мог сражаться в Последней Войне - тогда ему было три-четыре года. Но локальных конфликтов и мелких столкновений хватало и после войны, и если он-в них участвовал, то видения битв и схваток, пробужденные рассказами Грзы, могли оказаться реальностью. В начале пятидесятых годов он повзрослел, а забытье настигло его в шестьдесят третьем или шестьдесят четвертом... Чем же он занимался целое десятилетие? Стал наемником и непрерывно воевал? Это вряд ли - все случавшиеся столкновения были кратковременны. Выходит, он зарабатывал на жизнь как-то иначе. Скажем, приобрел модную специальность вычислителя - тогда как раз создавалась общепланетная сеть... Но, чтобы сделаться вычислителем, надо учиться! И он, конечно, учился и жил в разных странах! Он не профан в истории, литературе, математике, умеет обращаться с мелгом и знает множество языков, знает их в совершенстве! Майясский, одиссарский, арсоланский, бритунский, аталийский и другие... Можно ли овладеть таким количеством языков за десять-двенадцать лет? Похоже, он только и делал, что учился! А на какие средства жил?