Игра - Алина Распопова

Гораций задумался. Надо признаться, его никогда раньше не занимало то, что происходило за пределами Пространства. Да и зачем ему было этим интересоваться. Люди не для того так долго шли к разделению разума и тела, чтобы теперь, имея возможность без ограничений развлекаться, утруждать себя думами о реальности. Там всё давно налажено и отработано, а всё самое интересное происходит здесь – в Пространстве.

– Ладно, похоже, ты вообще никогда не видел реала, – посмотрев на задумавшегося Горация, сказала Ниена_745. – Сейчас я покажу тебе шлюз в Пространстве, через который я наблюдаю за развивающимися эмбрионами.

Пальцы Ниены_745 снова заскользили по строкам меню. Гораций ждал. Он знал, что шлюзами называют те объекты Пространства, через которые люди имели возможность видеть реальность и взаимодействовать с ней. Доступ к шлюзам всегда был ограничен и использовались они исключительно теми, кто, не покидая Пространства, работал в реале. За такую работу всегда хорошо платили, но Гораций ещё ни разу не пробовал трудиться в реальности. До серьезной работы у него всё как-то не доходили руки, Горация увлекали только игры. В отличие от Горация, Ниена_745 к своим одиннадцати годам уже успела сообразить, что работа в реальности мало чем отличается от игры. Вот уже полтора года она трудилась в «питомнике». Сначала прошла стажировку, и вот…

– Смотри, – воскликнула она.

Гораций ожидал, что сейчас, при открытии шлюза, стены помещения разверзнутся, пространство искривиться, время остановится, и их с Ниеной_745 затянет куда-то в неизвестность. Но вместо этого в одном из углов комнаты скромно возник обыкновенный, не трехмерный, а старинный двухмерный экран. На нём высветилось изображение того самого червячка-эмбирона, которого Граций видел в красочном демонстрационном ролике. Появившийся на мониторе зародыш был очень похож на своего электронно-смоделированного собрата. Та же головка, тот же широкий хвост… Однако, выглядел он намного менее привлекательно своего цифрового прототипа. Через полупрозрачную оболочку эмбриона просвечивались его бледно-розовые внутренности, из центра плода выходила толстая чёрная трубка, а сам зародыш плавал в наполненной красными сгустками жидкости. Лишь редкие, едва уловимые подергивания эмбриона говорили о том, что он живой. Вся эта малоприятная картина производила гнетущее впечатление, и Гораций почувствовал, как к впервые в жизни к его горлу подкатывает ком. Через пару секунд это ощущение прошло, но на экран Горацию смотреть больше не хотелось.

– Это реальность? – неуверенно поинтересовался Гораций. По его представлениям, всё что высветилось на допотопном экране скорее походило на неудачную картинку, сделанную неумелым дизайнером, чем на реально существующий объект.

– Йоццо! Конечно, это реальность, – недовольно зашумела Ниена_745.

– Эта картинка реальнее всего реального, это настоящий эмбрион. Он не нарисован! Он физически СУЩЕСТВУЕТ…

Гораций снова бросил взгляд на экран. Ему показалось, что на голове зародыша он увидел нечто, похожее на глаз.

– Гадость, – сказал Гораций.

– А по-моему, он очень даже хорошенький. У меня их тут тысяча. Вернее сначала была тысяча, – сказала она, слегка смутившись, выведя на экран целое поле своих плотно прижатых друг к другу подопечных, которых на первый взгляд было не больше двух сотен. – Некоторые сдохли. Ну что ты так смотришь на меня? Я вполне вписываюсь в допустимый процент смертности.

Гораций запустил калькулятор, который сосчитал, что зародышей на экране было всего триста восемьдесят шесть.

– С таким же успехом за ними могли бы следить автоматы, – заметил Гораций.

– Йоццо! Да ты что? – закричала Ниена_745. – Хочешь, чтобы нас выращивали роботы?

Гораций не понял, чем был вызван гнев Ниены_745. По его мнению, было бы вполне естественно поручить роботам следить за процессом развития человеческих эмбрионов. Если после подключения к Пространству вся жизнедеятельность людских тел была автоматизирована, то почему нельзя было автоматизировать и тот небольшой кусочек жизни человеческого тела до подключения его в сеть.

– Как ты себе это представляешь? – продолжала возмущаться Ниена_745. – Как ты объяснишь бездушным машинам, какой зародыш считать нормальным, а какой нет.

– Создается цифровой эталон полноценно развивающегося человеческого эмбриона, сверяясь с ним, автоматизированная система обеспечивает жизнедеятельность живых плодов, – спокойно ответил Гораций.

– Да ты себе представить даже не можешь, сколько потребуется входных данных! Ни один компьютер не сможет обработать такое количество, здесь столько всего нужно учитывать. Как, например, описать вот это?

Тут Ниена_745 нажала на один из пунктов меню, и Гораций почувствовал резкий неприятный запах. Нет, это даже был не запах, это была какая-то тошнотворная вонь, которую раньше Горацию никогда не доводилось нюхать. Это зловонье было несравнимо ни с чем. От него у Горация заслезились глаза, и Гораций понял, это был запах реальности. В Пространстве Горация окружали только приятные ароматы, а тут…

– Что это? – пытаясь зажать нос, спросил Гораций у Ниены_745.

– Образец запаха испорченного, начавшего гнить плода, – ответила Ниена_745. – По этому запаху я за пару секунд безошибочно определяю погибший эмбрион. А это как тебе?

Ниена_745 сделала рукой новый жест и комната наполнилась звуками. Включилась заблокированная ранее акустическая связь с реальностью. Услышанное, Горация не порадовало. Клокотание, бульканье, скрежетание, жужжание, свист доносились из динамиков. Гораций закрыл руками уши.

– Не нравиться? – торжествуя спросила Ниена_745. – Это звуки, по которым я определяю, что механизмы обеспечения жизнедеятельности моих эмбрионов работают нормально.

Гораций понял, изображение, запахи и звуки реальности были несравнимы ни с чем, что встречалось в Пространстве. Они были иными. Они были чудовищны.

– Йоццо! Ну и как прикажешь описать всё это?

Гораций махнул рукой, ему уже не интересен был их разговор. Он переживал свою первую встречу с реальностью. Гораций был поглощен теми ощущениями, которые сейчас испытал. Всё было слишком непривычно, некрасиво, неприятно, отталкивающе. Гораций не мог понять, как людям в своё время так умело удалось оцифровать реальность, что перенесенная в Пространство, она стала совершенно иной.

На экране снова появился один из червячков-эмбрионов.

– Нет, только человек может вырастить человека, – приговаривала Ниена_745, колдуя над кнопками управления. – Каждые два месяца мне дается под наблюдение партия готовых эмбрионов. Я настраиваю систему жизнедеятельности каждого из них, регулирую приток необходимых веществ и провожу регулярные проверки их состояния. Выпускать в Пространство только полноценных людей – самая главная задача нашего центра.